Невольно девушка коснулась пальцами собственной щеки. Оборотни зарезали ворона, чтобы забрать его обличье и отдать Дарине. Они стали одним. Она отняла чужую жизнь и взамен разделила с вороном свою. От отвращения девушка передёрнула плечами и постаралась не думать об этом.
Из-за высоких елей уже пробивался рассвет. Драган сидел прямо на снегу, словно холод не был ему страшен. Он вытянул ноги, уставился на Дару. Из-под съезжающей на лоб шапки торчали в разные стороны чёрные волосы. Колдун улыбался чему-то.
– Ранняя зима наступила в этом году, – выдохнул он тяжело, и пар вышел из его рта.
– Госпофа фильна как никогда, – добавила довольно Здислава, подбираясь ближе к огню. – Хорофо…
Дара наблюдала за Воронами и всё гадала, что они за люди, почему сплела вместе их нити Морана и для чего привела к ним. Прежде боги предков казались далёкими тенями прошлого. Много лет как ушли прочь от капищ волхвы, и капища те поросли травой, но вот горели костры вокруг, и богиня явилась Даре, говорила с ней. И то худшая из богинь – Морана-пряха.
– Вы говорили, что от меня потребуется помощь, – Дара посмотрела на каждого по очереди. – Теперь расскажите, что я должна буду сделать.
Чернава с облегчением вздохнула, присела рядом и прижала её к себе.
– Хорошо, расскажу, – прошептала она.
В другое время Дара оттолкнула бы ведьму, но на этот раз осталась сидеть, уставившись куда-то в сторону. Она ждала объяснений, но получила их почему-то от Драгана:
– Ты пойдёшь в Совин с учеником Стжежимира.
Дара вскинула голову. Колдун глядел хмуро, глаза сверкали злобой, крючковатый нос словно вороний клюв навис над худым вытянутым лицом, и казалось, что его приделали отдельно, когда остального Драгана уже слепили боги, отпустили на свет да в последний миг решили прилепить нос.
– Милош будет против.
– Его никто и не спросит, – фыркнула Чернава, наконец отпуская Дару из объятий. – Я передам Стжежимиру с тобой письмо, он перед нами в долгу и не сможет отказать.
Дара задумчиво кивнула.
В Совине не было духов, не было и богов. Значит, не существовало места лучше, чтобы укрыться от лесного Хозяина.
Костры затухали, Здислава, ковыляя, принесла пару поленьев и подбросила в огонь.
– И что мне придётся делать в Совине? – спросила Дара.
Чернава переглянулась с Драганом, старуха Здислава сердито хлюпнула носом, но в разговор не влезла.
– Ты слышала о старшем сыне короля Властимира – принце Карле? – спросил Драган. – Карл – следующий правитель Рдзении, и через него мы можем повлиять на будущее государства. Через него мы сможем повлиять на судьбу всей страны.
– Для чего?
– Чтобы возродить Совиную башню и изгнать Охотников.
Дара вскинула бровь.
– Не легче ли просто убить принца и всех остальных наследников?
Драган разразился хриплым смехом.
– Мне нравится твоя девчонка, Чернава, – произнёс он. – Решительная, такая нам и пригодится.
С недоверием Дара перевела взгляд на Чернаву. Её седеющие волосы сверкали, словно покрытые ледяным узором. Между бровей пролегла глубокая морщина.
– Карл проклят. Он умрёт, и его не спасти, – сказала она. – В ближайшие пару лет он зачахнет. И тогда следующим на престол взойдёт его младший брат или его сын.
– Так зачем нам тогда Карл, если он скоро умрёт?
– Ты станешь его женой и матерью его наследника.
– Что?! – ошарашенно воскликнула Дара.
– Мы заставим всех поверить, что ты благородных кровей. Я знаю одного человека с Айоса, его семья некогда владела землями в Империи, но теперь у него в кармане ни гроша. Он будет рад признать тебя своей дочерью за толстый кошель златых.
– Я не троутоска, – возразила Дара. – И говорю по-ратиславски. Никто мне не поверит.
– Фсему науфиться мофно, – вставила Здислава. – А на троутоску ты похофа, ну или хотя бы на полукровку.
Под взглядами Воронов Дара сжалась от страха, представив, что ей и вправду придётся стать женой рдзенского принца и родить ему ребёнка. Она дочь мельника, не дворянка. Она не может стать ровней принцу. Всё это звучало безумно.
– Но с чего бы Карлу жениться на мне?
– Он одинок и болен, но, кроме того, он легко поддаётся заклятьям, – Чернава расплылась в злорадной усмешке. – Не забывай, что в первую очередь ты ведьма.
Дара нахмурилась, задумалась. От всего услышанного стало жарко, запах крови стал невыносим. Она набрала в ладони мягкий подтаявший от близости огня снег и принялась растирать лицо. Кожу заколол мороз.
– Карл – не единственный наследник, – рассудила она. По пальцам её потекла красная от крови вода. – Я не много понимаю в таких делах, но разве его младший брат не имеет больше прав на престол, чем ребёнок Карла?
– По рдзенским законам престол перейдёт сыну Карла. Главное – успеть выдать тебя за него замуж и устроить всё так, чтобы никто этому браку не воспрепятствовал.
Дочку мельника замуж за принца. Даре казалось, что она во сне. Она не хотела замуж, не хотела ребёнка, не хотела незнакомого принца. Да и разве это было мыслимо, чтобы она стала его женой?!
Но возражать теперь Воронам было глупо. Они пообещали помочь ей, значит, Даре стоило хотя бы попытаться помочь им. Она не обещала, что справится с задачей.
– Значит, этого хочет ваша госпожа? Чтобы вы возродили старые порядки и Совиную башню?
– Этого хотим мы, – хмыкнула Чернава. – А чего хочет госпожа, тебе знать пока не следует. Сначала испытаем твою верность.
* * *
Охотники ворвались в дом раньше, чем Милош успел что-либо предпринять. Он только накинул полушубок, а Ежи и Веся, уже одетые, кинулись к двери, когда та распахнулась и с грохотом ударилась о стену. Веся завизжала пронзительно, страшно, подскочила к Милошу и вцепилась ему в плечо. Она тем только помешала, не дала ему вскинуть руку, спалить первого Охотника заклятием. А в следующий миг Весю уже ударили в висок, и она мешком повалилась на пол. Ежи вскрикнул, кинулся то ли к ней на помощь, то ли на Охотника, но и с ним быстро справились.
Милош понял, что сопротивляться бесполезно. Охотников было больше. В хате уже трое, а с улицы доносились голоса, кричали с рваным лойтурским произношением.
Его самого не стали бить. Смуглый троутосец вышел вперёд, посмотрел прямо в глаза Милошу и схватил его за руку, коснувшись мечом ладони. Милош вскрикнул, когда обожгло кожу, и Охотник удовлетворённо улыбнулся. Он не стал мучить его дольше нужного, отпустил и отошёл в сторону. Неожиданное для Охотника милосердие.
– Связать, – велел он.
Милош и на этот раз не сопротивлялся. Ему скрутили руки за спиной. Он сердито и громко дышал, сверкая глазами в сторону неподвижных Ежи и Веси, и лихорадочно пытался сообразить, как поступить дальше. Скоро должны были вернуться Вороны. Охотникам не справиться с четырьмя чародеями.
