– Надо было производить впечатление, – наставительно сказал Верблюд. – А теперь что же? Действительно спалит. Отпускать нельзя. И не отпускать нельзя. Ты влип, парень! Женщины – они такие!
Осмелевшие морские пехотинцы оживились и начали давать своему командиру интересные советы…
Всё же эльфийка обладала необычайной гибкостью. При завернутых к самым лопаткам руках она умудрилась выпрямиться, прижалась роскошным телом к эпсару и осторожно откинула голову ему на плечо. Черные волосы мягкой волной скользнули по его щеке…
– Я, конечно, оценила и внимание, и заботу, – еле слышно прошептала она ему на ухо. – Но если ты меня сейчас не отпустишь, я тебя без всякой магии на клочки разорву, голыми руками… Хоть бы помылся, скотина!
– Я неделю в конном походе! – огрызнулся Кормчак и помог женщине выпрямить руки.
Эльфийка поблагодарила признательным движением ресниц. Отступила. И платье стало медленно возвращаться на свое место.
– Вот даже как! – озадаченно произнес от входа эльфийский принц. – А с чего это глава дома Швадесенс на дипломатический прием явилась в платье для эротических свиданий? Или слава человеческого секса так впечатлила…
– Я сюда прямо с бала пришла! – вспыхнула женщина. – Эти варвары напали без предупреждения!
– Стриптиз? – всунул любопытный нос еще один эльф. – О, глава дома Швадесенс… А я хотел сообщить: сейчас здесь будут небесные воины! И чего-то они злые!
И все как-то быстро оказались на конях. Только глава дома Швадесенс замялась. Для нее коня не приготовили. Кормчак вздохнул, отважился и протянул женщине руку. Затрещала ткань, мелькнуло обнаженное тело, эльфы захихикали….
– Это самый модный на сегодня стиль! – сердито сообщила женщина, поудобнее устраиваясь в руках эпсара. – Да, платье рвется при любом движении! Но ведь всегда возвращается на место! Что б вы понимали в эстетике, провинция!
А потом были скачки. Они прорвались через горящий город, сделали круг, вынесли заслон в воротах и увели войско в степь. На прощание Санниэре обернулся – город полыхал с удвоенной силой. Наверно, для того, чтоб небесные воины погрелись. И успокоились.
– Вот твое царство, принц! – сказал устало Санниэре. – Правь по справедливости.
– Я думал, вы мне его оставите… э… менее обугленным, – ответил эльфийский принц, впечатленный пожаром.
– Старались…
– Как я понимаю, принц, вашими трудами ни семьи Бонэр, ни семьи Дюк … нет? – усмехнулась глава дома Швадесенс. – Тем просторней для оставшихся! Поделим зоны влияния? Степнякам, понятное дело, отойдет яйла – дальняя ее часть…
Принц замялся.
– Но ты ведь женщина, – наконец сказал он. – По союзному соглашению со степными кланами эльфиек забирают в полон… на три года…
– Что?!
– А не стоило так легкомысленно менять пол!
– Это было пятьдесят лет назад!
– Но легкомысленно?
– Главы, отвлекитесь от политики! – обеспокоенно сказал один из эльфов. – Санниэре плохо!
– Это пройдет, отец, – пробормотал подросток. – Я… как-то не так поставил блокаду. Ваша дурацкая исполняющая система…
– Это не система дурацкая, это… ты что натворил опять?! – ужаснулся принц. – Допусти людей до управления! А я-то думаю: чего это у меня ничего не получается? У самого меня! Ты же… ты эльфов вообще от магии отрезал?! Верни, как было!!!
Санниэре слабо улыбнулся – и лег лицом в гриву коню. Он невероятно устал.
Кормчак подумал, подумал… и прижал к себе покрепче эльфийку. Под ладонью треснула ткань…
– Сожгу! – предупредила эльфийка.
– Попробуй.
Женщина призадумалась.
– Всего три года, – напомнил Кормчак.
Бывшая глава дома Швадесенс оглянулась на пожарище. Вздохнула. И смирилась.
Санниэре медленно выпрямился.
– Позовите Асиа! – ясно сказал он. – Хист попался! Его убивают прямо сейчас…
Император. Война, смерть, Бог… и любовные фигуры.
Как ни странно, они действительно договорились. По крайней мере, утром, когда Здрава поливала довольного Хиста водой у колодца, гном и пограничник подошли вместе. И блицштурмовец, злобный оппозиционер, следом за ними. И все трое не имели видимых последствий драки.
Лучница приветливо кивнула блицштурмовцу.
– Брат, – пояснила йоха.
– Ир-Дарц? – удивился Хист. – В полиции?
– Просто Дарц, – спокойно ответил эпсар. – Я из внебрачных. И не вижу плохого в полицейской службе. Она не такая легкая, как кажется со стороны.
– И какая же она изнутри? – усмехнулся Джайгет. – Ох и тяжела?
Презрение армии к полицейским было настолько давним, что успело войти в поговорки.
– Решайте сами, – пожал плечами блицштурмовец. – Ваши пограничные, очень тяжелые посты в четыре смены держатся. А блицштурм каждый день обеспечивал проезд визирей из загородных резиденций к дворцу. Вставали в оцепление с рассвета. А визири, чаще всего, и после обеда не все собирались. Вот и стояли. В любую погоду. И даже до кустика не отойти.
– Это ты сейчас командир блицштурма? – полюбопытствовал Хист. – Станешь визирем, так же охрану у дорог будешь забывать?
Эпсар Дарц снова пожал плечами. Он оказался очень спокойным, этот блицштурмовец. Совсем как сестра. Здрава – она и на ложе не рассталась со своим непоколебимым, ироничным спокойствием. Совсем не то, что буйная, наивная, страстная и бестолковая Яха…
– До визиря дожить надо, – заметил эпсар. – А нас вроде как сейчас убивать станут. Союзные гномы не подошли.
Хист резко распрямился. Здрава по привычке удержала его и подала в руки форму.
– И это все из-за тупости некоего гнома! – высказался Джайгет. – Честность ему подавай! В войне – честность!
– Да шутканул я! – досадливо ответил гном. – Очень ты меня разозлил, вот и захотелось посмотреть, как у тебя рожа вытянется, когда узнаешь, что помощи не будет!
– Да что в темноте можно было увидеть?! Посмотреть он хотел…
– Кто хочет – видит, – невозмутимо отозвался гном. – Вон Хист в той же самой темноте и губы у Здравы нашел, и застежки на одежде! А «Тигры» не подошли – на то, значит, причина имеется! У нас, между прочим, своя война сейчас в разгаре, и ваш налет на Фролинг лишь малой ее частью считается! Ребятки сейчас стражу тоннельную теснят, чтоб своды обрушить, я так догадываюсь! Не обрушить своды – еще отряды подойдут! В империи войск много!
– Так, – сказал Хист. – Понятно. Бойцы все напились? Вот и замечательно. К бою.
И он хмуро оглядел периметр обороны. Бойцов стало меньше. Значительно меньше. И кончился весь боезапас к арбалетам. На этот раз – действительно весь, даже Ласточки стояли вместе со всеми со своими игрушечными сабельками в руках.
