– Что ты хочешь сказать?
– Одна из малых фейри умерла, когда он ее
насиловал. – Дойл снова вздохнул, а в глазах у него появилось выражение,
которое я видела нечасто, – страх. – Келу это понравилось. Он
продолжал снова и снова насиловать труп, пока тот совсем не разложился.
Я почувствовала, как отхлынула кровь от моего лица.
– Во всяком случае, так говорят его гвардейцы, –
поправил Холод.
– Вы видели их глаза, вы думаете, они лгали?
Холод испустил долгий вздох и покачал головой.
– Нет. – Он наклонился ко мне, обнимая покрепче,
окутывая водопадом серебряных волос. – Прости, Мередит, но мне казалось,
тебе нужно знать.
– Я и раньше боялась Кела...
– Бойся еще больше, – буркнул Дойл. – Такому,
как он, нельзя вручить ключи от Неблагого Двора. Особенно сейчас, когда к нам
возвращаются силы. Чем мы сильнее, тем опасней. Мы слишком опасны, чтобы дать
власть над нами сумасшедшему.
– Сила возвращается благодаря Мередит, – возразил
Холод.
– Да, но когда к сидхе вернется сила, она будет подобна
оружию. Оружию не важно, против кого оно обращено.
– Богиня может покинуть нас навечно, если обратить ее
силу во зло, – сказала я.
– Я считаю так же, но представь, сколько вреда мы
сумеем причинить, прежде чем Она отнимет у нас свои дары.
Мы сели на пол и попытались вообразить возможные несчастья.
Дойл крепко меня обнял, потом встал и встряхнулся, как большой пес. Он поправил
на себе кожаное пальто и сказал:
– Я думал придержать новости о симптомах безумия Кела
до того, как закончим с полицией, но... – Он надвинул на глаза темные очки
и тут же превратился в прежнего высокого, темного, загадочного Мрака. Только
серьги в ушах светились серебром, разбавляя его черноту. – Мы проводим
тебя наверх. Прошу прощения за то, что я утратил контроль над собой, принцесса,
и за эту задержку.
Холод поднял меня на ноги.
– Единственный срыв за тысячу лет... По-моему, даже
маловато.
Дойл покачал головой:
– По моей вине Рис и полицейские все еще стоят на
холоде. Непростительно.
Я тронула его за руку, но мускулы под кожаной одеждой были
каменно тверды, словно он не позволял себе расслабиться даже настолько.
– Я не считаю это непростительным...
– Если она снова начнет нас утешать, мы опоздаем еще
больше, – напомнил Холод.
Дойл улыбнулся, сверкнув зубами.
– Приятно, когда тебя утешают вместо того, чтобы
наказать. – Он поднял меховой плащ. – Пожалуйста, всего на один раз.
Мы найдем тебе что-нибудь по твоему вкусу, но сейчас – я прошу...
Мне по-прежнему не хотелось надевать этот мех, но после
того, что я только что слышала о Келе, это казалось не таким уж страшным. Я
позволила ему укутать меня плащом.
– Как я выгляжу? – поинтересовалась я.
Стена пошла рябью, как лошадиная шкура, когда на нее садится
муха. Дойл отдернул меня себе за спину. У Холода в руке сам собой возник
обнаженный меч. Дойл наставил в стену пистолет.
Из камня выплыло на поверхность зеркало в полный рост в
позолоченной раме. Оно сверкало и сияло в полутемной комнате.
Я выглянула из-за плеча Дойла, сердце билось где-то в
пятках.
– Откуда оно взялось?
Дойл твердо держал пистолет наведенным на блестящую
поверхность.
– Не знаю.
Почти все фейри используют зеркала в качестве чего-то вроде
видеофонов. Дойл и кое-кто еще из сидхе могли пользоваться зеркалами для
перемещения в пространстве. Мы ожидали, что в зеркале появится изображение или
произойдет что-то пострашнее, но зеркало просто висело на стене, словно было
только зеркалом и ничем больше.
Холод опустил меч.
Дойл оглянулся на нас.
– Почему оно появилось? Кто его прислал сюда?
Холод подошел ближе к загадочному предмету.
– Мередит, погляди-ка на себя.
Дойл недоверчиво поджал губы, но подвинулся, чтобы я смогла
себя разглядеть. Золотисто-рыжий мех прекрасно сочетался с моими волосами и
кожей и подчеркивал золотое кольцо в глазах. С накинутым капюшоном я казалась
хрупкой и нежной, что-то среднее между барышней с викторианской рождественской
открытки и принцессой варваров. Ну миниатюрной такой принцессой варваров.
– Теперь поблагодари ситхен за зеркало и скажи, что
больше в нем не нуждаешься.
Я нахмурилась, но сделала, как он сказал.
– Благодарю тебя за зеркало, ситхен. Мне оно сейчас уже
не нужно.
Зеркало осталось на стене, словно висело там от начала
веков.
– Ситхен, зеркало могут использовать, чтобы причинить
ей вред. Пожалуйста, убери его, – попросил Холод.
Казалось, будто сам воздух пожал плечами, потом стена опять
пошла морщинами, и зеркало начало погружаться в камень. Когда стена снова стала
гладкой, я вздохнула с облегчением.
– Ты хочешь сказать, что зеркало появилось потому, что
я спросила, как я выгляжу?
– Тс-с, – прошептал Холод и кивнул.
– Вот это, – заметил Дойл, – очень интересно.
– Ситхен был глух к просьбам уже... – Холод
запнулся, словно не мог подсчитать, как долго.
– Так долго, друг, что я тоже не вспомню, когда это
случилось в последний раз.
– Так это хорошо, – попыталась выяснить я, –
или плохо?
– Хорошо, – сказал Дойл.
– Но опасно, – добавил Холод.
Дойл кивнул.
– Теперь тебе стоит больше думать над тем, что ты произносишь
вслух, Мередит. Бездумно сказанное слово может иметь роковые последствия, если
ситхен и вправду настолько ожил.
– Что ты имеешь в виду?
– Ситхен – живой, хотя он мыслит не так, как все
известные мне живые существа. Он истолкует твои слова по-своему. Ты спросила,
как ты выглядишь, – и он дал тебе зеркало. Кто знает, как он отзовется на
твою следующую просьбу?
– А если я закричу "Помогите!", он поможет?
– Не знаю, – ответил Дойл. – Я слышал, что он
предоставляет нужные тебе предметы, но людей никогда не трогает. В его стенах
скрыты зачарованные артефакты, вещи, когда-то давно просто исчезнувшие.
Некоторые полагают, что эти предметы не вернулись к богам, а скрываются внутри
стен. Среди них есть кой-какие вещички... Я не хотел бы, чтобы они возникли перед
тобой, если рядом не будет никого, кроме нас.
– Ты хочешь сказать, мне нужна поддержка вдобавок к
тебе и Холоду?!
