Книга Ночная война, страница 8. Автор книги Александр Тамоников

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Ночная война»

Cтраница 8

– Навернуть глушители. Ползем вдоль ограды, задницы не поднимаем. Да быстрее, ефрейтор уже заканчивает…

Вставать было глупо – до машины семьдесят метров! Успеют выстрелить, кого-то зацепят. Разведчики ползли вдоль дороги, задыхались от волнения. Их прикрывали обломки забора, горы прочего мусора. Пару раз посчастливилось даже встать, сделать пробежку. Прошла минута, группа собралась напротив «опеля». Ефрейтор закончил работу, аккуратно скрутил шланг и понес насос в багажник. Мужчина с женщиной продолжали любезно общаться. Водитель возился, долго не мог пристроить насос на положенное место. Те двое не спешили, они неплохо себя чувствовали. Женщина издали смотрелась лучше. Вблизи оказалось, что она не девочка – хоть и улыбалась, а в глазах блестели льдинки. Болтал в основном полковник. Доносились обрывки фраз: ничего страшного, дорогая Марта, жару в этой дикой стране мы уже пережили, переживем осеннюю распутицу, а там, глядишь, и Москва. В ней значительно комфортнее, чем здесь. К вечеру прибудем в городок с непроизносимым названием, и там полковник обязательно распорядится, чтобы фрау Марте выделили достойное жилье. Не все так плохо в этой стране – здесь были чиновники, партийные шишки, и проживали они отнюдь не в землянках. Их дома в данный момент по естественным причинам пустуют… Мужчина смеялся. Разведчики приготовили пистолеты с глушителями, ждали команды. Ефрейтор закрыл багажник, засеменил к своей двери. Шубин кивнул: бабу и водителя в первую очередь, потом того ленивца, что развалился на заднем сиденье…

И ведь едва не открыли огонь! Глеб заскрипел зубами: отставить, не стрелять! С левой стороны показалась колонна. Именно так и работал закон подлости! Бойцы застонали от разочарования. Шубин изобразил знаками: «Всем спуститься, залечь под плитами, не подавать признаков жизни!» Подошла небольшая танковая колонна. Те же пресловутые Т-4, способные играючи пробивать броню старых советских танков. Шесть машин – танковая рота. Они уверенно катили по дороге, выдерживая дистанцию. Первый танк был командирским – на башне покачивалась антенна. «опель» перегородил дорогу колонне, но полковника и даму это обстоятельство не беспокоило. Они прервали беседу, уставились на колонну. Головной танк съехал с дороги, вздрогнул и встал. Остальные тоже остановились. Мурашки поползли по коже – до головного танка было метров пять. Из башни выбрался подтянутый танкист с погонами гауптмана, спрыгнул на землю, подошел к полковнику. Взметнулась рука в нацистском приветствии. Оберст небрежно кивнул, начал что-то говорить. Очевидно, офицеры служили в одной части. Гауптман слушал, учтиво кивал. Женщина с интересом разглядывала нового собеседника и даже состроила глазки. Потом полковник распахнул заднюю дверцу «опеля», дождался, пока женщина сядет, и снова что-то бросил танкисту. Тот кивнул и опять вскинул руку. Полковник смерил его оценивающим взглядом и сел в машину. Из выхлопной трубы вырвался дымок. «опель» дернулся и покатил дорогой. Гауптман постоял на проезжей части, потом отправился к своему танку, вскарабкался на броню и махнул командиру второй машины: проезжайте. Машина дернулась, окуталась смрадным дымом и тронулась с места. За ней поползла стальная колонна. Командирский танк остался на месте, продолжал нервировать. Три машины ушли в поворот, исчезли за руинами завода. Еще две съехали с дороги, свернули вправо и отправились по заваленному мусором проезду между цехами. Очевидно, оберст, ввиду неясной тревоги, приказал взять разрушенный объект под охрану. Или что-то еще – в этом меньше всего хотелось разбираться. Через минуту на сцене остался единственный танк. Двигатель боевой машины работал на холостом ходу. Гауптман тоже испытывал безотчетное беспокойство – он словно чувствовал русский дух! Он поводил головой, обозрел лес за дорогой, скорбные руины цементного завода, пытливо уставился на обломки ограды в пяти метрах от себя. Гауптман нахмурился – интуиция подавала сигналы. Офицер был не юн. Три десятка он давно разменял, но выглядел убедительно – хорошая осанка, пытливые глаза, плотно сжатые губы. Танкист повел плечами, поморщился. Потом резко повернулся, постучал кулаком по броне.

– Эй, в танке, можете выйти, пять минут на перекур!

– Товарищ лейтенант, что делать будем? – прошептал вспотевший от волнения Шлыков.

– Не шевелиться.

– Ага, можно подумать, мы тут бегали, – фыркнул Герасимов.

Прыснул в кулак Леха Кошкин – и сделал смирное лицо, когда Шубин впился в него свирепым взглядом. Из открытого люка выбрались члены экипажа в темно-серых комбинезонах. Двое – с автоматами МР-40, остальные довольствовались пистолетами. Парни были молодые, светловолосые, радовались жизни. Отправилась по кругу пачка сигарет, защелкали зажигалки. Глеб украдкой разглядывал их в щель между бетонными плитами. Вышли все, экипажи подобных машин состояли из пяти человек: командир танка, механик-водитель, стрелок-радист, наводчик и заряжающий. Военнослужащие увлеклись беседой. Один отклеился от компании, прыжками кинулся через дорогу по нужде, исчез за кустами. Его проводили добродушными шутками: правильно, Гюнтер, не надо это долго держать в себе. Вот с чьей легкой руки по танку плавали умопомрачительные ароматы! Смеялся радист с изнеженным женским лицом: он же говорил, что бабка в деревне отравит их несвежими яйцами! Так смотрела, ведьма старая, рука тянулась разрядить обойму в морщинистую тварь! Гауптман не принимал участия в перекуре, он взобрался на броню, спустился в люк, но вскоре опять возник – уже в наушниках, поднес к губам переговорное устройство со спиральным проводом, начал говорить. Сеанс связи продолжался около минуты, гауптман отключил микрофон. Вернулся, подтягивая штаны, облегчившийся танкист, выслушал свежую порцию острот.

– По местам! – крикнул гауптман и выбрался из люка, чтобы пропустить подчиненных (место командира находилось в башне). Члены экипажа бросили окурки, потянулись к танку. Гауптман – это не полковник, но должен знать, что тут происходит! Жареный петух клюнул в соответствующее место. Шубин действовал импульсивно – махнул рукой. Все четверо поднялись одновременно, бросились вперед, ведя огонь из пистолетов с глушителем. Споткнулся Шлыков, перебираясь через плиту – но эффективность огня от этого не пострадала. Атака была стремительной, звуки выстрелов слились с холостой работой двигателя. Танкисты валились, как подкошенные. Малорослый механик треснулся лбом о гусеницу, но вряд ли что-то почувствовал. Только радист с изнеженным лицом успел обернуться и вскинуть автомат. Физиономия перекосилась, стала какой-то жалобной, детской. Пуля вошла под шею, в районе щитовидной железы, радист картинно тряхнул головой, демонстрируя, как ему больно…

В этом побоище забыли про гауптмана. А тот временно впал в ступор. Потом задергался, словно кукла на резинке, подался к башне, передумал, стал трясущимися пальцами расстегивать кобуру. Ахнув, Шубин кинулся к танку, перемахнул через огрызок плиты, устремленный в небо зазубренным концом. Гауптман со страхом смотрел на него, издавал невнятные звуки. Откуда взялись эти лешие? Шубин подбежал к танку, когда гауптман извлек наконец пистолет – в прыжке схватил офицера за голень. Что еще оставалось? Этот тип был нужен живым! Крик слился с пистолетными выстрелами – он все же ухитрился дважды нажать на спуск! А это прямо катастрофа! Гауптман стрелял в небо, он потерял равновесие. Но это слабое утешение. Выстрелы услышат и через минуту будут здесь. Но не бросать же добычу! У офицера подломилась нога, он растянулся на броне. Вальтер выпал, и попытки до него добраться успеха не возымели. Шубин тащил его за ноги, но тот вцепился в скобу на выступе между башней и гусеничной платформой, держался из последних сил. Бешенство бурлило в голове, выплескивалось, как кипящая вода из кастрюли. Гауптман не сдавался, отбивался ногой и чуть не засадил противнику в челюсть. Какой уж тут порядок в танковых войсках! Шубин с рыком взобрался на броню, но и танкист не сидел без дела, извернулся, схватился за край люка – видимо, решил, что опять потащат за ноги. Этот безумный поединок стал надоедать. Остальные не лезли, понимали, что будут лишними. Глеб навалился на танкиста, бил его кулаком в загривок. Но тот лишь хрипел, тряс головой и никак не хотел разжать конечности. Неподалеку гудели моторы – немцы спешили на выстрелы! Последующие события происходили, видимо, без участия головы. Рассвирепевший лейтенант ударил по шее ребром ладони – противник охнул и наконец разжал руки. Глеб схватил его за шиворот, другой рукой – за ремень на спине. Тьма в глазах от дикого напряжения. Гауптман обмяк, но все равно это тяжесть! Он нырнул в люк головой вниз, а в следующий момент Глеб перекинул ноги и принялся утрамбовывать добычу в танк. Что-то более рациональное в голову не пришло.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация