12:41
Некромант стоял над кроватью девы, слушая ее уютное сопение. Ногу он пришил суровыми нитками, нос приклеил специальным составом, а глаза вставил обратно пальцами. И теперь смотрел на нее… на ту, что едва не доломала это мертвое тело, которое служило ему верой и правдой последние триста лет.
Он скривился в жутком подобии улыбки и вытащил из-за пояса тесак. Высоко подняв его над головой, он почти с нежностью посмотрел на тонкие черты и тихо, утробно зарычал.
Глаза девы распахнулись, расширились от страха, и она прикрылась белой ручкой, как бы моля о пощаде.
— Умри, несчастная! — с пафосом прошипел некромант и опустил руку.
Но дева выскользнула из-под удара, вскочила легкой ланью, пнула его под зад с силой, вбившей мага головой в стену. И… ускользнула. Легка и невесома, как призрак, мелькнувший в ночи.
— Сиггун!!! — взревел некромант, выбираясь из стены. — Сиггун!!!
Но только звонкий смех был ему ответом, словно издеваясь над нервами мертвого мага, который потерял сегодня всё(!) — книги, травы, камни и рецепт зелья, который два часа назад мог бы превратить его в сверхсущество, повелевающее миром. Но… в тот момент, когда смесь окрасилась в правильный розовый цвет, ему запустили в лабораторию вихрь, подорвали дверь и оторвали ногу, руку и нос. Остались руины, дыра в стене. И воспоминание о том, как он почти попробовал то, что повторить уже не сможет.
И все из-за этой ведьмы!
Бегу по коридору, нервно хихикая. Меня всегда, когда очень страшно, тянет на «ха-ха». Ничего не могу с собой поделать. Каждый раз, как начальство вызывало меня на ковер, я от страха постоянно улыбалась и смеялась в самых страшных местах. За это я получила кличку «Бесстрашная» и… семь увольнений подряд.
Маг воет и бежит следом, широко расставляя ноги и сжимая в пальцах огромный нож. Где он только его откопал? Мачете, блин. Я как его увидела — мгновенно проснулась и поняла, что пора линять. Хорошо, с утра реакция хорошая. И чего он так взбеленился? Подумаешь, сорвала дурацкий опыт.
Мама…
12:49
В пятый раз пробегаем по третьему этажу, воя от ужаса и злобы. Он — от злобы, я, понятно дело, от ужаса.
— Стой!
Он себя слышит? Таким голосом только и уговаривать замереть ненадолго.
— Стой, скотина!
— Сам урод! — И кто меня за язык постоянно тянет?
Перепрыгиваю через перила, едва не сломав ногу и больно ударившись плечом об ступеньку.
Маг не рискнул прыгать, оберегая пришитую ногу. Бежит по лестнице, громыхая костями и надсадно дыша. Странно, что мертвые умеют дышать. Может, по привычке?
12:55
Влетаю в подвал, оглядываю катакомбы, понимаю, что заблудиться здесь как не фиг делать. Сплошной лабиринт и камеры повсюду. И зачем ему столько камер?
13:12
Бегаем по катакомбам.
Темно.
13:20
Я устала!
Сижу в какой-то камере рядом со скелетом, слушаю вопли мага, уговаривающего меня выйти.
Ага. Спешу и падаю. Расчешусь только, а то страшна как первородный грех. Испугается еще, бедолага.
13:40
Проползаю мимо камеры, в которой бродит маг. Он открывает каждую и с криком: «Ага!» — пытается меня найти.
Есть! Выход, кажется, там.
А с другой стороны…
13:43
Я заперла мага! В камере.
Но он вынес дверь плечом и с визгом побежал за мной, теряя последнее достоинство. Орет, что я не просто умру, а мучительно, страшно и много раз подряд.
Верю на слово, уматывая по коридору.
14:20
Мы заблудились.
Стоим, смотрим друг на друга. Оба еле держимся на ногах.
У меня даже пугаться не получается. Крысы еще бегают. Кто-то рычит в темноте, ползая неподалеку.
— Ты… знаешь… где… выход? — Я задыхаюсь, так что говорю с трудом.
— Для тебя — на том свете! — злобно, обнимая ближайший угол. У него нитка на ноге порвалась, и теперь ходить маг может только с большим трудом.
— Да пошел ты. — Ковыляю прочь, ругаясь сквозь зубы.
— Эй! Ты куда?!
Грохот упавшего тела.
— Я ногу потерял!
Поздравляю. Просто счастлива.
— Сиггун, стой! Стой, кому говорю!
Останавливаюсь и медленно оборачиваюсь назад.
— Ну?
Долгий внимательный взгляд черных глаз.
— Ладно. Помоги мне встать, и я покажу, где выход.
— А не прирежешь?
Мне показывают отвалившуюся ногу.
— Нож брось. Дальше. Еще дальше. Ты что, издеваешься?
— Он от стены отскакивает, вот и возвращается.
Тяжело соплю.
Нож бросили в меня, едва не убив. Прожигаю некроманта самым страшным и многообещающим взглядом. Ему все равно — мужик пытается встать.
Ладно. В конце концов, я так здесь заплутала, что найти выход сама теперь точно не смогу.
Подошла, подставила плечо, поморщилась от жуткого запаха, и мы поковыляли обратно. Надеюсь, он помнит, где выход. Ибо смерть в объятиях настолько изувеченного трупа мне не улыбается ни разу. Вряд ли кто через сто лет поверит, что он был принцем, который пришел меня спасать.
А мне очень и очень важно, что именно подумают обо мне потомки. Нда.
— Рот закрой. Я задохнусь от вони.
— Сама не ромашками пахнешь.
— Козел.
— Дура.
Фыркаю и бреду дальше. Тоже мне, принц.
14:41
Сидим в башне мага — в единственной лаборатории, которая уцелела во всем доме. Маг роется на полках, шипя сквозь зубы и что-то разыскивая. Я сижу на табуретке и заинтересованно за ним наблюдаю.
— Может, помочь?
Меня попросили не шевелиться, не дышать и, если получится, вообще покончить жизнь самоубийством. Фыркаю и объясняю магу, как он неправ.
Некромант не реагирует. Он мешает снадобья, прислонив к столу ногу и хмуря лоб.
— Принеси руку.
— А?
— Я вчера сделал себе новую руку. Ее оторвало дверью. В холле валяется. Принеси, — терпеливо и внятно.
Киваю и убегаю, свернув по пути табуретку. Слышу тяжелый вздох мага.
В холле вокруг руки уже собрались эльф с горшком. Сёма что-то объясняет мелкому, ползая вокруг и делая умный вид.
