— Они собирались потом на какой-то праздник урожая. Не хочешь пойти со мной туда?
Якоб ответил, что не хочет. Он не любитель вечеринок.
В его голосе мне почудилось разочарование по поводу того, что я, похоже, любитель.
— Жаль, — сказала я.
— Но я с удовольствием тебя отвезу, — повторил Якоб. — Только узнаю поточнее, где это.
— Спасибо, — сказала я. — Давай встретимся в конце нашей аллеи. В семь пойдет?
— Ты собираешься сбежать из дома?
— Я просто хочу пойти на вечеринку.
Когда без пяти семь я пришла в конец аллеи, Якоб уже ждал меня там. Я выбралась из окна по пожарной лестнице, а потом обогнула дом по полю позади домика привратника. Маме с папой я сказала, что пойду лягу, что у меня ужасная головная боль и я прошу меня не беспокоить. Если мне повезет, я просто залезу обратно по лестнице, вернувшись домой, и никто не заметит, что я отсутствовала.
От Якоба пахло так, словно он только что принял душ. Когда я села в машину, он подался вперед, словно собираясь меня обнять, но сбился на полпути.
— Ты такая красивая, — сказал он.
Я взглянула на свою одежду. Я надела одно из дорогих платьев Сесилии из блестящей ткани — зеленое, с довольно глубоким вырезом. Поскольку ростом я выше Сесилии, оно было мне очень коротко — мама наверняка бы прокомментировала это, если бы увидела меня. Еще я прихватила с собой шерстяной джемпер Сесилии, однако понимала, что все равно замерзну — особенно если мне придется идти пешком в Гудхаммар, ведь в Гюльспонге, наверное, нет такси?
— Но ведь мы здесь уже один раз были, — воскликнула я, когда Якоб свернул на поросшую травой дорогу, и указала на табличку «Люккебу».
— Точно, — проговорил Якоб.
Я заметила, что у него покраснели уши.
— Что происходит? — продолжал он, указывая на дом, перед которым пылал большой костер. — Что тут происходит, черт подери?
— Костер жгут, — сказала я, хотя это и так было совершенно очевидно.
Якоб припарковал машину.
— Ты уверена, что хочешь пойти туда? — спросил он.
Я посмотрела на пылающий костер, на людей вокруг, и тут заметила ее. Бетти. Одета она была слишком легко, но, возможно, рядом с костром очень жарко. Она стояла у самого огна.
— Франческа, — сказал Якоб, когда я вылезла из машины. — Береги себя.
В саду играла на полную мощность мелодия, которую иногда напевала наша французская няня. Тема та же, что и в английском версии: это мой праздник, и я делаю, что хочу.
C’est ma féte
Je fais ce qui me plaît
Ce qui me plaît
Ce qui me plaît
J’ai décidé
Ce soir de m’amuser
Во дворе столпилось человек двадцать, в окнах дома тоже виднелись многочисленные силуэты. Что-то жарили, в воздухе повис характерный запах, но я не видела, что это. Некоторое время я стояла и смотрела на пошатывавшихся людей и размышляла о том, что еще есть время повернуть назад. Но едва я так подумала, как Бетти подняла глаза и увидела меня.
Она пошла мне навстречу, раскинув руки, словно мы старые друзья, встретившиеся после долгой разлуки.
— Иди сюда, поздоровайся, солнышко, — крикнула она кому-то позади себя, и ко мне подбежала ее маленькая дочь. Ботинок на ней не было и, когда она остановилась в нескольких метрах от меня, я заметила, что ноги у нее покраснели от холода.
— Подойди, Чарлин, поздоровайся с Франческой Мильд.
— Привет, — сказала девочка, которую звали Чарлин, сделав шаг вперед.
— Поздоровайся по-настоящему, — рассмеялась Бетти. — За руку.
Девочка изумленно посмотрела на маму. Потом протянула мне руку. Ладонь у нее была холодная, как ледышка.
— И скажи, как тебя зовут.
Бетти слегка подтолкнула дочь в спину.
— Ты ведь уже сказала, как меня зовут, мама, — возразила девчонка.
Бетти громко рассмеялась.
— Все верно. Так и есть, моя дорогая.
Она взлохматила густые волосы девочки.
— Ну что ж, пошли, Франческа, я налью тебе вина. Мы тут разожгли огонь, как видишь, и пытаемся зажарить целую свинью, так что я надеюсь, что ты просто умираешь от голода и жажды. У меня тут свое собственное вино — целый погреб запасов.
Мы подошли к огню, и девочка тревожно посмотрела на пламя, которое полыхало совсем рядом с домом. Бетти тащила меня за собой, чтобы я со всеми поздоровалась. Многие были уже сильно пьяны, но все равно стеснялись, словно не привыкли видеть посторонних.
— Это Свенка, — сказала Бетти и потрясла за плечо мужчину, который дремал, сидя на скамейке у крыльца. — Свенка, пропустишь всю вечеринку.
— Я только немного отдохну, — пролепетал мужчина, которого звали Свенка.
Его я тоже видела в кондитерской.
Потом кто-то окликнул Бетти, и она исчезла, даже не извинившись.
Я осталась стоять, размышляя, зайти ли мне в дом или остаться в саду. Но только я решила зайти внутрь, как отдыхающий мужчина закашлялся и раскрыл глаза.
— Ты кто? — спросил он.
Я ответила, что я Франческа Мильд.
Мужчина присвистнул и окинул мое тело мутным взглядом. Я почувствовала себя почти голой в своем коротком платье.
— Свенка, — представился мужчина и протянул руку.
На запястье у него были порезы — наверное, с фабрики.
— И что же такая красивая девушка делает в таком обществе? — спросил Свенка. И добавил, прежде чем я успела ответить: — Господи боже мой, почему же тебе до сих пор не налили?
Он поднялся, пошатнулся и схватился за мое плечо, чтобы удержаться на ногах.
— Я только что пришла, — ответила я. — Но не откажусь выпить бокал вина.
Я почувствовала, что не выдержу в этом месте больше ни секунды, если немедленно не напьюсь.
— Пошли со мной.
Свенка пошлепал куда-то — казалось, невидимая сила тянет его влево.
— А куда мы идем? — спросила я.
— Достанем еще вина. Пошли! Я не кусаюсь.
Следом за Свенкой я пошла к земляному холмику с коричневой дверью сбоку. Повернув ржавый ключ, он показал мне рукой, чтобы я зашла впереди него. Я подумала, что только полная идиотка пойдет с незнакомым мужчиной в темный подвал, однако именно это я и сделала.
— Ты не бойся, — сказал у меня за спиной Свенка.
— А я и не боюсь, — соврала я.
— Я с тобой ничего не сделаю — сказал Свенка. — Конечно, если ты сама не захочешь.
