Она прищурилась, внимательно пригляделась.
– Нет-нет, – растерянно пробормотала она. – Ты не чародей.
Вячко пожал плечами:
– И между тем я увидел твою сеть и разрубил её. К чему мне врать?
– Не знаю.
Берёзы зашумели над их головами, запели птицы. В задумчивости Дара смотрела на небо, слушала лес и собственное тело. Что-то переменилось вокруг. В воздухе, в земле, в самой Даре.
– Развяжи меня, – попросила она. – Клянусь, что не наврежу тебе.
– С чего бы мне тебе верить? Если только поклянёшься… Какому богу ты молишься?
– Создателю, – хмуро ответила Дара, с трудом припоминая самую короткую молитву, которой научил Брат Лаврентий. – И Мокоши. Ещё духам леса и реки. Любому, кто может мне помочь.
– Хитро, – хмыкнул Вячко. – Но не внушает доверия. Если ты так легко отворачиваешься от одного бога ради другого, то так же неверна и своим обещаниям.
– То же можно сказать про всех в Ратиславии, – прорычала Дара.
– Твоя правда. Я и сам…
Он не договорил.
– Что?
– Мне кажется, Создатель не везде властен. Есть места, куда он даже не смотрит.
Вячко наклонился над Дарой, и она встретилась с ним глазами. Он смотрел внимательно, насторожённо. Выдержать этот взгляд оказалось нелегко. Юноша перевернул её на живот и развязал руки.
– Не держи на меня зла, – попросил он. – Когда бежишь от одной ведьмы и попадаешь в ловушку к другой, то становишься осмотрительным.
Дара неловко присела и облокотилась о ствол дерева. Руки бессильно упали по бокам.
– Ты слишком сильно меня ударил, – негромко произнесла она.
– Тебе нехорошо?
Его голос прозвучал на удивление заботливо. Кажется, Вячко успел позабыть, что разговаривал с лесной ведьмой, разжалобился от её несчастного вида. Для Дары это было непривычно. Никто никогда не говорил с ней как с беззащитной девушкой. Никто никогда не забывал, что она дочь чародейки.
Губы дрогнули от улыбки.
– В другое время я бы, пожалуй, тебя убила, но на этот раз пощажу…
Вячко посмотрел на неё ошарашенно, заметил кривую улыбку и не нашёлся что сказать. Дара ещё больше развеселилась.
– От тебя воняет тиной, – заметила она. – Что ты делал на Мёртвых болотах?
Он по-прежнему разглядывал её с недоверием, как дикого невиданного зверя.
– Меня обманом держала там одна ведьма. Она может принимать облик других людей, на самом деле у неё белые глаза и волосы. Не слышала о такой?
Дара слегка мотнула головой.
– Я почти ничего не знаю о других ведьмах, кроме Златы и тех, о которых сложены былины. И я никогда не была на болотах, – голос стал глухим и хриплым.
Снова они замолчали, слушая птиц и тихий ветер. Солнце светило холодно и часто пряталось за рваными тучами, выглядывало на короткое время и вновь скрывалось, отчего земля погружалась в серые сумерки. Лето ещё не оборвалось, но всё вокруг дышало осенью.
– Куда ты теперь пойдёшь? – спросила Дара. – Раз ты не нашёл рдзенца, то в лесу тебе делать нечего.
– Пожалуй, вернусь домой, – признался Вячко. Прозвучало это неуверенно. – А ты… ты сможешь дойти до своего дома? – Каждое слово он произносил неторопливо, осмотрительно, будто ступал по топкой болотной тропинке.
– Ещё немного полежу. Мне скоро станет лучше.
Никогда чужой человек не говорил с ней так заботливо. Это было так же непривычно, как человеческое прикосновение для бездомной кошки.
Дара прикрыла глаза, пытаясь справиться с тупой болью в затылке. С надеждой подумала, что леший, быть может, вновь пропустит её к золотому озеру, позволит излечиться.
– Я не такой тебя представлял.
Дара распахнула глаза, уставившись в недоумении на Вячко. Неужто он догадался, что она и есть дочка мельника?
– Я думал, что лесная ведьма будет старше, – пояснил он. – Хотя Злата была даже моложе тебя, когда встретила Ярополка, но всё же… странно бояться девчонки.
– Ты меня боишься?
Ему неприятно было признавать свою слабость.
– Все боятся лесной ведьмы.
Взгляд Дары сделался сердитым.
– Ты тоже не выглядишь слишком грозным.
Она лукавила. Пусть веснушчатое лицо Вячко и его непослушные кудри придавали ему нелепый вид, но был он высок и широкоплеч. Такому не понадобятся заклятия, он легко убьёт Дару голыми руками.
– Скажи, Вячко, – вдруг вспомнила Дара. – А какой сейчас месяц?
– Не знаю, – он выглядел растерянным. Осмотрелся по сторонам, точно впервые увидев желтеющую листву. – Похоже, что лето на исходе, но вряд ли уже наступила осень.
– Серпень, стало быть.
– Ты тоже не знаешь?
Дара помотала головой, и юноша впервые улыбнулся. Улыбка у него была простая, искренняя и немного сдержанная. Даре она понравилась.
– Зачем ты всё-таки искал этих рдзенцев? Кто тебе велел их остановить? – спросила она.
– Не могу сказать, – его лицо вмиг сделалось строгим.
Дара повела бровью.
Взволнованно зароптал ветер в кронах невысоких берёз. Девушка выпрямилась, прислушиваясь к голосам птиц.
– Чуешь?
Она перевела взгляд на Вячко. Он тоже насторожился.
– Здесь чужак, – пояснила Дара. – Ещё один, другой.
Не сговариваясь, они поднялись с земли. Дару зашатало, и Вячко поддержал её за локоть. Без слов они поняли друг друга и медленно пошли вперёд. Дара прикладывала ладони к стволам деревьев, слушала их возмущённый гул, но Вячко всё равно первым заметил следы. Мох, покрывавший землю, содрали в нескольких местах.
– Здесь волокли что-то тяжёлое, – приглядевшись, сказал Вячко и уточнил: – Человека.
Дара взволнованно посмотрела на него, промолчала.
Дурнота нахлынула на неё с новой силой, она покачнулась и точно бы упала, не удержи её Вячко.
Неторопливо они продвигались дальше по лесу. Чёткие следы остались на земле, и даже Дара смогла представить, как человек вырывался, цеплялся пальцами за мох и листья. Кто бы ни тащил несчастного, он был чудовищно силён.
– Почему никто не кричал? – удивилась Дара. – Мы должны были бы услышать…
– Он не мог, – Вячко показал в сторону. – Гляди.
Среди зелени мха багровел окровавленный ошмёток, и не сразу Дара поняла, что это вырванный язык. Оцепенев, она отвела взгляд.
– И всё же кричать он мог, мычать, как немой, – ком подступил к горлу. – Если только лес не хотел…
Вячко удивлённо на неё покосился.
