Книга Рейд ценою в жизнь, страница 34. Автор книги Александр Тамоников

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Рейд ценою в жизнь»

Cтраница 34

Доходяг и раненых не брали - все пленные находились в нормальной физической форме – молодые, угрюмые мужики, в оборванном обмундировании, многие без головных уборов, даже без сапог. Представителей комсостава вроде не было, политработников, судя по петлицам, тоже - подобные категории долго в плену не жили, из них выпытывали всё, что они знали, а потом ликвидировали.

Пленных толкали, били прикладами, насилу выстроили в две шеренги - охранники не церемонились. Красноармейцев было около трёх десятков, - они исподлобья косились на немцев, во взглядах сквозили обречённость и безразличие.

Гауптман медленно прохаживался вдоль строя, с любопытством разглядывал их лица - видно ещё не насмотрелся за два месяца. За ним по пятам семенил приземистый фельдфебель – переводчик. Офицер что-то говорил, фельдфебель переводил

Пленные отворачивались, кто-то сплюнул под ноги. Это не осталось незамеченным, последовал резкий окрик, подбежал солдат, выдернул красноармейца из строя, тот качнулся, понял, что сейчас произойдёт и принял решение - все равно терять нечего: он ударил солдата кулаком в живот и злорадно оскалился, когда тот согнулся пополам. Закричал гауптман, двое вскинули карабины, захлопали выстрелы. Боец качнулся, упал лицом в землю. Под шальную пулю попал ещё один, лысоватый с выпуклыми глазами, он схватился за простреленное плечо, осел с исказившемся лицом. Кто-то из товарищей нагнулся, чтобы ему помочь, но подбежал охранник, ударил в плечо прикладом.

Шеренга зароптала, строй сломался, пулемётная очередь прошла над головами и все застыли. Долговязый обер-гренадер передёрнул затвор, выстрелил в раненого. Гауптман удручённо покачал головой - к работе ещё не приступали, а раб сила уже тает. Он продолжал не громко вещать, фельдфебель переводил.

- Что творят, суки!.. - выругался обычно сдержанный Глинский. - Вконец оборзели! Убивать их надо, иначе не поймут. А эти тоже хороши - какого хрена в плен сдались?

- Вадька уймись! - поморщился Шлыков. - Как у тебя всё просто…

- Не сдавайся и всё…

- Они и не сдавались, их просто взяли в плен. Чуешь разницу? Контузия, внезапное нападение, кончились боеприпасы и даже счёта жизнью не свести и кулаками не отбиться.

- Товарищ лейтенант, что делать будем? Давайте вдарим из всех стволов и в атаку пойдём? А эти бедолаги нам помогут, пока они здесь, кто-нибудь да выживет.

Решение по прежнему не вызревало, идея Шлыкова равнялась самоубийству - только в зоне видимости три пулемётных поста, а бежать полтораста метров - немцы просто от хохота помрут, когда станут отстреливать нас на открытом участке.

Пленным внушили, что от них хотят, других желающих расквитаться с жизнью пока не было. Кучка оборванцев под прицелом пулемётчиков потянулась в хранилище. Люди пропадали в темноте с низко опущенными головами. Через пару минут они стали выносить продолговатые снарядные ящики, окрашенные в тёмно-серый цвет. Красноармейцы отдувались, подкашивались ноги. Охрана бдительно следила за каждым их шагом. Задним ходом подъехал грузовик, вышел водитель, вразвалку обогнул машину, отомкнул задний борт. Двое красноармейцев вскарабкались в кузов, им подавали ящики, они оттаскивали к переднему борту.

Снарядов было много, переноска продолжалось минут тридцать. Потом пошли контейнеры с минами. Без казусов не обошлось - у кого-то дрогнула рука при подъёме в кузов и, видно не просто дрогнула, а намеренно. Ящик, сбитый из досок, развалился, мины рассыпались. Виновник успел отскочить, злорадно засмеялся. Немцы заполошно закричали, кто-то бросился на землю, другие пустились наутёк. Автоматная очередь пропорола воздух - пленный пошатнулся рухнул как столб, второй не шевелился, угрюмо смотрел на вражеского солдата. Этого тоже хотели пристрелить, но офицер что-то проорал и пленного оставили в покое.

Несколько минут вокруг кузова царила суета, кричали конвоиры, красноармейцы собирали мины. Труп оставили на месте, да бы дисциплинировал других. В машину вошло не больше тридцати ящиков, водитель развёл руками - не он придумал такую грузоподъёмность. Борт закрыли, грузовая машина, в сопровождении двух пехотинцев отбыла в неизвестном направлении.

Гауптман снова с кем-то связывался. Проявление раздражения, возникла заминка, пленных стали загонять в кузов, они набились как серди в бочку. У заднего борта пристроились автоматчики, взяли красноармейцев на прицел. И этот грузовик покатил по лесной дороге, поднимая пыль. Его сопровождали мотоциклисты.

Шубин перевёл дыхание - лучше не думать, что происходило. Возможно рабсила потребовалась на другом объекте, привлекать своих солдат к перегрузке гауптман не спешил, ходил кругами по охраняемой территории. Ворота хранилища оставались открытыми, чернела дыра, словно пасть гигантского животного.

Эх, засадить бы в неё из чего-нибудь!

На этом месте Шубин задумался, зашевелились извилины под черепной коробкой, заработала мысль. Это была необычная идея – безумная, невероятная имеющая мало общего с возможностями людей, оказавшихся в тылу врага, но идея была навязчивой и через минуту поглотила лейтенанта целиком.

В районе базы установилось затишье, часовой закрыл ворота, но это не имело значения.

Шубин стал отползать, бросая своим:

- Всем назад. Есть дело. Савенко остаться, наблюдать за противником. Никита, ты был артиллеристом, должен разбираться. Разбитая батареи сорокапяток, которую мы видели на дороге.

- Так точно, видели, товарищ лейтенант! – у Брянцева от удивления вытянулась челюсть. - Разнесли её фрицы. В походном положении были орудия, «Комсомольцы» их перевозили, под удар попали, там все тягачи разбитые всмятку, вы же помните.

- К чёрту тягачи, Никита. Вспоминай про орудия…. Ты на какой батарее служил.

- Противотанковые сорокапятки 32-го года, - Брянцев сглотнул: - Наводчиком служил в 332-ом артдивизионе. Это те же орудия, товарищ лейтенант. У нас выбор, сами знаете, небольшой. Те, что мы видели были слегка модернизированы, считайте 34-го года выпуска, тогда вносили небольшие изменения. Товарищ лейтенант, вы что-то задумали? Там же всё расквашено…

- Думаю, Никита, вспоминая тягачи разбитые пушки оторвались, но некоторые целые, нет?

- Да, парочка была в безнадёжном состоянии, но остальные то…

- Мужики, вы тоже вспоминайте.

- Товарищ лейтенант, там точно одно орудие было в приличном состоянии, - заволновался Мостовой. - Щиток погнуло, лафет тоже, но ствол и замок были целые. Я ещё подумал, что эту штуку можно дальше использовать. Может я чего не заметил, точно не скажу. Товарищ лейтенант, а к чему всякие разговоры? У немцев тягач попросим?.. Сами сюда притащим? - Мостовой замолчал, начал соображать.

Остальные тоже задумались, сделали серьёзные лица. Вот уж, воистину самый глупый выбор делается самым умным видом.

- Возможно вы правы, товарищ лейтенант, - Брянцева одолела какая-то волнительная дрожь. - Одна из пушек точно была в пригодном состоянии, хотя я сильно не всматривался. Но лафет, раздвижные станины вроде целы. Если замок с затвором не пострадали если ствол не погнуло, то выстрел думаю можно сделать.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация