— Лагер? — переспросил Якоб Бергман. — Ты дочь Бетти Лагер?
— Да, — ответила Чарли.
Ей показалось неприятным, что этот незнакомец знает, кто такие они с Бетти.
— Так чем могу помочь? — спросил Якоб.
Чарли пояснила свое дело. Она осознавала, что говорит быстро и немного бессвязно, однако, когда она закончила, Якоб, по крайней мере, не бросил трубку. Он предложил встретиться.
44
Десять минут спустя Чарли позвонила в дверь виллы на другом конце поселка.
Мужчина, открывший дверь, обладал очень привлекательной внешностью, констатировала она. Темные волосы, низкий голос. Он пригласил ее пройти — в доме царил ужасный беспорядок.
— Прошу прощения, — сказал Якоб. — Мне пришлось забросить ремонт, когда моей жене пришла в голову мысль, что она хочет со мной развестись.
Чарли оглядела снятый до половины пол в прихожей. Посредине лежали древесно-стружечные плиты с логотипом местного завода, чтобы можно было пройти.
— Что произошло? — не удержалась она от вопроса.
— Она встретила другого, — пояснил Якоб. — Неприятная история.
— Понимаю, — кивнула Чарли. — Давно?
— Одну секунду и целую вечность назад.
Якоб улыбнулся.
— Предполагалось, что мы вместе будем заниматься делами фирмы после смерти моего отца, но этого не получилось. Теперь у меня компания из одних только мервецов. Хочешь чего-нибудь? Кофе? Чаю? Кофе у меня только растворимый, но…
— Растворимый кофе прекрасно подойдет.
Якоб включил электрочайник, достал две чашки и ложки.
Они уселись за большим кухонным столом. Чарли положила рядом с собой мобильник экраном кверху и посмотрела на сад за окном позади Якоба. Сад был заросший и неухоженный, но за пожухлыми листьями, склонившимися деревьями и неровной живой изгородью скрывалось нечто такое, что подсказывало Чарли — когда-то этот сад любили и бережно возделывали.
Якоб посмотрел на нее, словно ожидая, что она начнет говорить, и Чарли рассказала, почему позвонила — ей хочется узнать побольше о Франческе Мильд.
— Мы встречались раньше, — сказал Якоб. — В смысле — мы с тобой.
— Встречались?
— Да, в связи с похоронами Бетти.
Что-то кольнуло Чарли в грудь.
«Если я умру, то хочу, чтобы ты развеяла мой прах над Скагерном. Да, я знаю, что так нельзя, но кто может тебе это запретить? В один прекрасный вечер ты просто возьмешь урну, сядешь в лодку и отгребешь подальше от берега».
— Я мало что помню о том времени, — сказала она. — Помню только, что мама не хотела обычной могилы.
— Я это помню, — кивнул Якоб. — Она хотела, чтобы ее прах развеяли над морем. Ты сказала об этом моему папе. Собственно, и не знаю, почему этого не сделали. Но отсюда до моря далеко.
Чарли подумала, что сказала неправильно — она имела в виду Скагерн, хотя Бетти часто называла его морем. Много раз она напоминала маме, что Скагерн — не море, а внутреннее озеро, что оно заканчивается у створок дамбы, но Бетти и слушать не желала. «Рано или поздно все равно попадешь в море».
— Думаю, я имела в виду Скагерн, — проговорила она. — Просто я пребывала в состоянии шока. Наверное, поэтому совсем ничего не помню про похороны.
— Понимаю, — сказал Якоб. — Я тоже потерял маму, когда был еще ребенком. Наверное, забываешь то, что надо забыть, чтобы выжить.
Чарли кивнула и подумала, что он прав.
— Ты общался с Франческой Мильд?
— Мы несколько раз встречались после смерти Поля. Она была возмущена тем, как все это происходило.
— Что ты имеешь в виду?
— Она была убеждена, что его убили, но ее никто не слушал — ну, кроме меня.
— И что?
— Но и меня тоже никто не стал слушать. Все указывали на то, что он страдал депрессией, что его травили в школе, что в организме обнаружили большую дозу алкоголя и даже психотропные вещества и… короче, ты понимаешь. Полицию мало интересовало, что многое говорило против версии самоубийства.
— Что, например?
— Например, что его нашли в озере. Поль терпеть не мог воду, и, кроме того, Франческа мне рассказала про компанию парней, которые его дразнили и обижали, — она видела их в ту ночь и не сомневалась, что они имеют отношение к его смерти.
— Но никто не воспринял ваши слова всерьез?
— Нет. Все говорили, что у Франчески нарушено восприятие реальности. Судя по всему, она уже кого-то в чем-то обвиняла — и в конце концов я решил закрыть для себя этот вопрос. Почувствовал, что вынужден это сделать, чтобы у меня остались силы идти дальше.
— Но ты поверил ей?
— Да.
— Ты помнишь имена тех, кто обижал твоего брата?
Якоб покачад головой. Он оставил всю эту историю позади.
— У тебя есть хоть малейшее представление о том, что произошло с Франческой после этого?
— Если я правильно понял, этого никто не знает. Но за несколько дней до исчезновения она позвонила мне и спросила мой адрес. Она хотела послать мне какой-то текст, который написала, но по почте так ничего и не пришло, а потом уже было поздно. Я уверен почти на сто процентов, что это было связано с Полем.
Чарли кивнула, мысленно чертыхаясь, что столь важное письмо не дошло до адресата. Вероятно, оно вообще не было отправлено.
— Я слышала, что ты забирал ее с вечеринки, — сказала Чарли. — С вечеринки в Люккебу. У моей мамы.
Якоб бросил на нее удивленный взгляд.
— Действительно, — ответил он. — Я отвез ее туда, а через несколько часов поехал, чтобы… проведать ее. Об этих вечеринках ходили слухи, что там все проходит довольно бурно, так что…
«Поехать проведать девушку на вечеринке, — подумала Чарли. — Это говорит о чем-то большем, нежели поверхностное знакомство».
— Да, у нас были отношения, — подтвердил Якоб, словно прочтя ее мысли. — Но это было скорее взаимное утешение, чем нечто большее.
— Передо мной ты можешь не извиняться, — сказала Чарли. — Я просто пытаюсь выяснить, что случилось с Франческой, и исключить тот факт, что моя мама могла быть с этим как-то связана.
— Она-то с какой стати? — удивился Якоб.
— Это длинная история. Ты помнишь, когда это случилось? В смысле — точную дату, когда ты подвозил ее после вечеринки?
— Точную дату я не помню, но это было недели за две до ее исчезновения.
— И куда вы поехали?
— Мы просто немного покатались, а потом… думаю, ты догадываешься.
Чарли кивнула. Она все поняла.
