«Или будут! — злобно подумал командир. — Коли назвались воителями Света, идущими древними тропами легенд — то есть вообще без путей! — надо соответствовать!»
А еще командир очень не хотел огорчать девочку.
— Далеко ли до троллей? — поинтересовался командир.
Маин потрещала с пейзанином о чем-то, сочувственно вздохнула и сообщила:
— Далеко. Он долго бежал. Слух прошел, что эльфы задарма любую жуть берутся изничтожить, вот его и послали искать отряд. Раньше-то пейзане стражников правителя марки против троллей нанимали — но тем платить надо.
Командир смущенно крякнул и приказал продолжить движение. И даже направил было коня в тролличью сторону. Но на дорогу внезапно высыпала вся толпа воровок, все из себя таинственные и загадочные, и самая старшая воровка швырнула под ноги коню свой бубен с таким видом, словно тот из золота был. Или как противотанковую мину — встречались такие в одном из запомнившихся миров.
— Покушение? — деловито осведомился командир и потянулся к мечу.
— Да как подумать мог, командир наш ненаглядный, ай, сокол сизокрылый! — испуганно затараторила старуха на гоблинском. — Победу тебе отдаем! Лучше всех спел, разбойники заслушались, стрелять позабыли! Будешь наш баро!
— Кто?!
— Баро — у них вроде старшего! — с ухмылкой пояснил старшина гоблинов. — Украденное тебе понесут, сам делить станешь, по совести, по справедливости, себя не обижая!
Провидица, заметив, как необычно изменилось лицо Вьехо, попробовала исправить ситуацию.
— Не баро вовсе, а байя! — самоуверенно заявила она. — Говорят, в том мире, где погиб Черный рыцарь, в наречиях преобладало сладкоголосие. Слово пришло оттуда, я точно помню! И звучало именно как байя, даже предполагают, что могло быть и баян — потому что назальное «ан» никак в рунах не различается…
— Боян? — настороженно уточнил незаметно объявившийся рядом старший следопыт. — Великий певец из мира Черного Властелина?
Древний эльф задумчиво глядел на Вьехо, и некий вопрос явно просился ему на язык.
— Начинаем движение! — буркнул командир. — Нас тролли заждались.
Построились, насторожились, поехали. Предводитель старшего древа тут же оказался рядом с командиром — но речь завел вовсе не о предстоящей смертельной битве.
— Сомнения меня гложут! — признался эльф. — Новым исполнением классики, вот таким примитивным, я бы даже рискнул сказать, опошленным, — не убиваешь ли ты саму суть нашей культуры? Что ответишь, командир?
— Воровские песни далеки от искусства, — подумав, признал Вьехо. — Но… чем-то же берут за душу? Не эльфов, конечно, а людей — так в мире люди-то и живут в основном! Мы, эльфы, — ничтожная прослойка в потаенных лесах да в башнях из слоновой кости. Так вот, берут за душу. А чем? И не перенять ли эльфам это нечто? Вместо того чтобы гордо драть носы? И тем усилить воздействие нашего искусства, такого сложного, тонкого — но и холодного тоже? А вот посмотри на юную воровку — огонь и страсть вперемешку! И в песни то же отдает, одними интонациями! Вот бы и нам аналогично? Невелика цена искусству, которое само в себе живет и тем гордится! Что скажешь, Элендар?
— Скажу, что, если б был жив Черный рыцарь, он бы тебя за извращение истории его любви удавил бы! — в сердцах высказался Элендар.
— Ну я пока что не мазохист! — проворчал Вьехо.
Элендар промолчал, постыдившись признать, что не понял сказанного. Командиру в голову иногда приходили весьма странные и загадочные слова разных миров, вот как сейчас.
— И все же, как ни странно, — благодарю за легенду, мой командир! — заговорил Элендар о другом. — Ведь помогла же, излечила душу! Я же все годы службы, каждую свободную минутку с супругой спорил! Все пытался доказать ей, как она была неправа! Аргументы подбирал, логические цепочки выстраивал! А все проще оказалось — да, проще! Он и она и взаимное влечение! Все остальное — неважно! Мне бы, дураку, волос ее касаться, целовать нежно, а я все попрекал, что невозвышенно любит! Черного рыцаря в пример ставил! Укорял еще, что служанками не так командует! Да и пусть бы не так! Мне бы ее на руки взять сейчас, унести в луга — да поздно! Оба дураки были, ничего уже не исправить! И виноватых нечего искать — просто были молодые и глупые. А любовь, оказывается, это так просто! Дрин-дали-да, да конь мой вороной! И ничего кроме! От твоей легенды открылась наконец мне правда… и отпустило! Легче на сердце стало! А я уже смерти искать думал. Должник я твой отныне, командир.
Предводитель старшего древа коротко поклонился командиру и отъехал к своим воинам.
«Элендар, — печально подумал Вьехо. — Тот самый Элендар, который придирками довел юную возлюбленную супругу до раннего ухода за Море. Который принял после этого службу в отряде разведчиков, ища смерти… Тот самый занудный Элендар, с которым и Смерть не пожелала связываться… и вдруг прозрел от песни воровок? Какая все же сила их чувственность! Непременно перенять…»
Рядом опасно скрежетнула сталь. Это старшина гоблинов проверял перед страшной схваткой свое чудное оружие. Да и все проверяли украдкой. И тряслись от страха точно так же. Жить-то хочется каждому. И каждый понимал, что кому-то сегодня прилетит дубиной по голове. Тролли неистовы и безрассудны в драке, и если их много, то эльфийскому отряду стоило лишь посочувствовать.
— Ты сегодня не идешь в битву, мой губастый дружок, — успокоил старшину командир. — Никто из гоблинов не идет. Будете в засаде ждать. Ваше оружие — на крайний случай. На самый крайний.
Взволнованные эльфы придвинулись ближе. Каждому хотелось узнать, с чего это командир лишил отряд защиты волшебного оружия гоблинов!
— Дело в троллях, — хмуро заговорил командир, осторожно подбирая слова. — Тролли — они, как вы знаете…
— Кровожадные, дикие отродья Тьмы! — желчно вставил предводитель старшего древа.
— Мирные лесные жители, созданные Черным рыцарем в эпоху его могущества, — продолжил командир спокойно. — Всеядные добродушные силачи когда-то неплохо чистили леса, а заодно благодаря своей вспыльчивости и невероятной силе уничтожали излишки хищников, крутившихся вокруг лесных деревенек. Чтоб тролли не пугали деревенских детишек, Черный рыцарь сделал их ночными существами. Ну а чтоб милые детишки не издевались над спящими страшилищами, рыцарь передал троллям малую толику магии, и их шкуры приобрели способность каменеть на солнце. Спящий на солнцепеке тролль — по виду обычный валун. И такой же неуязвимый. И все было хорошо — но лишь до тех пор, пока эльфы не взялись изничтожать Черного Властелина. Магия хлынула в мир — и лишила сна лесных силачей. А когда они не спят, то очень хотят кушать! Такова оборотная сторона магии, давшей троллям крепкую шкуру. И чего не натворишь с голодухи! Всем злодеяниям троллей голод причина! Так что воевать будем с тем, что сами же и сотворили. Ну а черные слуги властвуют над троллями обманом: обещают им избавить мир от эльфов и тем вернуть лесным гигантам долгожданный сон и мирную жизнь. А мы, эльфы, самозабвенно бьемся с якобы отродьями Тьмы. А не стоило бы! Но вот как иначе?
