Витовт поднялся и всей своей огромной массой двинулся на брата:
— А известно те, Ягайло, чё мой зять спас тя?
— Это как? — удивился тот.
— А вот так: кто заставил уползти Тамерлана в своё логово после такого разгрома им Орды? А ведь он шёл на Московию, чтобы, разбив её, повернуть на нас. И ты чё думаешь, у тя нашлись бы силы, которые сумели бы противостоять Тамерлану? Да он бы из Европы сделал то, чё не удалось Батыю.
— Это все твои домыслы. Европа ему не по зубам.
— Да ты посмотри на свой рот. У тя нет больше половины зубов. Чем бы ты его кусал? Губами? Ха! Ха! — раздался раскатистый хохот Витовта. — Хватит болтать. Только знай, братец, мне известно, чё татары ищут способ задружить с Московией. Вот если они объединятся... Ты помнишь Ворсклу. Я не хочу её повторения.
И он направился к двери. Взявшись за ручку, он, может быть, чтобы поиздеваться над королём или не оставлять о себе дурного впечатления, поклонился ему и проговорил:
— Я ещё те докажу...
Но что он думал доказывать, не сказал. Такого вызывающего поведения своего братца Ягайло не думал прощать. И в его голове заработала мысль, как это сделать. Но всё отступило при вести, что родной брат Ягайла Скиргайло перешёл на сторону московского князя. Причём не один. С ним приехали шесть князей и множество бояр.
Ягайло, узнав об этом, был потрясён. Задумался и Витовт, узнав, что его зять достойно встретил беглеца и его людей, дав в кормление Скиргайлу город Владимир и ряд других городов. «Да, за зятька можно порадоваться. Умело, весьма умело ведёт он своё дело, — думал Витовт. — Чё же дальше? Чё стоит за переходом Скиргайла. Ведь просто так он бы туда не побежал. Скорее всего, он нацелен на королевский трон. Что же взамен он отдаст Василию: земли южных князей? Похоже, чё так».
Вечером, когда Скиргайло уехал от Василия и князь остался один, вошла Софья.
— А ты пошто не захотела встретиться со своим дядей?
— Этим прислужником Ягайла? Я хорошо помню, как он хотел со мной поступить в Киеве. И скажу тебе: ты не особенно ему верь. Я думаю, он задумал свергнуть своего брата и занять его трон. А для этого ему нужна твоя помощь. Потом, когда укрепится, он обрушится на тебя. Это он сейчас делает вид, чё защищает христианство. Он лях-пришелец, — заявила она.
Василий внимательно посмотрел на жену, точно видел её впервые.
— Да ты молодец! — произнёс он.
Наверное, она была в ударе.
— Я давно хотела у тя спросить: помнишь, когда Едигей прислал посланца с предложением своих услуг, чё тебе сказали бояре?
— Ну... чё верить особо нельзя, а помощь взять можно.
— Василий, — она подошла к нему, — поверь мне, татары хотят тя и моего отца истощить в войнах. А потом взять вас голыми руками.
— Ты знаешь, я до ся дня мучился, ища ответа. Ты права! Как я до етого не додумался?
Скиргайло рассказал Василию, что при последней встрече Ягайла и Витовта, первый обязал Витовта нанести удар по Московии. Не верить этому у Василия не было оснований. Витовт не раз доказывал свои захватнические цели. И Василий решил это наступление предупредить. Не отказался при этом и от татарской помощи. И вот, собрав огромное войско, князь двинулся к литовским границам.
До Витовта быстро дошли вести о действиях его зятя. Побег Скиргайла, Витовт это хорошо понимал, заставил Василия принять определённые меры.
Войска встретились на реке Угре. Долго стояли друг против друга. Мурат, сын Едигея, рвался в бой. Но строгий окрик Василия подействовал на татарского предводителя отрезвляюще.
И вот правобережье Угры, где стоял Витовт, попросило перемирия. Встреча князей продолжалась очень долго. Они выговорили друг другу все претензии и разошлись, поняв друг друга. На прощание Витовт спросил:
— Я могу ждать в гости мою дочь и моих внуков?
— Да, — коротко ответил Василий.
Узнав, что военных действий не будет, Мурат заскрипел зубами. Василий, понимая, о чём тот думает, предупредил его:
— Если вздумаешь грабить русские сёла, я вас всех перевешаю.
Мурат не подчинился и Василий выполнил своё обещание. Мурат едва ушёл от расправы.
Вернувшись в Москву, Василий первым делом спросил Софьюшку, хочет ли она повидать отца и показать ему внука и внучку. Софья бросилась ему на шею. Провожать её вызвался Андрей Албердин, взяв с собой отряд в тысячу человек! Вскоре она с кормилицами и няньками двинулись на запад. Навстречу им вышел сам Витовт и они быстро добрались до Вильно.
В замке отца всё было без изменений. Даже её спальня оставалась в неприкосновенности. На следующий день Витовт, посчитав, что дорогие гости, утомившиеся за дорогу, уже отдохнули, послал за ними служку. Князь не ошибся. Софья заканчивала утренний туалет. Нянечка одела Анечку. А Иван, давно уже одетый, не знал, чем заняться.
И вот процессия двинулась к кабинету князя. Впереди скакал Иван. За ним Софья вела Анечку, которая ещё не очень уверенно ходила, и матери приходилось поддерживать её.
Иван толкнул дверь. Она, скрипнув, приоткрылась. Посреди кабинета, в ожидании, стоял Витовт.
— Здрав будь, дед Витовт, великий князь литовский.
— Молодец какой! — дед подхватил Ивана на руки и поднял вверх.
Тот, глядя вниз, проговорил:
— Когда я стану таким, я то жить буду великим князем?
— А не хочешь быть королём польским, литовским и русским? — глядя на внука, спросил дед.
— А хто главнее: князь или король? — спросил внук.
— Король, конечно, — ответил дед.
— Тогда я буду королём, — молвил мальчонка.
— Вот и будешь королём, — Витовт вновь подбросил внука.
— Отец, ты это всерьёз? — не без удивления спросила Софья.
— А почему бы и нет? Кто у мня, кроме тя, Софьюшка, есть? Кому я всё это должен оставить? Ягайлову племени, погубившему моего отца? Нет, дорогая дочь, у мня есть наследник! Так, Иван?
В это мгновение послышался осторожный скрип, и Софья испуганно взглянула на дверь.
— Там... там, — она рукой показала на дверь, — кто-то есть!
Витовт быстро поставил мальчика на пол и направился к двери. Рывком отворив её, он посмотрел направо. В то же время на окне с левой стороны дёрнулась штора. Витовту пришлось сделать шаг и повернуть голову. Этого времени оказалось достаточно, чтобы всё затихло. Коридор был пуст.
Вскоре Ягайло уже знал, о чём думает его двоюродный брат. Такое не входило в интересы короля. Ну, а пока...
— Дочка, тебе показалось, — вернувшись в кабинет, сказал отец, — там никого не было.
Но чувство, что их кто-то подслушивал, не покинуло Софью.
