– Сукин сын! – рявкнула она. – Сорок лет! Где тебя, паршивец, носило сорок лет?! Как ты посмел уйти?! Я ждала тебя! Я искала! Я боялась за тебя! А ты взял и пропал без вести! Бросил меня тут одну, скотина! В самое пекло, я еле выкарабкалась! Ты слышишь, поганец? Я сама выкарабкалась из той задницы, в которую отправилась по твоей милости! Сорок лет!..
– Тридцать шесть, – вздохнул демон.
– Что?.. – не поняла эльфийка.
– Тридцать шесть, – повторил Альтис. – Тридцать шесть лет и два месяца, Колокольчик.
Сильтарина успокоилась столь же внезапно, как взъярилась. Эта женщина всегда была такой – вспыльчивой, не стесняющейся в выражениях, и настроение у нее менялось мгновенно. Она совсем по-другому поглядела на демона. Со смесью вины и сожаления.
– Ты считал месяцы?..
– И четыре дня, – негромко добавил Альтис.
– Ал… – Она подошла, обняла его, спрятала лицо на груди в черном шелке рубашки.
– Я не по своей прихоти отправился в Тартог, Силь, – виновато сказал демон. – Я бы не бросил тебя добровольно, ты же знаешь. Но жрицу, помогавшую прийти в этот мир, убили. А потом кто-то перекрыл мне силу, которой делились твои волшебники. Меня подставили под удар. А тебя предали, владычица.
– Я знаю, – тепло взглянула она. – Они боялись тебя. Боялись больше, чем чего-либо еще. Поэтому и подставили подножку, ударив в спину, как только представился случай. И сейчас из-за своего предательства боятся в два раза сильней.
Злая усмешка скривила тонко очерченный рот:
– Ты же не думаешь, что я этим не воспользуюсь?..
– Не думаю, – с улыбкой ответила эльфийка. – Знаешь, а я ведь полагала, что ты ушел раньше срока из-за нашей ссоры…
– Я никогда бы так не поступил! – возмутился Альтис. – Неужели ты считаешь, что какая-то ссора могла заставить меня нарушить данное слово?
– Иногда я забываю о том, что ты бессмертный, – призналась прекрасная женщина.
– Да ты об этом хоть когда-нибудь помнила? – не сдержал смешка Альтис. – Или я давал тебе повод вспомнить?
– Знаешь, а человеческий облик тебя не слишком изменил, – сказала Сильтарина, коснувшись тонкими пальчиками седого виска. – Я даже удивлена тому, что сразу тебя не узнала.
– Да ну? – усмехнулся Альтис. – А я считал, что неузнаваем в плену плоти.
– В плену?.. – приподняла бровь эльфийка.
– С Печатью, – подтвердил демон и, расстегнув рубашку, показал темный след снова проступившей Печати.
– Ах, ублюдки!.. – Сильтарина закусила губку и коснулась темных очертаний бывшего Знака. – Как они посмели?! Как же ты теперь, Ал?..
– Не знаю, – пожал плечами Альтис. – Мне уже все равно, Силь. Я жутко устал от всего, что происходит в последнее время, и… знаешь, уже плевать, что со мной будет дальше.
Она помолчала, лаская взглядом каждую его черточку, стараясь заглянуть в душу. Обвила руками шею, потянулась к нему, поцеловала…
– В этом ты не изменился, – прошептала она через несколько минут, оторвавшись от него.
– Золотце, мне бесконечно жаль прерывать то, что ты задумала… но я просто обязан это сделать… у меня ведь есть невеста, – так же шепотом сказал Альтис.
Было верхом глупости говорить подобное женщине, которую только что целовал. Но слова сорвались с языка помимо воли, когда нестерпимо ярким видением нахлынул ее намеренно забытый образ. Темные волосы с запахом весеннего луга, чудесная улыбка, звонкий смех. Вся она… любимая… И старательно загнанное вглубь чувство вины вдруг остро резануло по сердцу. Он заставил ее остаться на берегу не слишком честными методами. Заставил себя забыть о ней. Забыть ее! Ту, ради которой снова захотелось жить!
– Невеста – это еще не жена, – лукаво сощурилась королева.
Альтис усмехнулся, вспомнив ночи, проведенные с этой несдержанной и немного сумасшедшей женщиной. Это за шесть лет войны и последующие два года он приучился к жесткому самоограничению во многом, в том числе и в женщинах, – к ним и близко не подходил. Почти восемь лет, долгие, как восемь сотен лет. Красавец-демон всегда пользовался огромным успехом у девушек и не знал отказа. Но теперь это было больше, чем влюбленность. Он любил и раньше, но никогда – настолько отчаянно. В той темной безысходности Марья стала лучиком, соломинкой, за которую схватился демон, утопающий в трясине смертной жизни. Поэтому так сильна оказалась привязанность к девушке, не испугавшейся, не оттолкнувшей его, вытащившей из постоянного страха и унижения. Хотя близость этой обворожительной, восхитительной женщины, равных которой нет… эта близость была демонически соблазнительна…
– Я думал, ты уже обратила свой прекрасный взор в сторону одного из моих светлых братьев, – проронил Пламенный, почти поддаваясь ее ласкам и не следя за своими руками.
– Допустим… Но одно другому не помеха, – промурлыкала эльфийка, когда ее ровные жемчужные зубки добрались до уха демона.
Ответить он смог не сразу. Но все же сказал:
– Вот же… кошка!.. Ты точно эльфийка или только прикидываешься?..
– Я, конечно, последыш, но все же перворожденная, – ответила правительница, немного успокаиваясь. – А ты зря пытаешься сопротивляться. Тебе действительно не хочется вспомнить прошлое?.. – Сильтарина чисто по-женски состроила обиженное личико.
– Золотце, ты задаешь провокационные вопросы, на которые невозможно ответить «нет», – хмыкнул Альтис, коснувшись пальцами узенького подбородка. Ее бездонные глазищи затягивали. Альтису всегда нравились миниатюрные девушки. Такие, как Колокольчик… – Но если моя невеста узнает… последние часы моего существования будут крайне мучительны.
– О-о-о… – протянула эльфийка и хитро улыбнулась. – Ну тогда мы ей не скажем… – И, выбравшись из объятий, решительно потянула его за собой. Соблазнить его она могла и позже. Кроме того, этот златоглазый подлец угадал ее намерения насчет одного из богов. – Пойдем гулять! Ночь сегодня восхитительная.
Ночь и вправду была хороша. Двое гуляли по темным аллеям, разговаривали, расспрашивая друг друга обо всем, что произошло, пока они не виделись, молчали каждый о своем…
– Расскажи мне о ней, – сказала эльфийка, когда на небо выползла поздняя ущербная луна.
– О ком? – не сразу понял демон.
– А у тебя что, не одна невеста? – подмигнула женщина. – Расскажи, кто она? Кто умудрился покорить твое ветреное сердце, Пламенный?
На некоторое время снова воцарилась тишина, был слышен только шепот ветра в кронах.
– Юная, отчаянная, наивная… – глядя на листья под ногами, ответил демон. – Я ведь не знаю, что такого в ней нашел. Еще совсем девчонка, а такая… Другую брось в пекло – и она сгорит, а Марья все пекло на уши поставит. И в то же время настолько беззащитная… Через шесть… уже почти через пять лет ей суждено стать белой леди.
