Подошёл штабной БТР-251, легковой «Опель» с увеличенным дорожным просветом. Количество войск на единицу площади русской земли становилось значительным. Солдаты шарили в погребах, изымали всё съедобное, рылись в вещах. Колхозники не роптали, мрачно смотрели как злые чужестранцы в незнакомой форме переворачивают вверх дном их дома.
«Опель» и штабной БТР свернули с деревенской дороги к южной околице. Мотоциклисты продавили колею. Местность в этой части деревни заметно поднималась. Вершина возвышенности служила смотровой площадкой. Мотоциклисты оцепили территорию, огляделись по сторонам. Легковушка и бронетранспортёр остались внизу. Наверх поднялись два офицера. Один имел знаки различия гауптмана, другой майора. Первый был сложный спортивно, имел каменное лицо. Майор не столь скрупулёзно заботился о своей физической форме, имел лишний вес и обвислые щёки. Зимние шапки в Вермахте не выдавали. Их заменяли ватные подшлемники, поверх которых натягивали каски или фуражки.
Капитан снял перчатки, дыхнул на замёрзшие пальцы, энергично потёр ладони друг о друга. Потом снова надел перчатки и вооружился биноклем. Местность плавно спускалась. За околицей начинался глухой кустарник, непроходимый даже в зимнее время. Дорога, выходящая из деревни, вливалась в заросли, терялась за шапками растительности.
- Отто, я вижу Москву, - удивлённо сказал майор. Казалось он забыл про холод. Жадно приник к окулярам. - Чёрт меня подери, Отто, если это не Москва.
В бинокль просматривались высокие здания. Их было много. Они простирались на обширной площади. Ничего удивительного в этом не было. Расстояние от Красной Поляны до центра Москвы составляла меньше тридцати километров.
- Я тоже вижу, герр Хайзенгольц, - пробормотал гауптман. - Вот она, рядом, большевистская столица. Сколько крови мы за неё пролили. Ничего скоро будем пить шампанское на Красной площади и смотреть как наши войска проходят парадом. Как вы думаете, майор, это Кремль?
- Не уверен, Отто, это просто высокие московские здания. Но Кремль где-то там. Я впечатлён, Отто. Отсюда действительно великолепный вид. Впрочем я предпочёл бы увидеть то же самое, но без бинокля.
- Увидим, герр Хайзенгольц, непременно увидим. Ещё один день, от силы два или три, учитывая капризы погоды и ожесточенный характер сопротивления русских. Говорят в Москве неплохие гостиницы. Вы не слышали?
- Подождите со своими гостиницами, Отто. Русские не сдаются, но мы их перехитрим. Вы уверены, что хотите обследовать эту дорогу.
Майор кивнул выбритым подбородком:
- Да, герр майор. Это будет кратчайший путь и сопротивление на этом участке мы не встретим. Пусть русские думают, что нас интересует Лобня и всё имеющее выходы на пригодные для переброски войск шоссе.
- Но нас действительно интересует Лобня, Отто, - засмеялся майор.
- Хорошо. Я знаком с этим планам. Не исключаю, что в нём есть «зерно». Берите танк, грузовик с пехотинцами и обследуйте местность на предмет внезапного удара. Уверены, что там не спрятались русские?
- Уверен, герр майор. Регулярных частей там нет. Это данные нашей воздушной разведки. Можно верить.
- Тогда удачи, Отто. И да прибудет с нами Бог. Идите греетесь свой БТР. А мы у печи погреемся, не бось денщики уже отыскали подходящее помещение, - майор засмеялся.
Офицеры постояли ещё немного, обменялись парой фраз. Вид в окуляры бинокля завораживал. От него невозможно было оторваться. Они разглядывали Москву…
А из оврага у дороги их разглядывал в бинокль лейтенант Шубин. То, что Красную Поляну придётся отдать наши знали ещё вчера. Удерживать эту деревню было невыгодно. Все силы переместились к Лобне. А взвод разведки выдвинулся на территорию, которую предстояло занять немцам.
Экипировка позволяла несколько часов провести в снегу, но конечности уже подмёрзли, хотелось двигаться. Основная часть отряда сидела в овраге метрах в тридцати к югу, а трое лежали на краю лесного массива. Лазаренко помалкивал. Левашов иногда начинал что-то мурлыкать, но осекался и виновато поглядывал на командира. Небольсин и Курёхин недавно доложили: «Немцы обосновались в Красной Поляне и очень уж их там многовато».
Шубин что-то почувствовал, решил задержаться. Офицеры стояли на околице разглядывали в бинокль Москву. Вид у них был такой, словно они уже в городе. Порой закрадывалось предательское отчаяние - неужели отдадим Москву. Ведь вот она. Пешим шагом за пять часов можно дойти. А если на танке?..
Темп наступления немецких войск замедлялся, но они всё равно не стояли на месте. Глеб гнал от себя недостойные мысли, но они неизменно возвращались.
Потом эти двое опустили бинокли, закивали на дорогу под боком у разведчиков. В этот момент Шубину показалось, что немцы кивают именно на них. Дорога одно название, не для автомобильного транспорта. Но вездеходы, танки и БТРы могли пройти. Куда вела эта дорога Шубин толком не знал. Но немцы разглядывали её с таким видом, словно это было для них всё.
«Не думают ли в тыл зайти? - закралась тревожная мысль а может данным направлением, да напрямую к столице? Нет, напрямую не выйдут. А вот пропустить по дороге парочку бронетанковых полков, ударить в тыл обескровленным частям второй Московской дивизии и будет катастрофа».
Требовалось подтверждение. Могла ли подвести интуиция. Офицеры ушли со смотровой площадки. Завелись двигатели, раздался надрывной мотоциклетный треск.
- Уходим, товарищ лейтенант? - прошептал Левашов.
- Замёрз? - покосился на него Глеб.
- Есть немного, - согласился боец. – Почему мы тут лежим, товарищ лейтенант? Представление кончилось. Локоть рядом, а не укусишь. Это я про немцев и Москву ю.
Нет не подвело чутье. Не прошло и пяти минут как из-за холма выехал пятнистый БТР с двумя антеннами и стал вписываться в изгибы подозрительной дороги. Следом шёл танк средний Т-3. За танком вездеход с закрытым брезентом кузовом.
«Больше отделения в него не посадишь, - мысленно прикинул лейтенант. - Почему бы не попробовать. Танк, конечно, грозная сила, но в чистом поле, а не в лесу, где толку от него очень мало. Зачем он немцам? Для самоуспокоения? Проверяют пройдут ли танки по этой дороге»?
Боевая техника приближалась к зарослям. Антенны на борту указывали, что в бою машина используется как передвижной командный пункт. Чего именно? Батальона? Полка? Гадать бессмысленно.
Один из офицеров на холме имел знаки различия гауптмана. Возможно он и возглавлял штаб батальона. Или майор? Но это вряд ли. Физиономия у майора уж больно не боевая.
Колонна шла со скоростью пешехода и выйди напрямую она вряд ли разгонится. Здесь не шоссе Мюнхен-Берлин. В голове прокручивались варианты возможных действий. Колонна находилась рядом. В БТРе попискивала рация. Из вездехода доносился нервный смех.
- До чего же холодно, чёрт возьми! Но мы потерпим. Москва рядом! Там уже греют наши зимние квартиры.
