Ловко, быстро, не спрашивая больше Славу, он перевернул её таким образом, что её лицо оказалось напротив его живота.
Вернее…
Иван, не теряя времени, снова вернулся к её лону, заставив фактически оседлать его лицо.
Добро пожаловать в позу шестьдесят девять. Бедра девушки опалило жаром, знакомая истома раскатилась по телу. Сама же Слава не могла отвести взгляда от члена Ивана, который оказался очень близко с её лицом. Во рту пересохло. Она, ведомая древними инстинктами, пробудившейся чувственностью, потянулась к нему.
Замерла.
Облизнула губы, высунула язычок и прошлась по розовой головке…
Черт. А это вкусно. И… завораживающе.
Наслаждение Славы усилилось. Она активно ласкала Ивана, он её.
Первой кончила она. Слава уже догадалась, что Иван всегда ждет её оргазма. Сдерживается до последнего. Когда стало нестерпимо хорошо, тело непроизвольно выгибало, бедра задрожали, и Ивану пришлось крепче их сжать, Слава не смогла продолжить ласкать его, оторвалась, крепко зажмурившись.
– Вань… я…
Ей сложно было представить, что можно кончить на лицо мужчине. Она заерзала, попыталась снова отползти, и снова ей не позволили.
А потом она перестала думать, растворилась в удовольствии, что пронзило её.
Оргазм накрыл Славу, она застонала, уткнулась лбом в пресс Ивана, зацарапала ногтями мужское бедро. Кончала Слава громко и ярко, чтобы сразу же, ещё чувствуя отголоски полученного наслаждения, приподняться, оторвать от своих бедер руки Ивана, слезть с мужчины, встать на колени сбоку и вернуться к незаконченному делу.
Она тоже хотела, чтобы Коваль кончил.
Так же, как и она.
Ей в рот.
То, что происходит между мужчиной и женщиной в спальне – это только их дело.
Иван приподнялся, что-то сказал, Слава не расслышала, и усиленно заработал бедрами, проникая глубже и перехватывая инициативу.
– Встать на колени, – приказал он.
Слава подчинилась, чувствуя, что снова увлажняется. Наверное, это неправильно… Наверное, она испорченная? Разве такое нормально? Почти вчерашняя девственница? Потом шикнула на себя. Радоваться надо, что оказалась чувственной, и что секс с Иваном пришелся по душе.
Она сделала, как он просил. Мужчина же спрыгнул с кровати, встал у края, взял Славу за подбородок, предварительно опалив взглядом потемневших глаз, затянутых поволокой страсти; и охрипшим голосом приказал:
– Расслабься. Я всё сделаю сам. Будет больно, неприятно – толкнешь.
Немного больно всё же было. Он проникал в самое горло размашистыми, но плавными движениями. Если бы усилил темп, тогда вызвал бы неприятные позывы, и Слава его остановила бы. А так… Нет. Что-то темное, порочное, страстное пробуждалось в ней от каждого его движения. Она положила руки ему на торс, чтобы было удобнее. Толчок и ещё толчок.
Иван двигался на грани. Слава улучила момент и посмотрела на мужчину.
Это стоило сделать. Лицо Ивана выглядело одновременно сосредоточенным, почти агрессивным и, между тем, счастливым. Он наслаждался происходящим, и ей хотелось дарить ему это наслаждение.
– Слава… – в голосе мужчины прорезались надсадные нотки. – Я на грани… И, если ты меня не остановишь, я кончу тебе в рот. Решай.
Она решила.
Сильнее впилась ноготками в кожу Ивана, качнувшись вперед, не позволяя выйти из неё.
* * *
– Я труп. Ничего не хочу. И ничего не буду делать. Даже плавать.
Слава рухнула на шезлонг, закрыла глаза, имитируя полное бездействие. Иван громко усмехнулся и присел рядом, положив руку ей повыше колена.
– Замотал я тебя, да?
– Угу, – нарочито серьезно ответила Слава, по-прежнему не открывая глаз.
При свете дня то безумство, что они творили ночью, немного всё же опалило стыдливостью.
С другой стороны, почему ей должно быть стыдно за собственное счастье?
Рука Ивана была тяжелой. Она согревала её кожу. Чего греха таить, у Славы хватило мудрости признаться себе, что ей нравилось всё то, что происходит.
Нравился секс с Иваном.
Его близость.
Нравилось его внимание к ней.
И совершенно не хотелось думать, что будет потом.
Кстати, они выбрались из его каюты ближе к одиннадцати часам. Завтрак им принести в каюту. Слава быстро сбежала в душ, чтобы не сталкиваться с экипажем. В каюте витал запах секса, и, естественно, пришедший сразу поймет, чем они занимались. Хорошо, что несколько раз.
Оказавшись в ванной, Слава встала напротив зеркала и посмотрела на себя.
Это она?
Точно она?
Эта девушка с шальными глазами и припухшими губами?
Слава дотронулась до губ и вспомнила, как между ними вбивался Ваня…
С ума сойти…
Вернее, с ума сошла она.
От счастья – тоже.
Состояние эйфории, счастья не прошло и после завтрака, когда они выбрались из каюты на свет божий.
– Вот теперь можно поплавать в море, – сказал Иван, подходя к борту яхты. Они остановились, больше никуда не плывя.
Слава покачала головой, отыскала взглядом стоящие рядком шезлонги и направилась к ним.
Иван – следом.
Она остро чувствовала присутствие мужчины рядом. Его взгляд… блуждающий по её телу. К отдыху на яхте Слава подготовилась, прихватив с собой открытые купальники. Их нельзя назвать вызывающими или откровенными. Но она надеялась, что выглядит в них привлекательно.
Для него…
И по тому, как начало покалывать кожу, по которой скользил взгляд Ивана, сомнения в обратном рассеялись. Слава, даже не смотря в лицо Ивана, чувствовала его взгляд. Эту реакцию невозможно было объяснить.
Она многое не могла теперь объяснить…
– В ванной воспользовалась мазью?
Сначала Слава не догнала, про какую именно мазь он говорит, а когда поняла – вспыхнула.
– Угу, – снова буркнула девушка, интуитивно сжимая бедра. Да, в трусиках от непривычки всё пекло.
– Слав… – серьезность в голосе Ивана заставила её распахнуть глаза, чтобы сразу же натолкнуться на его пристальный взгляд. Обеспокоенный… – Ты должна мне говорить обо всем, что тебя не устраивает в сексе со мной. Диалог очень важен. Я не хочу снова тебе сделать больно. Черт, Веснушка, меня до сих пор парит то, что я оказался чурбаном и не понял, как лишил тебя девственности.
– Ваня, такое бывает, когда у женщины нет плевы или она настолько тонкая, что её фактически незаметно. Ой, да ещё бывает, когда она близко расположена и девочкам…
