Суперо выпустил облако ароматного дыма и произнес:
– Что ж, грамотно, ничего не скажешь. Но мне надо обсудить данный вопрос с майором Бьяндо.
– Это ваше право. Я подчинюсь любому приказу.
– Вы довели свое предложение до капитана Фонта?
– Не успел. Я отправился в казарму и встретил вас.
– Доведите. Мне важно знать и его мнение.
– Он не будет против.
Командир полка повысил голос:
– Не надо говорить от имени других людей. У каждого человека могут быть своя точка зрения, собственное мнение, которые следует уважать.
Диес изобразил удивление.
– Вы это серьезно? Командир батальона должен согласовывать свое решение с подчиненными? По-моему, он обязан довести его только до вышестоящего командира, отдав приказ, следить за беспрекословным его исполнением.
– Ладно. Вы правы, но до капитана свое видение ситуации все же доведите. Непосредственно имитировать штурм предстоит ему. Он же будет нести основную часть ответственности.
– Не думаю. Она лежит не на нем, а на нас с вами.
– Вы свободны. Ожидайте решение майора Баргаса.
– Есть, сеньор подполковник!
Построение и совещание в клубе пришлось проводить начальнику штаба, так как Суперо куда-то уехал. Майор Баргас сделал это быстро, можно сказать, стандартно. Он зачитал приказы и распоряжения, поступившие из вышестоящих штабов, выслушал доклады командиров подразделений о состоянии дел в батальонах и отдельных ротах, на этом закончил совещание и отпустил офицеров.
Майор Диес и капитан Фонт вышли из здания клуба.
– Как дела, Энрике? – тихо спросил ротный.
– Пока порядок. Давай отойдем отсюда.
Они вышли на плац, расположенный за штабом полка. Сейчас он был совершенно пуст, и никто не мог слышать их разговора.
– Нам очень повезло, Мартин. Я торопился, гнал машину, насколько хватало мощности. Ведь мне надо было найти рыбаков, которые переправили бы наши семьи на остров Санпаса. Подъехав к причалу, увидел лодку Присто, а потом и его самого. Представляешь, именно сегодня он привез рыбу и сдал ее скупщикам за полцены. Ему и этого хватает. Я окликнул его. Он был сильно рад, а мне надо было торопиться. Я обрисовал ему ситуацию, естественно, не проронив ни слова о предстоящей операции, попросил укрыть Еву с Гаспаром и Диану, да так, чтобы военная полиция не нашла. Присто рассмеялся и сказал, что их не только военная полиция, но и вся армия не найдет.
– О причинах столь неожиданной просьбы не спросил?
– Нет. Такое не в его правилах. Если товарищ его о чем-то попросит, то он сделает это без лишних разговоров.
– Но завтра он по радио узнает о мятеже на площади Конституции.
– И что? Это ничего не изменит. Слово свое он держит всегда. Так будет и на этот раз.
– Да, повезло тебе. И вернулся ты вовремя.
– Я столкнулся с Суперо в коридоре казармы. Он что, проверял, чем занимается твоя рота?
– Да.
– Замечания были?
– Нет, все нормально. А тебя он повел в штаб полка?
– Да. Я доложил ему результаты разведки. Он выслушал меня, забрал карту, схему, сказал, что необходимо утверждение измененного плана майором Бьяндо, к которому и отправился. Поэтому построение и совещание проводил начальник штаба.
– И что ты ему, интересно, доложил такого, что он поехал к Бьяндо?
Комбат все объяснил, пока они шли к казарме.
– Понятно, – проговорил Фонт. – Значит, маршрут номер два, разворачивание по схеме «разорванный круг».
– Это даст нам возможность избежать агрессивных действий со стороны частей, которые выйдут на защиту дворца Ла-Монеда и здания министерства обороны. Карабинеры охраны для нас не противник.
– Это ты правильно сделал. Мы реально возьмем под контроль всю площадь. Черт возьми, а ведь не так уж и сложно организовать переворот. Рота на площади, пара батальонов вокруг дворца, полк вторым кольцом, штурмовое подразделение внутри. И все! Президент заблокирован. Дальше остается быстро заставить его объявить об отставке или убить. Как же все просто. Почему Альенде не предпринимает элементарных мер безопасности?
– Могу только предположить. Наверное, во всем, что касается безопасности, президент положился на Пратса и Пиночета. Либо он считает, что сможет обратиться к народу и тот выйдет на улицы вместе с войсками гарнизона, что приведет к подавлению переворота.
Фонт кивнул и проговорил:
– Возможно, что именно так он и думает. Альенде служил в армии и даже является офицером в отставке, но все же по основной профессии он медик, аристократ с либеральными взглядами. Это неприемлемо для любой латиноамериканской страны. Здесь должны быть сильные президенты, верховные главнокомандующие, способные вести за собой армию и флот. К тому же Альенде слишком доверчив, что мешает ему разобраться в собственном окружении. Это-то и может его погубить.
– И наверняка погубит. Если только за него не выступит Пиночет. Вот он действительно сильная личность. Но захочет ли генерал после переворота отдать власть? Вряд ли. Значит, нас ждет смена правления.
– Довольно этого дерьма, Энрике.
Фонт удивился и спросил:
– Ты это о чем?
– О политике. Мы люди военные, наше дело выполнять приказы.
– Это смотря чьи.
– Тех людей, которые реально главенствуют в стране. Все надоело. Встретишься с Торнеро, обеспечишь проведение отбоя раньше положенного времени, в двадцать один час, потом отправишься отдыхать. Завтра непонятный, но точно непростой день. Все должны видеть, что ты вечером, как и обычно, пошел к своей жене.
– Тебя это тоже касается.
– С каких это пор ротный указывает комбату?
– Да брось, Энрике, эту субординацию. В камере будет не до нее.
– Не каркай. До встречи в шесть утра в расположении роты.
– До встречи.
Комбат направился в штаб. Он должен был разобрать бумаги, собравшиеся за день. Капитан Фонт пошел в расположение мотопехотной роты.
Лейтенант Торнеро только распустил свой взвод перед построением на ужин.
Фонт подошел к нему и сказал:
– Необходимо согласовать наши завтрашние действия на марше и на площади.
– Я готов, сеньор капитан.
– До этого один вопрос. Твой ротный интересовался, для чего взвод передают мне?
– У меня нет. Но с ним разговаривал начальник штаба полка майор Баргас.
– Понятно. В канцелярии сейчас есть кто?
– Писарь. Командир и взводные пошли по домам, остался заместитель.
