— Но у него меньше людей, чем у Этельхельма, и меньше денег. Лучший способ помочь ему — убить Этельхельма.
Далеко на востоке показалось пятнышко паруса. Я наблюдал за ним до тех пор, пока не убедился, что корабль идет на север и пройдет далеко от нас.
— Пропади пропадом твои клятвы, — произнес вполголоса Финан.
— Согласен. Но не забывай, что Этельхельм пытался убить меня. Так что клятва не клятва, но за ним должок ценою в жизнь.
Финан кивнул. Это объяснение было веским в его глазах, даже когда он верил, что наш поход — безумие.
— А как его племянник? Что будет с ним?
— Эльфверда мы тоже убьем.
— Ты и в этом поклялся? — уточнил ирландец.
— Нет, — признался я, но потом снова коснулся молота. — Зато клянусь теперь: я прикончу мелкого эрслинга вместе с его дядей.
Финан ухмыльнулся:
— Одна корабельная команда, да? Целых сорок человек! Сорок воинов, чтобы убить короля Уэссекса и самого могущественного его олдермена?
— Сорок человек, — повторил я и добавил: — И кентское ополчение.
— Иногда мне кажется, что ты спятил. — Финан расхохотался. — Но Бог свидетель, ты еще не проиграл.
Следующие две ночи мы укрывались в восточно-английских реках. Вокруг — лишь заросли камыша и ни одной живой души. На вторую ночь ветер посвежел и небо, бывшее ясным целый день, затянуло облаками, скрыв звезды. Далеко на западе я заметил огненный проблеск и услышал, как молот Тора грохочет в ночи. «Сперхафок», пусть и надежно пришвартованный в укромной гавани, вздрогнул под напором шквала. Дождь замолотил по палубе, а потом и вовсе перешел в ливень, ветер налетал порывами. Мало кто из нас спал той ночью.
Утро выдалось облачным, с моросящим дождем и сильным ветром, но я счел вполне безопасным развернуть корабль, предоставив ветру гнать нас вниз по реке. Мы до половины подняли парус, и «Сперхафок» сорвался с места, как спущенный со сворки волкодав. Дождь хлестал с кормы, косой и сильный под напором ветра. Рулевое весло гнулось и стонало, и мне пришлось кликнуть на помощь Гербрухта, великана-фриза. «Сперхафок» преодолевал растущий прилив, проносясь мимо илистых и поросших камышом банок. Затем отмели устья реки остались позади, и мы смогли повернуть на юг. Корабль опасно накренился, заставив меня потравить шкот левого борта, но судно продолжало нестись, рассекая штевнем гребни волн.
Это безумие, подумалось мне. Нетерпение гнало меня в море, когда любой благоразумный моряк оставался бы в гавани.
— Господин, куда держим курс? — прокричал Гербрухт.
— Через эстуарий Темеза!
Ветер крепчал. На западе гремел гром. Прибрежные воды были мелкими, укорачивая волны, которые разбивались о корпус и обдавали брызгами вымокшую команду. Отчерпывая воду, люди держались за скамьи. Они молились. Молился и я. Они молились о спасении, я же обращался к богам с просьбой простить меня за глупую уверенность, что корабль способен уцелеть в этой ярости ветра. Было темно, солнце напрочь спряталось под густой пеленой туч, других кораблей мы не видели. Моряки пережидали шторм, но мы мчались на юг через широкое устье Темеза.
Южный берег эстуария проступил впереди унылой полосой песка, обрамленного пеной, а вдали темнели поросшие лесом невысокие холмы. Гроза подбиралась ближе. Небо над далеким Лунденом было черным как ночь, иногда его рассекал изломанный зубец молнии. Дождь лил стеной, и я оглядывал берег в поисках ориентира. Любого, какой мог распознать. Рулевое весло, удерживать которое нам с Гербрухтом удавалось лишь напряжением всех сил, трепетало, как живое.
— Туда! — скомандовал я Гербрухту, вытянув руку.
Я разглядел остров из ила и камыша, а слева от него располагался широкий, продуваемый ветром вход в реку Свальван
[6]. «Сперхафок» мчался вперед, прокладывая себе путь к безопасному речному устью.
— У меня когда-то был корабль, называвшийся «Миддельнихт»! — проревел я.
— Господин? — недоуменно спросил Гербрухт.
— Его выбросило на тот остров, — крикнул я. — На Скеапиг! «Миддельнихт» оказался хорошим кораблем! Он был фризской постройки! Добрый знак!
Гербрухт ухмыльнулся. Вода капала с его бороды.
— Господин, надеюсь, что так! — В голосе его не слышалось уверенности.
— Гербрухт, это хороший знак! Поверь мне, скоро мы окажемся в спокойных водах!
Мы неслись. Корпус корабля сотрясался при каждом ударе волны, но наконец «Сперхафок» обогнул западную оконечность острова, где указывающие путь вехи почти лежали под напором шторма. Едва судно вошло в реку, волны ослабели до зыби; мы спустили мокрый парус и на веслах двинулись по широкому каналу между островом Скеапиг и кентским берегом. Я видел фермы на Скеапиге, ветер подхватывал дым, поднимающийся из отверстий в их крышах, и нес на восток. Канал сузился. Ветер и дождь по-прежнему хлестали, но здесь было мелко, а берега реки укрощали убийственные волны. Мы плыли медленно, весла поднимались и опускались. Мне думалось, что вот так же, наверное, пробирались по этим водным путям корабли с драконами на штевне, неся свирепых людей грабить богатые нивы и города Кента. Как, должно быть, пугались селяне, когда из речного тумана выныривали змеиноголовые военные лодки. Не забуду, как отец Беокка, мой наставник, каждый вечер сцеплял руки и возносил молитву: «От ярости норманнов избави нас, Господи». Теперь я, северянин, вел в Кент мечи, щиты и копья.
Священник, передавший мне послание Эдгифу, сказал, что, под благочестивым предлогом помолиться перед гробом святой Берты в Контварабурге, она на самом деле укрылась в основанном ею монастыре в городке под названием Фэфрешем.
— Королева будет там в безопасности, — заявил он.
— В безопасности? Под защитой монахинь?
— И Бога, лорд, — укоризненно заметил поп. — Королеву оберегает Бог.
— Но почему она не поехала в Контварабург? — поинтересовался я.
Контварабург — большой город с крепкими стенами и, насколько я мог предположить, с гарнизоном для их обороны.
— Контварабург лежит в глубине материка. — Священник намекал, что Эдгифу будет угрожать опасность, если Этельхельм обнаружит ее и пошлет войско. Ей лучше находиться в месте, из которого можно сбежать по морю. Она могла перебраться во Франкию, ведь Фэфрешем располагался в непосредственной близости от гавани на реке Свальван. Это, по моему мнению, был разумный выбор.
Мы гребли на запад, и я увидел мачты с полдюжины кораблей, вздымающиеся над пропитанным влагой соломенными крышами деревеньки на южном берегу реки. Поселение это, как я знал, носит название Ора и лежит на небольшом расстоянии к северу от Фэфрешема. Мне достаточно часто доводилось проплывать мимо здешних болотистых лугов, вязких илистых отмелей и неприметных ручьев. Я сражался на этих берегах с данами и хоронил отличных воинов на материковых пастбищах.
