Слава нагнулась, открыла молнию на палатке и вышла.
Иван стоял на том же месте, щурясь на солнце.
– Я готова.
– Отлично.
Ребята тоже практически собрались.
Слава окинула взглядом лагерь и нахмурилась. Мимо как раз проходил Витя, и она его окликнула:
– Вить, а ты не видел Толика?
– Ставрис, так он с утра свалил из лагеря, пока вы дрыхли кверху попами.
– Странно. Он вроде бы собирался в горы.
– Понятия не имею, что у него перемкнуло в голове.
Витя отошел.
Рядом стоящий Иван демонстративно покашлял:
– Толик, значит…
Слава не знала, зачем это сделала.
Они стояли близко. Так получилось. Она вышла из палатки, шагнула вперед и едва не наткнулась на Ивана. Обойти его не получалось. Или он не дал?
Она дотронулась до его кисти – сама, первая, – и, стараясь говорить как можно спокойнее, произнесла:
– Нет никакой разницы между Толей, Витей или Арсением. Они мои однокурсники. Мы с ними общаемся, иногда сидим по пятницам в кафе. Я не очень компанейская, но да, иногда всё-таки бывает. Мне ещё учиться и учиться. И мне бы очень не хотелось, чтобы ты реагировал на знакомых мужского пола как-то… – она попыталась подобрать правильное слово, не получилось. – Ревниво. Так, наверное.
– Хм… – Коваль вздернул одну бровь кверху.
Слава поджала губы. Недовольство мужчины она различила и без его хмыканья.
Пришлось понизить голос, чтобы собирающиеся в горы ребята не услышали её.
– Ты хочешь за мной ухаживать. Ухаживание подразумевает доверие. Если я принимаю знаки внимания от тебя, я тебе доверяю. А ты мне? И, да… можешь сейчас не отвечать.
Иван склонил голову и так же шепотом произнес:
– Веснушка, твоё великодушие безгранично.
В лагере осталась влюбленная парочка и люди Ивана.
Прежде чем Славе уйти с Ковалем, ребята подошли к нему и о чем-то недолго разговаривали.
Слава поймала на себе взгляд Наташи. Та подняла руку с большим пальцем кверху. Слава закатила глаза. Как будто она первая, у кого однокурсники видят поклонников.
Кстати, поклонник и Коваль не ассоциировались в принципе.
От лагеря до озера было пятнадцать минут ходьбы. Иван сразу же завладел ладонью Славы, закинув рюкзак на одно плечо. Слава прихватила коврик и немного еды. Еду Иван сразу же положил в рюкзак.
Озеро Кукта-Бель среди местных славилось размерами. Человеческим взглядом невозможно было охватить всю его площадь. И ещё лазурной водой. Славе не раз попадалась информация в прессе, что тот или иной «князь» пытался взять в аренду – читать «огородить, выставить охрану и блокпост» – часть озера. Администрация давала разрешение, потом каждый раз старожилы и местные «зеленые» поднимали шумиху, и администрации с «князьями» приходилось сворачивать проекты.
Озеро продолжало существовать в своем первозданном виде и радовать гостей красотами, от которых захватывало дух.
То, что на озере не оказалось никого, кроме Ивана и Славы, порадовало последнюю. Если люди и были, то далеко от них.
Иван скинул рюкзак, забрал коврик из рук девушки, уронил его на мелкую гальку.
Слава взялась за полы рубашки. Переступила с ноги на ногу, поджимая губы.
– Веснушка…
Слава сделала шаг назад.
– Ты же не боишься раздеваться при мне? – его голос приобрел нотки, с которыми она ранее не сталкивалась.
В них слышалась… забота?
– Послушай… Посмотри на меня. Слава, – на этот раз она не противилась. Иван стоял на прежнем месте, подходить к ней вплотную не стал. – Ты по-прежнему видишь во мне насильника?
– Нет, – не раздумывая, ответила девушка.
– Тогда в чем дело? Объясни. Я постараюсь понять и помочь. Если потребуется, обратимся к специалисту.
Слава быстро-быстро заморгала, в глазах защипало. Она улыбнулась, стараясь не показать, как его слова пробрались куда-то глубоко. Внутрь сердца.
Так не бывает.
Вот не бывает и всё.
Он сказал: «Обратимся».
Это не оговорка.
Ваня хочет помочь. И ещё раз показывает, что происшедшее на базе – не норма.
– Нет… Наверное, всё же нет, не боюсь. Здесь – точно.
– Подробнее, Слава.
Он стоял, возвышаясь над ней. Слава снова невольно отметила и его рост, и комплекцию.
Какой же он сильный…
И этот мужчина готов возиться с ней, чтобы исправить случившееся.
Поэтому она снова заговорила очень быстро:
– Я ценю твоё желание исправить моё восприятие того, что между нами произошло. Когда ты пришёл ко мне в дом, я больше тебя опасалась. Заметила, что днем ты не такой страшный. Ой, я имела в виду, что ты…
– Не орангутанг, да?
Если Слава ожидала, что он разозлится, она ошиблась.
Он рассмеялся. Сначала дрогнули уголки губ. А потом уже мужчина рассмеялся.
Слава ладонью накрыла губы, тоже пряча смех. Напряжение спало разом. Одна оброненная двусмысленная фраза – и атмосфера стремительно изменилась в лучшую сторону.
– Мы потом обсудим более подробно то, что произошло, если ты захочешь.
Слава покачала головой.
– Не думаю, что захочу. Я поняла, что произошло. Твои мотивы. Свои я тоже озвучила. И… Ваня, если вдруг начну испытывать дискомфорт от общения с тобой, я скажу.
Она сняла рубашку и принялась расстилать коврик. И почти справилась с поставленной задачей, когда услышала приглушенное ругательство.
– Я пойду освежусь.
В отличие от нее, Коваль раздевался очень быстро. По-военному.
Слава вздохнула.
Ладно, разберемся.
* * *
Сначала она немного комплексовала. Раздевалась с опаской. Потом подумала, что Иван на неё не набросится. Что за глупость… Если постоянно накручивать себя, станет только хуже, и ей реально потребуется помощь специалиста.
Дедушка как-то привел её к своему старому знакомому. Тоже профессору, только психологических наук. Дедушкин друг долго беседовал со Славой, а потом вынес ей «приговор»:
– Георг, твоя внучка очаровательна. У девочки потрясающие данные. Я такие редко у кого встречал. Стрессоустойчивость на высшем уровне. Ей бы в разведку.
Тогда Слава сделала акцент на слове «разведка», сморщила нос и запыхтела, как паровоз. Какая разведка, вы о чем, многоуважаемый профессор?
Уже повзрослев, девушка иначе восприняла его слова.
