— Дмитрий, измени свой тон, я тебя не узнаю…
— Я могу сделать для вас эту работу, только оставьте её в покое!
— Мы не вмешиваемся и ты прекрасно знаешь об этом! Если ты хочешь стать одним из нас, то должен следовать этим законам!
— Может быть больше не хочу.
— Это всё эта девчонка! Тебе говорили держаться подальше от простых смертных! Подобное поведение с твоей стороны попросту не простительно! Ты будешь наказан и изгнан, до тех пор, пока не осознаешь всю тяжесть своей вины!
Меня ослепил яркий свет и я закричала. Всё прекратилось.
Резко я оказалась в лесу. Судя по всему было лето, жара стояла невыносимая, повсюду было множество зелени, пели птицы. Недалеко от меня журчал небольшой ручей, я нагнулась к нему и умыла своё лицо. На мне вновь было длинное, струящееся белое платье, но уже другого покроя. Сзади раздались шаги. Я обернулась.
— Дмитрий, как я рада тебя видеть! — я кажется не обращала внимание на то, как мрачен он был, а кинулась к нему в объятия. Он прижал меня к себе, медленно гладя по волосам. Я продолжила, как ни в чём ни бывало, — Как хорошо, что ты здесь. Я совершенно растеряна и сбита с толку, я надеялась, хотя бы ты мне поможешь. Они не сказали, что мне делать, говоря, что я сама должна делать выбор и они не могут вмешиваться. Но я совершенно потеряна, я не знаю куда мне идти, кого искать, я знаю всё об этой организации, но даже не знаю как именно я должна с ними справиться.
Я напоминала ребёнка, заточённого в тело юной девушки. Я светилась от надежды, будучи полностью уверенной, что Дмитрий мне поможет.
— Камелия, тебе вовсе не нужно ничего делать.
— Что? О чём это ты таком говоришь? — я отошла от него, вырываясь из его рук. Я чувствовала, что мне давалось это с трудом, в его объятиях я чувствовала себя защищённой, умиротворённой.
— Тебе дали право выбора. Так зачем тебе плясать под их дудку? Зачем участвовать в чужой войне?
— Дмитрий, я тебя не понимаю. Они же зло. Если мы оставим всё как есть, то они займут место старейшин.
— Они зло? Откуда тебе знать? Ты поверила группке людей, которые возомнили себя богами, которые заставляют девятнадцатилетнюю девушку сражаться на чужой войне!
— Прошло сто лет… — неуверенно начала я.
— Да, но ты их заметила? Для смертных вроде тебя, время там летит незаметно. Ты не получила опыта, ты ничему не научилась, тебя лишь напичкали силой и отправили решать их проблемы!
— Дмитрий, но ведь ты один из них! — почти взмолилась я.
— Больше нет. Я разочаровался в них и ушёл.
— Но…даже если ты и говоришь, что я не могу им доверять, то значит, я должна сама всё проверить.
— Откуда в тебе столько упрямства? — он шагнул вперёд, собираясь схватить меня за запястья, как он иногда делал, желая привлечь моё внимание, но я отступила назад, наступив ногой в холодный ручей.
— Я тебя боюсь, — тихо прошептала я.
Он виновато опустил голову:
— Я знаю, что в последнее время сам не свой. Но это для твоего же блага. Та сила, что тебе дали, может свести тебя с ума.
Я покачала головой:
— Позволь мне решать. Я чувствую что-то. Как будто бы обрела то, что всегда искала. Просто доверься мне, Дмитрий, — он не ответил и не поднял головы. Потому я подошла обратно к нему, обхватила его голову своими ладонями и чуть приподняла, заглядывая ему в глаза, — Ты поверишь мне так, как я всегда верила тебе?
Он неуверенно кивнул.
И вот вновь кто-то будто бы смазал картинку, проведя по акварельному рисунку мокрой губкой. Всё изменилось. Я была уже в другом месте, недалеко от какой-то деревни, ночью. Здесь вновь был Дмитрий и он был очень взволнован. Я улыбнулась ему, пытаясь его ободрить.
— Ты захотел встретиться, нашёл что-нибудь?
— Да, решение проблемы. Идём.
Он схватил меня за руку и повёл в сторону деревни. Я даже не пыталась задавать ему вопросов, знала, что он не ответит. Под ногами хрустели сухие ветки, я пыталась не проткнуть тонкую подошву своих сандалий. Дмитрий крепко держал меня за руку и я в очередной раз подумала, как спокойно было рядом с ним. Я знала его всю жизнь, он был моей опорой. Он был как мой брат, но с братом мои отношения наладились лишь ближе к семнадцати, а с ним царило взаимопонимание всю жизнь. Он был единственным, перед которым я могла открыться, рядом с которым я могла быть естественной, наивной. Я позволяла себе быть рядом с ним всё тем же ребёнком, каким я была, когда мы познакомились.
У края деревни, стояла толпа людей. Кажется они ожидали нас. Мне было тоскливо видеть хотя бы что-то относительно привычное своему глазу. Деревня была практически такой, какие я встречала в Венгрии в 1850-м году. Казалось столетие не тронуло здесь ни один из домов, ни одного человека. Но это и удивило меня. Дмитрий внезапно заговорил, словно понял мои сомнения:
— Это община. Языческая община. Они живут своим маленьким сообществом и согласились принять нас. Было очень сложно найти их, но только здесь возможно провести обряд, который я хочу провести. Для этого нужно много людей, свидетелей, в любом другом месте это бы не вышло.
— Обряд? Какой ещё обряд?
— Сейчас ты узнаешь.
Он потянул меня за руку и внезапно толкнул в толпу. Какие-то мужчины схватили меня. Я стала испуганно вырываться, словно птица, которую схватил человек.
— Дмитрий, что это значит?! — в отчаянии закричала я.
Люди потащили меня куда-то вперёд, в центр деревни.
— Дмитрий, — вновь закричала я, пытаясь упираться и брыкаться. Всё тщетно. Двое держали меня крепко и почти волочили к большой поляне. На поляне, был высокий столб, вокруг которого было установлено множество брёвен и веток. Я осознала, что меня вели к незажённому костру. В отчаянии я заплакала. Это должно быть какая-то ошибка. Дмитрий просто хочет проверить меня, он не может хотеть меня убить.
— Дмитрий! — вновь прокричала я.
— Ками, это для твоего же блага, — внезапно раздался его голос из толпы, — Когда мы проведём обряд, ты воскреснешь через тысячу лет, когда уже не будет ни старейшин, никого. Только я и я буду ждать тебя. Я найду тебя и ты, переродившись, больше не будешь нуждаться ни в чём. Я позабочусь о тебе.
Пока он это говорил, меня привязали к столбу. Я плакала и кричала не своим голосом. Я думала, что это жуткий кошмар, который вот-вот закончится. Но он не заканчивался. Не заканчивался, когда узлы на моих руках были затянуты. Не заканчивался, когда люди столпились вокруг столба. Не заканчивался, когда факел бросили на ветки. Дмитрий стал громко читать заклинание, а люди вокруг него вторили ему. Они шептали, потом говорили всё громче и громче. Где-то вдалеке протяжно не то выли, не то лаяли собаки. Меня охватило огнём.
Я закричала от боли и ужаса. Огонь был везде, огонь хватал мои голые девичьи руки, сжигал моё платье, пытался проглотить целиком. Внезапно что-то во мне надломилось. Я резко вскинула голову:
