- Снимешь сама? - еще раз спросил Дерек. - Или помочь?
- Я сошью себе другую одежду, которая прикроет живот! - торговалась я, смотря в упрямые голубые глаза, которые так заворожили меня с первого взгляда.
- Нет, - Дерек снова поддел ножом ткань топа, натянул до предела так, что та затрещала.
Я не представляла себя в этой удушающей одежде Полевок. В этих тугих стяжках, длинных юбках, в этих душных высоких воротах.
- Ты не сделаешь этого, - я словно пыталась внушить Дереку глазами, чтобы он не смел.
- Сделаю, - ткань затрещала сильнее, край топа порвался.
- Это все, что осталось от дома!
- Вещи - это ничто! Сегодня они есть, а завтра нет. Я и так позволил твоей птице летать, где заблагорассудится. Ходить тебе, в чем попала, я не могу позволить.
Вупи, мелкий засранец, где он, когда так нужен?
- В чем попало? - как же меня покоробили его слова! - Для меня этот топ и штаны важны ничуть не менее, чем твоя одежда принца или форма генерала!
Дерек закрыл глаза и дернул вверх рукой с кинжалом. Топ распался на две половинки, оголяя грудь, и я завертелась, словно уж, брошенный в пекло костра. Теперь мне казалось делом жизни и смерти вырвать руки и прикрыться, щеки горели от стыда.
Великий Янус, как же стыдно!
- Штаны сама?
- Подонок! - вырвалось ядовитое, испуганное, словно маленькая пугливая гадюка, слово.
Дерек так смотрел мне в глаза, словно силой воли заставлял себя не спускаться взглядом ниже. И я замерла, боясь дышать, удерживая его внимание на лице. Если отвлеку его движением, он посмотрит вниз и тогда...
- Вот тьма! - выдавил сквозь зубы Дерек, и я почувствовала давление внизу живота. Однозначное свидетельство мужского желания уперлось в меня, заставляя затихнуть, словно мышка.
Мужчина опустил голову на матрац рядом с моей, пробормотав:
- С тобой ни одна практика медитаций не помогает, Пернатая! Я так тебя хочу, что все тело сводит судорогой!
Я сглотнула вязкий ком, задышав часто и поверхностно, испугавшись и одновременно -вот глупая! - чувствуя себя так, словно мне сказали нечто приятное.
Дурында! - я мысленно отвесила себе оплеуху и заерзала под мужчиной, пытаясь вырваться. Завертела головой, стараясь предпринять хоть что-то, хотя бы укусить Дерека за ухо.
- Не дергайся! Иначе наша брачная ночь случится прямо сейчас.
- Не смей!
Дерек резко вскинул голову и заглянул мне в глаза:
- Неужели ты думаешь, что я оставлю наш брак неподтвержденным, чтобы любой дурак или... - Дерек дернул бровью, недвусмысленно намекая, кого имеет ввиду, - ... или кто-то болтливый смог раскрыть лишнего? В таком случае наш брак консумилируют!
Я забилась под мужчиной, что есть силы, и услышала:
- Продолжай так двигаться, и это случится прямо здесь и сейчас! - охрипшим голосом сказал Дерек и набросился на шею, оставляя дорогу обжигающих поцелуев.
Мужчина спускался все ниже, заклеймил поцелуем ключицу, и тогда я закричала:
- Я сама сниму! Сама!
Дерека сдуло с меня, словно порывом ветра. Он отвернулся так резко, словно не мог больше смотреть в мою сторону, а тишину комнаты разрывало только шумное дыхание мужчины.
Я зайцем нырнула под одеяло и уставилась на мужа круглыми глазами.
- Снимай! - приказал он.
В этот раз я послушно стянула одежду, закутавшись в одеяло, словно в кокон.
- Давай мне, - Дерек, не поворачиваясь, попятился и протянул руку.
- Нет, - отрезала я.
- Отдай или я возьму силой, - пригрозил мужчина, имея ввиду то ли одежду, то ли меня. Я стиснула клочки ткани в кулаках и замотала головой.
- Ты же их не сожжешь?
- Сожгу, иначе завтра ты будешь снова в них!
- А если я пообещаю, что завтра буду в одежде Полевок?
- Значит, послезавтра ты снова ее наденешь. Или в очередной раз поругаешься со мной и будешь показывать характер. Так что давай, Пернатая, не заставляй отбирать у тебя ее.
- Посмотри на меня, - попросила я Дерека. Тот медленно повернулся и встретился со мной взглядом. Кажется, он немного расслабился, когда увидел меня закутанной до подбородка в одеяло. - Пожалуйста. Дерек, оставь мне одежду!
Дерек молчал с минуту, не отрывая взгляда от моего лица, а потом твердо сказал:
- Нет! - и протянул руку. - Давай, Пернатая! Я куплю тебе любые платья, которые захочешь, любые драгоценности положу к твоим ногам.
- Мои перья ценнее любых драгоценностей! Ты не понимаешь!
- Понимаю. Но если выбор стоит между твоими перьями и тобой, я выберу второе, - Дерек стоял на своем.
- Не отдам, - прошептала я одними губами.
И тогда Дерек дернул за одеяло, я завизжала и закрыла себя руками, выпустив одежду, которую мужчина тут же забрал и кинул обратно одеяло так, что оно накрыло меня с головой.
Я трепыхалась под покрывалом, пока не выбралась, как можно быстрее замоталась в него и побежала к жаровне.
Дерек преградил мне путь и не давал подойти, молчаливой стеной двигаясь и не пуская вперед. А когда отошел в сторону, в жаровне уже все догорело, даже перышка не осталось...
- Ненавижу тебя! - в сердцах воскликнула я.
Дерек прикрыл глаза, а потом резко развернулся и вышел, со всей дури хлопнув дверьми и бросив слугам:
- Глаз с нее не спускать!
Сколько я простояла, смотря на угли жаровни, не знаю. Но когда очнулась, то покосилась на одежду Полевок и прошептала:
- Сегодня ночью я убегу. Только навещу среднего принца, чего бы мне это ни стоило!
ГЛАВА 33.
Одежда Полевок выдумана самим дьяволом, я уверена! Более неудобных вещей я в жизни не знала! Этот их так называемый корсет и я - нечто несовместимое, как вода и масло. Бедные женщины Долин! Они должны так сильно сжимать живот, чтобы удовлетворить местные запросы! Но так же просто невозможно дышать!
Я повертела в руках это безобразие, попробовала затянуть на себе, только задом наперед -на животе, и тут же отшвырнула в сторону.
- Так и знала, что это не по мне! Платья хватит! - я встала перед зеркалом, поправила сережки в ушах, провела рукой по волосам и расправила тонкие косички, увенчаные перьями птиц. Сверху ничуть не изменилась, главное - не смотреть вниз.
«Это временно, Пернатая, ты же должна в чем-то ходить!» - уговаривала я себя, закрывая глаза и представляя на себе топ и легкие штаны клана. Как я скучаю по летящей невесомой ткани!
Я подошла к жаровне и ткнула туда кочергой. Странно, что не получается найти железный медальон, который отлил мне в детстве отец и который я перешивала с костюма на костюм. Пусть он и расплавился в огне, но должна же быть хоть лужа!
