- Товарищ лейтенант, вроде нет фашистов в деревни, - стуча зубами предположил Вербин. - Давайте мы с Боровкиным прогуляемся, убедимся. Если всё в порядке найдём подходящую избу, чтобы ночь скоротать. Не дойдём мы сегодня до наших, околеем.
- Действуйте, - разрешил Шубин. - Да осторожнее там, мало ли что…
Увязает в снегу разведчики побрели в деревню и вскоре пропали из вида.
Этим вечером судьба определённо повернулась к ним задом. Тугая автоматная очередь разорвала пространство. Вступили в дело ещё два автомата, судя по треску немецкие. Тревожно загалдели люди. Взорвалась граната, судя по мощности взрыва оборонительного действия. У Вербина и Боровкина таких не был. Глеб не верил своим ушам. Усилился озноб, похолодела кровь. Разведчики потрясённо молчали. Из деревни доносились крики, русская речь перемежалась с немецкой. В небо взлетела осветительная ракета, на короткое время стало светло как днём.
- Влипли ребята, - растерянно пробормотал Карабаш. - Товарищ лейтенант, да там же фрицев и полицаев целая туча. Им наверное по рации доложили про разведку русских. Вот они и затаились. Что делать будем, товарищ лейтенант?
Оставалось только ждать и не терять надежду.
Глеб прислонился к дереву, вслушивался, отгоняя дурные мысли. Разведчики не возвращались. Что-то колыхалось во мраке, на околице. Вспыхивали и гасли фонари, но к лесу никто не шёл. Настя позабыла про свои болячки, смотрела в темноту, тёрла глаза.
- Товарищ лейтенант, разрешите сходить, проверить что да как? - прошептал Гончар. - Если наших взяли, надо вытаскивать. Если убили, то не знаю. Я краем лес обогну, с запада подберусь и всё разнюхаю. Незачем валить всей толпой.
- Действуй, Гончар!
Разведчик растворился за деревьями. Ожидание становилось невыносимым. Сколько ещё ошибок нужно совершить, чтобы научиться правильно реагировать на ситуацию? Сколько людей должно погибнуть? Надежда таяла, отчаяние вцепилось в душу как клещ.
Полночь была не за горами. Из низконависших туч повалил густой снег. Лохматые снежинки кружились в воздухе. В кронах деревьев свистел ветер, закручивал позёмку на открытом пространстве. Шум в деревне утих, только иногда вспыхивали фонари и звучали выкрики. Потянуло дымком, на околице что-то горело.
Гончар отсутствовал не менее получаса. Минутная стрелка перевалила за двенадцать, усиливалась нервозность. Размытый силуэт возник за деревьями далеко за полночь.
- Товарищ лейтенант, это я, - ефрейтор шумно дышал, срывался голос. - Всё плохо, хуже не придумаешь. Ребят потеряли ни за что. Я там подкрался, пролез через пару огородов. Немцы в деревне, не меньше взвода, это каратели из СС, молнии у них в петлицах и на касках. На трёх вездеходах в деревню прибыли. У них автоматическое оружие, пулемёты. А ещё по-русски кто-то говорит, полиция видать. Наши подставились. Через пустырь попёрли. Их патруль и засёк, когда они через плетень перелезали. В бой нашей вступили. Двоих положили, но у них вообще шансов не было. Я четыре тела видел, плюс собака дохла. Двоих фрицы в вездеход оттащили, своих стало быть. А наших за сарай бросили, бензином облили и подожгли. Вся банда там собралась, никто не спит. Офицеры что-то обсуждают. По нашим же видно, что непростые красноармейцы, разведка. В лес пока не идут, но могут решиться. Наши наследили в поле, по следам и двину. Могут полицаев вперёд послать, чтобы своих не терять, а сами следом. У них как минимум две собаки, на них намордники надели.
На краю деревни наметилось оживление. Собирались люди, лязгал металл, глухо урчали свирепые овчарки немецкой породы.
- Товарищ лейтенант, давайте встретим их как положено. Покажем, где раки зимуют. Отомстим за наших.
- Есть чем мстить? - ядовито процедил Шубин.
Гулыгин смущённо замолчал. Разведчики порядком поиздержались, гранаты кончились, запасных дисков для ППШ ни у кого не осталось, только то что в автоматах, далеко не полные магазины.
- Минуты полторы продержимся, а потом пусть убивают? С ножами на автоматы пойдём? - развивал мысль лейтенант. - Плевать на всё, зато погибнем геройски? Самому стыдно, но надо уходить. Команда умирать пока не поступала. А если поступит, то первым под пули пойду, не сомневайтесь. Оторвёмся от погони, до рассвета выйдем к нашим.
Никто не комментировал заявление командира. Он был на Сто процентов прав. До чего же стыдно. Наличие тяжёлой рации влияло на темп движения, но избавиться от аппарата Шубин не решился. Устройство тащили по очереди, костеря учёных, не способных изобрести что-то более компактное. Опасность со стороны деревни ещё только зрела. Каратели готовились приступить к зачистке леса, а разведчиков уже и след простыл.
Они уходили в темноту, теряясь в густом ельнике. Шли молча, берегли дыхание. Настя дышала с хрипом, выплёвывала кровавую слюну, но помощи не просила. Деревья перед глазами сливались в кашу. Пошли овраги, обрывы, разведчики сбивали погоню со следа. Несколько раз расходились в стороны, потом собирались вместе метров через двести, шли дальше. За час прошли не больше пары вёрст, но казалось, что на пик коммунизма взобрались. Погони не было. Каратели не рискнули забираться в чащу.
На открытых пространствах буйствовал ветер, гнал колючий снег, закручивал его в спирали. Населённых пунктов больше не попадалось и вскоре Шубин понял – заблудились. До своих по примерным оценкам километров восемь, но сомнительно, что они придут свою часть и не окажутся на минном поле или под прицелом советского снайпера, для которого все фигуры в буране – немцы.
В половине второго ночи Шубин объявил привал. Разрешил развести костёр в глубоком овраге. Растопку сбрасывали сверху, набралась целая куча. Замёрзли до посинения, стучали зубами, но работали дружно. В овраг полетели хвойные лапы, ветки, коряги. Лапник нещадно дымил, но всё же прорвался сквозь ворох иголок язычок пламени. Его мгновенно обложили ветками, придвинулись к костру. Сидели в тесном кружке, отогревая руки, отодвигались по мере роста пламени, облегчённо стонали. Хвоя трещала, валил дым. Лапник подкладывали под себя, а в огонь теперь отправляли только дерево. Сунули громоздкую кривую корягу, смотрели как она медленно разгорается, распространяя вокруг себя спасительное тепло. Стали кряхтеть, шевелится, стаскивали обувь, отогревали задубевшие пальцы ног. Процесс сопровождался тянущей болью, но постепенно расслаблялись, цепенели, пропало желание шевелиться. Слипались глаза. Возникла странная мысль, не разведи они костёр, протяни ещё немного и процесс впадения в смертельную спячку стал бы необратим.
Настя села на колени, прижалась к плечу Глеба. Разведчики настолько устали, что оставили этот факт без внимания. А Шубин уже и не знал куда девать свою неловкость.
- Давайте начистоту, товарищ лейтенант, - пробормотал Карабаш. - Мы заблудились?
- Похоже на то, - признался Глеб. - Но примерное направление остаётся неизменным, куда-нибудь да выйдем. Главное задание выполнили, а остальное уж как-нибудь…
- Надо же, заплутали, - покачал головой Гулыгин. - На своей земле, где мы должны ориентироваться как в своём огороде. Подкинула же зима подарочек. И не только немцам подкинула, но и нам.
