– Она сказала, что ты объявишь ей бойкот.
– Я? За что? За то, что она каким-то чудом уговорила тебя приехать ко мне?
– Она не уговаривала.
– Но ты тут.
– Да.
– Поэтому никакого бойкота, наоборот, надо что-то придумать в благодарность. А вот если инфу о её разговоре с тобой сольют отцу…
Иван сделал многозначительную паузу, от которой Слава внезапно занервничала. Она помнила, что он говорил о чувствах Руслана Анатольевича в отношении своей жены.
Мало ли…
– Ваня, а как может твой отец отреагировать? – настороженно поинтересовалась она.
– Веснушка, ты чего напряглась? А ну, расслабься. Батя пылинки с матери сдувает. Если он и применит в отношении неё какие-то санкции, поверь, они в конечном итоге оба останутся довольны.
Кровь прильнула к щекам Славы. Девушке понравилась легкость, с которой Ваня говорил об отношениях родителей.
– Ваня…
– Что?
– А ты у меня ни о чем не хочешь спросить?
Девушка надеялась, что её сердцебиение не раздается на всю комнату.
– Например?
– Например, о моих чувствах к тебе. Люблю ли я тебя…
Щеки вспыхнули еще сильнее.
– Веснушка, ты приняла моё кольцо. Значит, объяснения всё же были, – самодовольно заявил он, за что получил легкий тычок кулаком в бок.
– Ок, отлично, Коваль, я тебя услышала! – возмутилась Слава и начала вырываться из его рук. Но у полковника Коваля были другие планы, и в них не входила её свобода. – Ни за что, ни при каких обстоятельствах не скажу, что люблю тебя и… Ай!
Она должна была давно понять, что сопротивляться ему бесполезно. Иван перевернул её в воздухе и уложил на спину. За считанные секунды перехватил обе её руки, завел над головой, соединив их вместе и удерживая за кисти одной своей рукой.
Сам навис над Славой, прожигая взглядом серых глаз, на дне которых плескалось вспыхнувшее желание.
У Славы каждая клеточка, каждая мышца замерла от предвкушения. Она даже забыла, что должна подыграть мужчине и продолжить сопротивляться.
Он навис над ней. Раздвинул её ноги одним коленом и посмотрел на треугольник светло-русых волос.
– Хорошо, что ты у меня голенькая…
* * *
День пролетел, как минута.
Они занимались сексом, что-то ели, спали и снова занимались сексом.
– Устала? Ты мне сразу скажи, если что не так… Слав, я же как чумной, дорвался до тебя, остановиться не могу. Поверить не могу, что ты со мной.
Его признания проникали в душу, сливались с ней, оставаясь там навсегда. Он смотрел на неё, как безумный. Его взгляд… даже немного пугал. Иван не отпускал Славу от себя ни на минуту. Обнимал, трогал, ласкал. Целовал в затылок снова и снова, заключая её в объятия.
Слава не сопротивлялась, позволяя ему делать с собой всё, что он пожелает.
– А у тебя голова с похмелья не болит?
– Нет. Я же вчера в спортзал пошел дурь выбивать. Решил, что хорош гулять, пора выстраивать баррикады вокруг твоего дома и держать осаду до тех пор, пока ты не сдашься.
Слава не могла понять, серьезно он говорит или шутит.
Потом поняла: серьезно.
Всё. Каждое слово.
И тяжелое кольцо на безымянном пальце – тому подтверждение.
Она согласилась… Господи, а ведь реально согласилась! И… не жалела. Ни секунды.
Потому что он – её. Со всеми достоинствами. Недостатками – тоже. Взрывной, вспыльчивый, немного агрессивный.
Погрязший в военных делах.
Им ещё предстоит разговор на эту тему и не один.
Они обязательно что-то придумают, потому что теперь вместе. И на тот момент уже будут семьей.
Славу от перспективы бросало то в дрожь, то в жар.
– Ты чего, маленькая? Почему дрожишь?
– Не знаю, Ваня… Всё так быстро. Это нормально?
– Только так и должно быть. Понимаешь… Я «упал» в тебя сразу. Там, на базе. Ведь понимал, что что-то идет не так. Сначала решил, что ты играешь.
– Я помню, ты говорил, – Слава с удивлением отметила, что спокойно разговаривает про тот день. Прав оказался дедушкин знакомый: у неё высокая стрессоустойчивость.
Повезло.
И не только с ней повезло.
С мужчиной, который сидел на кровати напротив неё, скрестив ноги по-турецки.
Они с ним допили чай, от кофе отказались. Столик поставили на пол. Часы показывали двадцать один десять.
Слава позаимствовала у Ивана такой же белоснежный халат, в котором утонула. Иван всё норовил его приспустить, оголить Славу, та активно сопротивлялась, зная, что рано или поздно он добьется своего.
– То, что не играешь – не хотел признавать, – продолжил мужчина, став снова серьезным. – Уже чувствовал, что встреча наша не пройдет бесследно, что не отпущу. Что зацепила ты меня основательно.
– Я так и не нашла сокровища деда. И ты… Свою Саравию.
– Я тебя умоляю, Слав… Какая к черту Саравия? Я нашел тебя. Это куда важнее.
– Знаешь… иногда мне кажется, что наши деды что-то знали. Специально мутили, оставляя подсказки.
Иван хохотнул.
– Я даже не сомневаюсь.
Он замолчал.
Слава не могла больше сидеть в стороне, собрала полы халата, чтобы они не распахнулись раньше времени и, встав на колени, перешла к Ивану. Тот с готовностью принял её в свои объятия. Слава крепко-крепко зажмурилась и негромко прошептала:
– Я тебя люблю.
* * *
Через пятнадцать минут Ивану позвонили, и он вышел на балкон. Почти сразу же на телефон Славы пришло сообщение. Кто бы это мог быть?
Она даже не успела прочесть. Сначала увидела на аватарке знакомое лицо Екатерины Коваль. Видимо, спецы Екатерины Викторовны пошаманили не только с ноутом Славы, но и успели вбить контакт Коваль в телефон.
Слава открыла сообщение и…
«Добро пожаловать в семью, дочка».
В горле запершило, на глазах выступили слезы.
Она росла без матери, и интуиция, которая ещё ни разу не подводила Славу в отношении семьи Коваль, прошептала, что в её жизни появился не только любящий мужчина, но и женщина, которая всегда её поддержит.
Эпилог
Два года спустя
– Ваня, мы ждем только тебя.
– Иду… Веснушка, дай мне ещё одну минутку?
Жена театрально громко вздохнула и с хитрой улыбкой добавила, спускаясь по лестнице:
