– Это хорошо. – Демон попытался улыбнуться, но улыбки не получилось.
Лина осторожно коснулась кончиками тонких пальцев его лица. Она знала, что сейчас каждое неаккуратное прикосновение вызовет у него мучительную боль.
– Стрим стал ветром, перед тем как… – Алина запнулась. – А Рина – жемчугом.
– Это значит, что их смерть была хотя бы безболезненной, – тихо отозвался Альтис. – Спой мне, Линка…
Кивнув, хотя он этого не видел, девушка тихо запела. А с ней пело Белое Пламя…
Спустя тридцать минут Пламенные, держась за руки, как дети, вышли к мелкому ручью, у которого расположились те, кто остался в живых и теперь залечивал свои раны.
– …и доспех в клочья порвало… – долетел до них обрывок фразы Ирхана.
– Сам восстанавливай, у меня сил нет, – отозвалась Смычок.
– У меня тоже, – вздохнул черный воин. Обернулся, увидел детей Огня. Взмахнул рукой в приветствии.
Альтис огляделся:
– А где Ренан, Дарта и Артан с Артой?
– Ренан получил несовместимые с физическим обликом повреждения, – отозвался Эльтан. – Дарта и неразлучные отправлены Смычком с ценными заданиями в разные края мира.
– Куда нам дальше? – спросил у Смычка демон.
Девочка сидела на земле. Она прислонилась спиной к кривенькому, больному деревцу. Глаза завязаны. Лицо спокойно. Только чуть опущенные уголки губ, сцепленные на животе руки и болезненная бледность выдавали ее настоящее состояние. Создателю было плохо. Очень. Паршиво до такой степени, что каждое произнесенное слово требовало серьезных душевных усилий.
– Вам – домой. – Создатель даже не повернулась в сторону демона.
– Я наизусть помню карту, – пожал плечами Пламенный. – Могу отправиться без тебя. Моих сил и талантов хватит, чтобы разрушить несколько оставшихся кусков изначальной материи.
– Нет, – не меняя позы, отрицательно мотнула головой Создатель. – Хватит с вас. Это не ваша война. Только моя. Хватит смертей моих детей.
Пламенный молчал. Подбирал слова для ответа.
– Если ты думаешь, что мы отступим, – ошибаешься. – Арох поднялся со своего места и подошел к девочке. – Мы все обречены с момента смерти Литиса. Слишком прочными узами мы тогда связали друг друга. Либо бессмертны – все вместе. Либо в могилу – все семеро. Это всего лишь вопрос времени. Нас осталось-то всего двое. Трое, считая Линку. Мы уже и живыми друг друга не воспринимаем.
Смычок поднялась на ноги:
– Арох, ты единственный, кто способен выжить. У тебя произошло замещение личности. И по этой причине, Волк, ты будешь жить.
Девочка направилась к своему пегасу. Арох печально произнес ей в спину:
– Это меня не радует.
– Отправляемся, – сказала Смычок, забираясь в седло. – Четвертые врата в Илате.
– В самой чаще, – вздохнул Альтис, жестом подзывая къяра. – Помню.
Собрались быстро. Некроманты по-прежнему «не отсвечивали» и внимательно следили за архимагом. К ним Пламенный подъехал сам.
– До ближайшего населенного пункта, Ульрих, – повторил уже не так давно сказанное Альтис. – А потом исчезнешь, будто тебя никогда не было.
– Я понял, – кивнул архимаг.
– Я знаю тебя слишком хорошо, старик, чтобы поверить твоим словам, – произнес демон спокойно и глядя в упор. – Как только мы достигнем Норита, ты уйдешь.
Архимаг смог только кивнуть, сглотнув ком в горле. Зрачок у демона был узкий и окаймленный в пронзительно-желтое. Ульрих понял – если он не выполнит приказ демона, тот его просто убьет. И плевать, что когда-то потратил так много сил на то, чтобы вернуть его – застрявшего между жизнью и смертью.
Ему уже на все наплевать.
Что ж. Осталось дожить до Норита – города, из которого можно вернуться в столицу.
Глава 8
Белая Роза
До ночи Пламенные и Волк ни с кем другим не разговаривали. Да и меж собой едва перебросились парой слов. К ним и не лезли. Даже къяр помалкивал, не смея обратиться к хозяину.
На ночевку остановились в лесу, в живописном местечке у озера. Разбивали лагерь уже в темноте, она не была для них помехой. Ночные хищники чуяли тех, кто гораздо опасней их самих, и заранее убирались подальше. Пламенные и Арох расположились у отдельного костра, поодаль от всех остальных.
Лунная дорожка на черной воде так и притягивала взгляд. Хотелось по ней пройтись.
– Лохматый, – позвал Альтис, с трудом отворачиваясь от озера. – У тебя в заначке есть чего покрепче.
– С чего это ты взял? – лениво поинтересовался Волк. Он улегся на расстеленном у костра плаще. – Может, и нету ничего…
– Ты мне-то не ври! Нету у него… Доставай давай!
Ворча что-то незлобивое о всяких знающих демонах, Арох покопался в снятых с белой риат седельных сумках. Выудил четыре бутылки.
– Каспианское фиалковое – три штуки. И «Драконья пасть», – занимая свое место у костра, пояснил Арох. Бросил две бутылки фиалкового Пламенным. Вскрыл свою. Поднял. – За Стрима и Рину.
– За Ветра и Колокольчика, – согласился демон.
Алина ничего не сказала. Только надолго присосалась к бутылке.
– Во дает мала́я, – оценил с усмешкой Волк.
– Сам малой, – ответила девушка, чувствуя, как внутри разливается тепло и немножко отпускает горечь. Она давно ничего не ела. В последний раз – в доме матери. На голодный желудок «напиток богов» подействует быстрее.
– Только в этом теле, – развел руками бог-волк. – На самом деле древний и вредный…
В ответ Алина рассмеялась. Древний и вредный, как же…
А как допивали «Драконью пасть» – помнили уже не очень хорошо.
Проснулся демон, когда было уже светло. Удивительно, но он не замерз. Продрав глаза, обнаружил, что спит в обнимку с Алиной… И под боком огромного белого волка. Осторожно выбрался из-под большой волчьей лапы, тихим добрым словом помянув прошедшую ночь. По зову природы пришлось идти быстро, хотя ему хотелось медленно ползти, похмелье – штука тяжелая. Вернувшись, Альтис разжег костер, набрал воды в котелок из ручья, впадавшего в озеро, поставил чай особого состава. Добавив в костер масла, заставил его разгореться жарче. Небо, затянутое серой пеленой, и промозглое утро вызывали желание сунуться в огонь с головой.
Ирхан подошел неслышно и присел с другой стороны костра. Демон ворошил головешки веткой.
– Какого нежитя тебе надо? – тихо спросил он, стараясь не разбудить спящих.
– У тебя зрачок узкий, – чуть помолчав, сказал Ирхан. – И кайма желтая. Со вчерашнего дня не меняется.
Демон взглянул на черного бога пронзительно, будто ловил цель в выемку мушки арбалета. Но тот смотрел открыто. Хотя на его серьезной физиономии и в черных глазах немногое можно было прочесть.
