Я ответила, что мне казалось — это работа Адама.
— Но ведь Адам у нас больше не работает, и ты прекрасно это знаешь. Теперь тебе придется решать эту проблему самой.
Я пообещала так и сделать. Разумеется, это была ложь. У меня совсем другие планы, нежели закапывать могилы.
Чарли позвонила Улофу.
— Я слышал, что ты вернулась в Стокгольм, — сказал он. — Ты была у Юхана? Как он?
— Состояние стабильное, — ответила Чарли. — Я звоню, чтобы уточнить одну вещь — не знаешь ли ты, после исчезновения Франчески твой бывший начальник и его коллеги тщательно осмотрели участок?
— Уверен, что да.
— Там есть звериное кладбище. Девочки хоронили там своих питомцев.
— Этого я не знал. Не совсем понимаю, к чему ты ведешь.
Чарли пояснила, что именно она прочла в записках Франчески.
— А где ты раздобыла ее заметки? — спросил Улоф.
— Это не имеет значения, — ответила Чарли.
На этом она закончила разговор.
Придется ехать обратно в Гюльспонг.
58
Выбравшись из машины после трех часов за рулем, Чарли потянулась. Машину она припарковала у сторожки и прошла по аллее до Гудхаммара. Осеннее солнце освещало потрепанную крышу и фасад усадьбы, а позади лугов искрилась черная вода озера Скагерн. Пройдя по тропинке, идущей к воде, она остановилась у березок. Никаких сомнений — это и есть место захоронения. Маленькие самодельные кресты, почти ушедшие в землю, напомнили Чарли «Кладбище домашних животных» Стивена Кинга. На первый взгляд никаких следов большой ямы заметно не было. Наклонившись, она стала рассматривать вблизи, отгибая траву и проводя по земле ладонями. Вот здесь, кажется, небольшое возвышение. Чарли села, где стояла. Что теперь? Звонить Микке или Улофу совершенно бесполезно. Подумав, она достала телефон и разыскала номер, который набирала несколькими днями раньше.
— Адам, — сказала она, когда он снял трубку. — Это Чарли Лагер. Мне нужна твоя помощь.
Она ожидала раздраженной реакции — даже того, что он бросит трубку, — поэтому ее весьма удивило, когда Адам спокойно спросил:
— В чем?
Полчаса спустя Адам прибыл на место с лопатами и небольшим экскаватором. Чарли встретила его на площадке перед домом.
— Это там, возле кладбища животных, — сказала она.
— Я помню, где была яма, — ответил Адам. — Мы можем начать экскаватором, но потом, пожалуй, придется взяться за лопаты, иначе мы… если там что-то есть, нам стоит быть осторожными.
Чарли кивнула.
— Спасибо, что приехал так быстро, — сказала она. — Спасибо, что вообще приехал.
— Не за что меня благодарить, — ответил Адам. — Настало время все это выяснить раз и навсегда. Я так устал от того, что мне не верят.
— Ты это чувствовал?
— Да. С того самого дня, как меня впервые допросили в полиции, я все время ощущал, что подозрения висят в воздухе. Мой брат был хулиганом, да и я наделал всяких дел, которыми не приходится гордиться, но я никогда не убил бы женщину, вообще человека. Я хорошо к ним относился — и к Франческе, и к Фредрике. Хочется наконец поставить точку в этой истории.
«Мне тоже», — подумала Чарли.
Он запустил экскаватор, и Чарли отметила, с какой точностью он управляет машиной. Когда он снял верхний слой почвы, настала пора копать вручную, Адам протянул Чарли лопату и перчатки.
— Иначе у тебя сразу вздуются мозоли.
Они начали копать с двух сторон прямоугольника. Чарли подумала, что делает в точности то же самое, что и Франческа за тридцать лет до нее. Она буквально видела ее перед собой — как Франческа втыкает лопату в землю. Она копала наобум, но у Чарли все было иначе. «Я хочу найти ее. Я ищу свою сестру».
— Похоже, тут ничего нет, — сказал Адам, когда они проработали больше получаса.
— Надо прокопать глубже, — ответила Чарли.
Она подумала, что, возможно, ошиблась — ей хотелось, чтобы это так и было. Она подумала, что, если это место окажется пустым, она оставит это дело, будет представлять себе Франческу где-то далеко, живую, веселую, вдали от всего того, с чем ей, по всей видимости, не хотелось иметь дела.
— Тут что-то есть, — вдруг сказал Адам, показывая ей кусок кости.
Чарли уставилась на находку. Это мог быть кусок бедренной кости.
— Может быть, это кость животного, — сказал Адам.
— Давай копать дальше.
Сердце стучало чаще, руки тряслись, когда она осторожно продолжала работать лопатой.
Через несколько минут что-то блеснуло на солнце. Чарли наклонилась, подняла украшение и очистила его от земли. Это был золотой кулон в виде весов, который Франческе подарила мама.
— Что это? — спросил Адам. — Что ты там нашла?
— Кулон, — прошептала Чарли. — Это ее кулон.
— Ты так побледнела, — проговорил Адам. — Это просто кулон. Это еще не значит, что…
Чарли не ответила. Она знала, что это означает.
Мир вокруг нее исчез. Она словно перенеслась в записки Франчески, где описано, как Сесилия отбирает у нее кулон и не желает возвращать. Назначенная встреча с Хенриком Шернбергом. «Франчески там не было. Я с ней так и не встретился».
Снова записки. О последнем вечере:
«У меня совсем другие планы, нежели закапывать могилы».
— Чарли!
Адам положил руку ей на плечо.
— Подожди, пожалуйста, — ответила Чарли. — Дай мне подумать.
— Пойду пока принесу сигареты.
Чарли села прямо на землю, не обращая внимания на сырость, проникающую сквозь одежду, и закрыла глаза. Перед глазами, словно в видеоклипе, нарисовалась сцена: Франческа сбегает вниз по лестнице, огибает дом и бежит по тропинке вниз, к озеру. В окне второго этажа зажигается свет. Эта комната выходит окнами на озеро. Большие двойные двери открываются и снова захлопываются. «Куда ты, Франческа? Что ты задумала?» Сесилия бежит следом за сестрой.
Возле кладбища животных она догоняет ее, хватает за руку, велит вернуться обратно в дом, говорит, что та сошла с ума. Франческа вырывается и кричит, что ей все известно. Она все знает и не собирается молчать. Крики, борьба и… Франческа теряет равновесие. Она цепляется руками, пытаясь удержаться, и ее рука хватается за кулон. Цепочка разрывается, Франческа падает. Весы справедливости следуют за ней в могилу. Могила глубокая, на дне камни. Сильный удар при падении и… все кончено. Сесилия прыгает вслед за сестрой, наклоняется к ее лицу — дыхания нет. Прикладывает два пальца к шее: пульса нет. Паника. Крик, летящий эхом над озером. Все пропало, все кончено. И вот Сесилия выбирается из ямы, берет лопату и начинает со слезами закапывать сестру.
