– Ты просто никогда не была в городе.
– Была! С тобой в Старгороде.
– Мы там даже не ночевали и в сам город не заходили, а предместья это тебе не город.
Веся вырвала руку.
– Ты всё придумываешь, потому что тебе завидно, что у нас люди друг за друга горой, а вы все грызётесь меж собой.
Она любила говорить гадости о рдзенских обычаях, а когда Ежи её за это упрекал, то с хитрой улыбочкой напоминала, что он сам ругал всё ратиславское.
– А вообще здесь ничего так, – деловито заключила Веся, поправляя складки своего старого, но чистого платья. – Думаю, со временем я совсем привыкну. Жаль только, что всё такое…
Она оглядела печальным взглядом длинную серую улицу, по которой, мешая под ногами пыль и грязь, торопились посыльные и торговцы, скрипели колёсами повозки и стучали копытами лошади.
– Холодное, унылое, – закончила она.
– Что это у нас унылое? – надулся Ежи.
– Да хоть ты, – весело улыбнулась Веся, и личико её сделалось таким хорошеньким, что юноша невольно залюбовался.
Она повернулась чуть в сторону, и его глазам открылся заживающий ожог на щеке. Он зарубцевался и побледнел, но страшный шрам навсегда лишил красоту совершенства.
Веся поймала на себе его взгляд. Улыбка стёрлась с пухлых губ. Девушка отвернулась, одёрнула длинные рукава.
– Ну ты что? – всполошился Ежи. – Я же ничего не сказал…
– Зато подумал. Я и без тебя всё знаю.
Она поспешила вперёд, а Ежи обогнал девушку и пошёл спиной вперёд, заглядывая ей в лицо:
– Это непривычно, только и всего. Да Милош тебя только сильнее полюбит, когда узнает, какая ты смелая и как легко разделалась с полуночницей, – он зашептал, опасаясь быть услышанным случайными прохожими. – И как ты не испугалась Охотников.
– Я их очень испугалась, – хмуро призналась Веся. – Особенно когда их главный меч вытащил. Я думала, он мне голову с плеч…
– Уйди с дороги! – кто-то толкнул Ежи в спину, и он едва не сбил с ног Весю. Она схватила его за руки, помогая устоять.
– Юродивый ты, что ли? – прикрикнули сзади. – Мешаешься всем.
Мужик с большим мешком за плечом согнулся под весом своей ноши. Ежи отошёл в сторону, пропуская его.
– Ходят тут, – мужик покосился на них с неодобрением и прошёл мимо. Ежи опустил взгляд, разглядывая сбитые носы своих башмаков.
Веся сбавила шаг, и Ежи смог снова пойти рядом, чуть придерживая её за руку. Ради этого он терпел боль в плече, которая всё ещё мучила при каждом неловком движении. Но ему нравилось находиться так близко к девушке, чувствовать пальцами тёплую кожу. Ради этого можно было вытерпеть многое.
– Как думаешь, почему тебя всё-таки обожгло это лезвие? Стжежимир говорит…
– Я не ведьма, да, – с каким-то деланым любопытством глядя по сторонам, сказала Веся. – И я тоже не знаю.
Они прошли немного по дороге в сторону улицы Тихой Стражи. Из-за угла, за которым скрывался Огненный переулок, дохнуло жаром работающих печей. Веся сморщила носик и добавила:
– Но у нас в Заречье всегда странности творились.
– Не то слово, – невесело усмехнулся Ежи.
– Да я не о том, не о Даре, – чуть раздражённо перебила Веся. – Ворожей, конечно, среди нас мало. Ну, бабка Муха раньше жила, Дара, Злата опять же из наших мест. Но всё же у нас каждая девка так наворожит на суженого, что обязательно сбудется.
– И как, ты кого себе наворожила? – чуть высокомерно спросил Ежи. Как и любой рдзенец он не только боялся чародейства, но и презирал его. А девичьи гадания и вовсе не воспринимал всерьёз.
– Наворожила, – надула губки Веся, но больше ничего не сказала, и Ежи пришлось допытываться.
– И кого?
– Не знаю, ещё не встречала.
– Как? Это был не Милош? – он не сдержал смеха.
– Всё бы тебе только пошутить надо мной, – обиделась Веся. – И нет, не Милош. Курносый какой-то, и щель между зубами. Мне он не понравился. Лихой, на разбойника похож.
Ежи всё же расхохотался в голос, но на душе стало неприятно. У него щели между зубами не было, и он впервые в жизни об этом пожалел.
Веся притворилась обиженной, надула сердито губы, но в голубых глазах сверкали искры. И она не выдержала, рассмеялась звонко вместе с ним.
– Щель между зубов, представляешь? Хоть не хромой! Ой, это что ж у нас за дети получатся?
В груди стало легко, ноги сами понесли вперёд по улице. Ежи не мог перестать улыбаться, не мог наглядеться на Весняну. И дышалось легко, сладко, точно ранней весной, хотя камень раскалился от летнего жара и пахло на улице помоями, а в ушах гудело от человеческих голосов.
– Я покажу тебе самую красивую улицу в городе, – гордо пообещал Ежи.
На улице Тихой Стражи давно, ещё во времена, когда Совин был полностью построен из дерева, жил глава тайной княжеской службы, прозванной Тихой Стражей. С тех пор многое изменилось: столицу заново отстроили из камня, князя стали величать королём, а тайная служба стала размещаться в замке, но название прижилось и сохранилось. А улица стала самой красивой во всём городе, селились на ней не только важные рдзенские вельможи, но и заморские послы, каждый из которых старался перещеголять другого в изысканности и красоте своего особняка.
Ежи любил бывать там вечерами, когда из окон домов лился тусклый свет, а он в компании приятелей Милоша вызывающе громко хохотал и горланил песни. Знатные девицы украдкой выглядывали из окон, желая посмотреть, кто так заразительно смеялся, а Милош кричал им всякие бесстыдства, заставляя смущённо хихикать и краснеть.
Но теперь стоял ясный день. Ежи шёл по улице Тихой Стражи вместе с Весей и ловил на себе любопытные взгляды прохожих. Одни удивлялись девушке с уродливым шрамом, другие ратиславке под руку с рдзенцем. Их двоих, наверное, принимали за жениха и невесту, отчего Ежи гордо задирал нос.
Наконец они добрались до дома Идульфа Снежного, ландмейстера Охотников Холодной Горы в Рдзении. Это было большое здание с яркими пурпурными дверьми и ставнями в цвет лойтурского стяга.
Они замедлили шаг, Ежи даже шею вытянул, желая лучше рассмотреть дом. Веся беспокойно накрутила на палец кончик косы. Она смотрела во все глаза, будто видела самую диковинную вещицу во всей Рдзении, будто дом был страшнее ящера в клетке эпьёса.
– Значит, тут живёт этот мастер…
– Ландмейстер, – поправил Ежи.
– Что это значит?
– На лойтурском вроде как владыка.
– Наверное, Охотники хорошо сторожат дом своего владыки. И как ты тогда?..
– Понятия не имею, – признался Ежи. – Стжежимир предлагает что-нибудь поджечь. На пожар-то все сбегутся.
