Приняв решение, завел машину и помчался прочь, все больше убеждаясь в том, что должен хоть что-то сделать благородное для той, которую сегодня так жестоко поимел.
Три года спустя
— Но ты даже не выслушал меня! — кричала Тома, залетая за мной в кабинет.
Я закатил глаза, считая до десяти, как учил меня мой личный психотерапевт, к которому ходил уже больше года. Один, два, три… Блять, придушу ее! Четыре, пять. Лучше пусть заткётся! Шесть, семь. Ладно, дам шанс высказаться! Восемь, девять, десять. Фух, вроде несколько минут продержусь!
— У тебя пять минут, время поехало! — бросил ей, садясь в свое кресло и складывая пальцы вместе.
Сестрёнка менялась на глазах, превращаясь в светскую львицу, знающую себе цену. Знал, что у нее было несколько любовников, но следил за их отношениями издали, лишь потом выслушивая очередную истерику о том, какие мы все мужики сволочи. Понимал, что мои нотации и запреты эта малышка не принимает близко к сердцу, а когда я пытался даже садить ее под домашний арест, то нарвался на такой скандал, что понял, лучше дать ей свободу, но контролируемую свободу.
— Так вот, я же тебе говорю, что хочу пригласить для нашей компании отменного дизайнера! Ты только прикинь, как взлетит рейтинг после того, когда будет разработана серия формы для сотрудников и управленческого персонала!
— Томи, мы уже говорили, что это бредовая идея и нерациональная! Выкидывать бабло на униформу бессмысленно!
— А я говорю, что нет, это даже круто! — упрямилась сестра, накручивая локон выкрашенных волос.
— У тебя осталось три минуты, милая! — указал на часы.
— Уууу, придурок невыносимый! Вот поэтому у тебя и толком женщины нет!
— Томи, ты тратишь время не на ту тему! По униформе у тебя все?
— Нет, не все! Я купила нам с тобой билеты на показ, и ты идёшь со мной!
Я прикрыл глаза, глубже дыша, вновь считая до десяти. Вот за что мне досталась такая стервозная сестра? Нет, конечно, я любил ее и оберегал, но порой, как вот сейчас, мечтал, и придушить собственными руками!
— Ты знаешь, что я очень занят! Возьми с собой Диего, он посмотрит, а потом выскажет мне свое мнение…
— Ни за что! Я не пойду с этим извращенцем! Он же гомик!
— Детка, тише, ты знаешь, как здесь относятся к таким высказываниям! Он нормальный парень, а то, что любит лезть в трусы не к девушкам, а парням, так это его личное дело! Мне же важно, что он классный спец в своем деле!
— Ну, Назарчик! Ну, пожалуйста! Обещаю, если сходишь со мной, то я неделю не буду просить у тебя денег! Но не больше!
Ухмыльнулся, рассматривая сестру. Всё-таки здорово, когда есть в мире человек, которому ты не безразличен. За эти годы я как-то слишком подустал, начал все больше задумываться о том, к чему иду, чего хочу от жизни, что мне в действительности нужно. Именно поэтому и обратился к психотерапевту, который сказал, что у меня обычный кризис среднего возраста, которым страдает большинство мужчин на всей планете. Вот черт, скоро стукнет сороковник!
Я все также хорошо выглядел, лишь седины в волосах больше появилось. Наша компания разрасталась, увеличивая свои обороты на мировом рынке страхования. Все силы отдавал работе, а то, что оставалось, распределял между сестрой и сменяющимися любовницами. Все женщины вокруг меня были однотипные, искусственные и эгоистичные. Мне же хотелось чего-то большего!
Я в каждой из них искал какую-то искру, тепло, нежность, но все безрезультатно! Тупые курицы, которым важно лишь побольше сорвать с меня бабла.
— Значит, говоришь, неделю не будешь клянчить деньги? — хитро прищурился, рассматривая мордашку сестренки.
— Да, обещаю! Слово скаута! — отсалютовала она.
— Ну да, знаем ваши слова, пока не попадется на взгляд новая коллекция Луи Витона!
— Назарчик! Ты плохого мнения обо мне! Так значит, ты согласился?
— А куда я денусь? Когда едем?
— В эту пятницу! Показ будет проходить в Центре Пауля Клее, в шесть вечера!
— Ладно, придется перенести встречу с японцами на другой день, хотя это им не очень понравится…
— А почему бы их не пригласить с собой? Думаю, мы сможем раздобыть билеты и для них!
Я глянул в окно, где в голубом небе величественно плыли облака, напоминая белые корабли, плывущие все дальше и дальше, исчезая за горами. Сейчас было начало лета, погода стояла теплая, вокруг буйствовала зелень, и пахло приятно. Черт, и что это на романтику проперло?
— Так, ну все, мне нужно работать, милая! Беги по своим салонам и тренажёрам, а в пятницу мы поедем с тобой на показ. И молись, чтобы там было на что посмотреть!
— Непременно!
Она быстро поцеловала меня в щеку, и выскочила из кабинета, оставив за собой шлейф сладких духов. Совсем уже взрослая! А я все еще помню, какой замарашкой она была, когда нашел ее. Да, быстро время летит! Сами собой мысли потекли в направлении собственных детей. Все чаще я задумывался о том, что хотел бы собственного карапуза, а то и несколько. Потер лицо руками, и вернулся к работе, выкидывая из головы все лишние мысли.
Глава 14
Аврора
Я пробиралась сквозь паутину боли и страданий, преследуемая темными глазами и шёпотом о том, что я такая же как и другие. Проснувшись с криком, села на кровати. Вот черт! Снова этот сон, заставляющий сердце биться, а спину покрываться испариной. Оглянувшись по сторонам, убедилась, что я в своей постели и со мной все хорошо. Это лишь вновь тот сон, не дающий спокойствия.
С той жуткой ночи, когда меня втоптали в грязь и сломали, прошло три года. Сейчас, оглядываясь назад, я уже могла спокойно обо всем думать, не впадая в истерику и дурные мысли, роившиеся тогда во мне. Помню, какими тяжёлыми были первые месяцы после того злополучного новогоднего вечера. С тех пор этот праздник ненавидела, и вот уже третий год подряд не отмечала его.
В тот переломный год, когда вернулись счастливые и отдохнувшие родители, они застали свою дочь в состоянии глубокой депрессии. Тот период помню смутно, да и не особо люблю вспоминать, стараясь прятать их в самых глубинках сознания. На месяц меня поместили в частную клинику, где со мной работали психологи, психиатры и другие врачи, кололи какие-то лекарства, пичкали таблетками, заставляли что-то рисовать, делать, говорить. Я тогда вела себя как безвольная амёба, выполняющая все их приказы, пока в один день что-то не щёлкнуло в моем сознании.
