– Если начистоту, то я знал, что принцесса меня терпеть
не может. При таком богатом выборе мужчин она спокойно может держать меня вдали
от спальни. А я хотел скова прикоснуться к женщине. Я думал, что, если найду
что-нибудь, если разберусь с этим убийством, это мне зачтется.
Я ошеломленно уставилась в его окровавленное лицо со злыми
глазами. Он встретил мой взгляд.
– И почему я тебе не верю? – спросила я.
Глаза мрачно взглянули на меня с кровавой маски его лица.
– Разве я сознался бы тебе в такой слабости, если б это
не было правдой?
Это меня озадачило.
– Но ты ведь меня тоже ненавидишь?
– Я готов почти на все, лишь бы положить конец своему
голоду, принцесса. Что бы я ни чувствовал к тебе когда-то, шанс утолить эту
жажду перевешивает все. Любую верность, которую, как я думал, я питал.
Мы глядели друг на друга, и не знаю, что бы я ответила,
потому что Дойл вдруг спросил:
– Запах чувствуете?
Глава 11
Дойл принюхался к воздуху, и секунду спустя я тоже
почувствовала запах. Свежая кровь. Я шагнула к Дойлу.
– Что ты учуял, Мрак? – спросила Мэгги-Мэй.
Он взялся за рукоять меча, и другие стражи мгновенно
потянулись к оружию. Не думаю, что кто-то из них почувствовал запах крови, как
мы, но они полагались на инстинкты Дойла.
– Ничего страшного, – ответил он, но меч из ножен
продолжал вытаскивать, что никого, понятно, не успокоило. С обнаженного меча
потекла кровь.
Гарри попятился прочь от Дойла и его истекающего кровью
меча, и я его за это не осудила. Душистый Горошек опять завизжала, а Маг
уткнулась лицом в шею Галена.
– Спаси нас Богиня, – ахнул Холод. – Что это?
– Кромм Круах, – ответил Дойл.
Мгновением позже я припомнила, что так звали Риса в то
время, когда его почитали как бога. Кромм Круах, Красный Коготь. Глядя, как
кровь капает на выскобленный добела пол кухни, я начала понимать, откуда пошло
это имя.
Мэгги-Мэй кивнула:
– Кромм Круах, йе. Ну и что он говорит?
Кровь на полу образовала буквы: "У тебя что, нет
немагического оружия?"
– Ох, – сказал Дойл, и клянусь, он выглядел почти
смущенным. – Одолжишь мне кухонный нож, Мэгги-Мэй?
Она прищурилась, но кивнула:
– Йе.
Он взял один из длинных, жутких на вид тесаков и прижал
палец к лезвию. Металл тут же затуманился.
На блестящей поверхности проступило лицо Риса.
– Знаешь, сколько крови я потерял, пытаясь до тебя
достучаться?
– Я не подумал, что со мной только зачарованные клинки.
Я еще раз получила редкую возможность насладиться смущением
Дойла от собственной непредусмотрительности.
– Чьей кровью ты воспользовался? – спросил Гален.
– Своей, чьей еще? Раны уже затянулись, но больно было
чертовски, а копы просто выпали в осадок.
– Сколько людей тебе еще нужно? – спросил Дойл.
– Не знаю. Зависит от того, сколько полицейских Мерри
впустит в холм.
Я подошла еще ближе к Дойлу, чтобы Рис яснее мог меня
видеть.
– А сколько их там?
– Считать только местных копов или фэбээровцев
тоже? – уточнил Рис.
– Кого? Фэбээровцев?!
– Угу.
– Я их не звала.
– Они говорят, ты звонила агенту Джиллету.
– Звонила, но не для того, чтобы вызвать ФБР.
– Что ж... агент Джиллет позвонил в местное отделение
бюро и пригласил их на вечеринку. Он сообщил им или, может, намекнул, что тебе
нужна их помощь.
– Ты хочешь спросить, пускать ли фэбээровцев в ситхен?
– Не совсем... Дело в том, что территория вокруг земель
фейри является федеральной собственностью, и фэбээровцы пытаются доказать
местным, что у тех нет права здесь находиться.
– Пожалуйста, скажи мне, что ты преувеличиваешь, –
взмолилась я.
Изображение смазалось на миг; я сообразила, что он покачал
головой.
– Я не преувеличиваю. Тут у нас наблюдается самая
типичная разборка на тему "Кто здесь главный?".
– Можешь дать мне поговорить с фэбээровским
начальником?
– Нет. Ты представляешь вообще, сколько раз мне пришлось
себя порезать, чтобы добыть достаточно крови для первого послания? Ни один из
них и близко не подойдет к этому лезвию. Если ты хочешь поговорить со
смертными, тебе нужно найти способ попривычней для них. Впрочем, не думаю, что
телефонный звонок что-то решит.
– Что ты предлагаешь? – спросил Дойл.
– Веди сюда принцессу, потому что вызывала – или не
вызывала – их она. Если у меня и был какой-то кредит доверия, он канул в
окровавленный снег. Теперь они меня боятся. – Он вздохнул так сильно, что
лезвие затуманилось на миг. – Я успел забыть страх в глазах людей... По
этой части Кромм-Круахова наследия я не скучал.
– Прости, что тебе пришлось пойти на такие меры по моей
вине. Мы с принцессой вскоре прибудем.
– Жду, – сказал Рис, и лезвие стало снова лишь отполированным
до блеска металлом.
– Похоже, твой агент Джиллет тебя недопонял.
Я покачала головой.
– Он все понял. Он просто не видел меня с тех пор, как
мне было лет восемнадцать-девятнадцать. Он действует так, словно имеет дело с
подростком.
– Он надеется, что ты допустишь его к расследованию,
если он надавит как следует, – догадался Дойл.
Я кивнула.
– С фэбээровцами не стоит ссориться, – заметил
Гален. – Вдруг местная лаборатория не справится с тем, что здесь
найдут? – Он шагнул ко мне; Маг пришлось оторваться от его шеи, чтобы
удержать равновесие.
Это было правильное замечание. Правильное и сделанное ясной
головой. Я улыбнулась, сделала шаг ему навстречу и погладила его по лицу. По
той щеке, у которой не сидела Маг.
– Мой миротворец...
Он прижал мою руку к щеке.
– Я не творю мир. Только пытаюсь сохранить то, что от
него еще осталось.
Я встала на цыпочки, а он наклонился, так что я смогла нежно
поцеловать его в губы. Маг удовлетворенно причмокнула, словно ей доставляло
удовольствие находиться так близко от нас.
– Очисти пространство, Маг, – велела я. Она надула
губки, но отлетела подальше. Я позволила себе на миг прислониться к Галену,
отдохнуть в кольце его сильных рук. Живи мы в другие времена, в более мирные и
спокойные времена, – и Гален подходил бы как нельзя лучше. Да, если бы мы
действительно добивались мира... Только вот это было не совсем так.
