Женский голос вскрикнул и резко оборвался.
Дара подскочила от испуга, дёрнула нить и вдруг выронила, развернулась. Позади стояла Добрава. На груди её расплывалось красное пятно. Нить, что тянулась от её сердца, медленно тухла.
Другой конец Дара держала в своих руках.
– Нет…
Исчез золотой свет, и Добрава упала, ударилась головой прямо об железный угол сундука, обмякла, затихла. И больше не пошевелилась.
Дара прижала ладонь ко рту, сдерживая крик. Она… Она…
В одно короткое неуловимое мгновение Добрава стала совсем пустая, серая. Ни огонька, ни искры.
Кровь растекалась по полу. Судорожный всхлип сорвался с губ.
«Нельзя, нельзя теперь рыдать».
Дара обернулась к Горяю. Лицо его посинело. Весь он был измазан в крови и рвоте, лежал на полу, уткнувшись носом в доски, и тело его било мелкой дрожью. Он был ещё жив. Его ещё можно было спасти.
Даре пришлось собрать всю волю, чтобы вновь ухватить луч. Этот был слабее предыдущего, тонкий и всё норовящий рассыпаться всполохами. Но Дара потянула на себя, обмотала им чародея.
На мгновение показалось, что это помогло. Горяй и вправду перестал плеваться кровью, он вздохнул спокойнее и замер.
– Горяй, – позвала Дара. – Горяй…
Но чародей больше не дышал. Расширенные глаза застыли.
Золотой луч на его шее угасал. Оцепеневшими пальцами Дара продолжала удерживать тающую нить.
Но может… хоть кто-то? Не могли они оба…
Дара обернулась к Добраве. На четвереньках, перепачкав руки в крови, подползла к служанке и коснулась её щеки. Девушка не шевелилась, глаза стали что стеклянные бусины.
– Нет, – выдохнула в ужасе Дара. – Нет, пожалуйста.
Она отказалась поверить, припала к груди Добравы, попыталась расслышать стук сердца и оглохла от пугающей тишины.
– Пожалуйста, – прошептала дрожащими губами Дара. – Пожалуйста…
Прищурившись, она стала искать нить, но нашла только пустоту. Ей не показалось, не привиделось. Добрава была мертва. Дара её убила.
Она отпрянула от тела и отползла назад, упираясь спиной в стену. В странном оцепенении обвела взглядом комнату, где на полу лежали два мертвеца.
Её повесят. Или сожгут. Или утопят. Опираясь о стену, размазывая кровь по дереву, Дара поднялась на шатающихся ногах.
Скоро должен был прийти Ярополк.
Она перешагнула через лужу крови и рвоты, расплывшуюся вокруг Горяя, подошла к тазу с водой. Вымыла руки. Оглядела собственное платье: оно тоже было в крови.
Дара двигалась точно во сне, не задумываясь. Поспешно стянула одежду, скомкала и бросила в угол. Из ближайшего сундука с подарками достала платье и натянула на себя, торопливо одёргивая ткань и поправляя выбившиеся из причёски пряди. Дара смочила ленту для волос и обтёрла перепачканные сапоги. Накинула тёплый кафтан. Прижала к груди обмотанный шёлковым платком мешок.
Она не стала зажигать свечей.
Замерла у самой двери в ожидании.
Дара стояла с лучину на месте, боялась даже дышать. Тишина стучала в висках. В углах шуршали тени. Из всех щелей выглядывали духи. Они почуяли кровь.
– Прочь, – прошептала Дара.
И они отступили, притаились на время.
Дара вслушалась в шум за стеной. Казалось, что прошла вечность. Она начала думать, что князь никогда не придёт.
Если это он прислал отравленные лакомства, то верил, что Дары уже не было в живых. Поэтому он опоздал. Незачем спешить к мертвецу.
Но раздался стук.
– Кто там? – собственный голос плохо подчинялся.
– Это я.
Дара приоткрыла дверь так, чтобы проскользнуть самой, но не дать князю разглядеть, что происходило в её покоях.
– Идём, – Дара смогла выдавить улыбку. Измученную, пугающую, но князь ничего не заметил. Его глаза горели так же дико, как у зверя на охоте.
– Что это? – с ухмылкой кивнул он на узел в её руках.
– Подарок.
– Мой тебе, я вижу, понравился, – заключил он, оглядывая её с головы до ног.
– Очень, – пролепетала она. Руки её похолодели.
Но Ярополк ничего не заметил.
– Я рад, – низким голосом произнёс он. – Могу узнать, зачем ты просила меня прийти?
– Хочу прогуляться с тобой, князь, – ответила Дара. – К тому месту, где мы в прошлый раз случайно встретились.
Ярополк с предвкушением улыбнулся, не размыкая губ.
– Идём, – согласился он.
Дара шла рядом, смотря под ноги. Она путалась в подоле, спотыкалась, и Ярополку пару раз пришлось поддержать её за локоть.
– Что с тобой? – с насмешкой спросил он.
Ярополк сам признался, что прислал ей подарки. Не осталось никаких сомнений. Зачем же он хотел её погубить? Неужто солгал Вячеслав, когда сказал, что им нужна лесная ведьма? Или Снежный князь вёл свою игру, которую не понять дочке простого мельника?
Она могла теперь просто спросить, но шла рядом и молчала, только считала шаги до ворот, ведущих из города.
Наконец они вышли из душного дворца.
Дара ещё крепче прижала к груди узелок, и это вызвало смех у Ярополка.
– Давай помогу, – предложил он. – Всё же это мой подарок.
– Рано ещё.
– Не терпится его получить, – хрипло произнёс мужчина, наклонившись к её уху.
Редкие прохожие косились на них со смесью возмущения и жгучего любопытства. Снежный князь гулял по городу с девицей поздним вечером! Вот же повод для городских кумушек потрепать языком.
От близости Ярополка у Дары по коже пробегали мурашки, да только не страстью они были вызваны. Она не смотрела на князя, хотя мечтала заглянуть ему в глаза и прочесть ответ на свой вопрос. Почему он желал ей смерти?
Дара вцепилась в мешок пальцами, но не посмела посмотреть на собственные руки. Ей всё казалось, что они до сих пор измазаны в чужой крови.
Чёрным платком стелилась ночь позади. Духи выглядывали из тёмных углов, чтобы попрощаться с ведьмой. Дара ощущала на себе тяжёлые взгляды их горящих жёлтых глаз.
– Испробовала крови? – шептали они. – Наша, наша…
«Мне не страшно, – в мыслях твердила себе Дара. – Мне не страшно».
В сопровождении князя миновать пост на воротах было, как она и думала, слишком просто. Дозорный проследил за ними взглядом и поклонился.
Они спустились к берегу реки. Осенью темнело быстро. На округу уже опустилась ночь. Вдалеке горели огни Златоборска, но воды Звени и Вышни были черны.
Дара и Ярополк прошлись вдоль воды. Голые ветви прибрежных кустов длинными искорёженными лапами тянулись к ним со всех сторон.
