Черный зверь склонил голову набок.
– А ты оптимистка, свет моих очей, мур-р, – выдал Сёма, принявшись вылизывать хвост.
– Я реалистка, наглая твоя морда, – зашипела на него. – Или скажешь, что не достойна здесь нормальной жизни?
– Мр-р, я…
Договорить этому мохнатому неблагодарному мейн-куну «голубых» кровей я не дала.
– Я, на минуточку, из мира, где давно царит равноправие между мужчиной и женщиной. Прошу это также учесть, ваше величество. Старую собаку новым трюкам не обучишь, вот.
– …всего-то хотел сказать, что зря стараешься.
– В смысле? – подбоченилась я.
– Вряд ли император сейчас прислушается к твоим доводам.
– Ах, ну да, – фыркнула я. – Кот кота видит издалека, так, что ли? Только Семён Великий у нас профессиональный переговорщик, да?
– Моих умений и талантов не отнять, мне лестно, что даже в такой момент ты о них помнишь, – пошевелил ушами фамильяр. – Слава бежит впереди меня, но…
– Тебе не осьминогом нужно было стать, а индюком! Напыщенное, тщеславное создание. И кто меня дернул остановиться именно на этой породе?
– Захотелось приручить хищника? – предположил Сёма.
– Лучше бы выбрала перса.
– И до конца жизни наслаждалась бы храпом и козюли выковыривала бы из приплюснутого шнобеля, – фыркнул кот.
– Тогда хомячка! Или попугая. Или… самку богомола, вот!
– Прекрасная попытка выразить свой внутренний мир и подобрать подходящую компаньонку, но вернемся к нашим баранам. Простите, ваше императорское величество, к котикам, – менторским тоном протянул Сёма. – Похоже, в отличие от меня, Генрих не только облик сменил, но и человеческую речь потерял.
– Что?
– А вдруг и интеллект тоже? – страшным шепотом добавил фамильяр, подозрительно косясь на императора, который вдруг стал упоительно вылизывать свой бок. Еще и помуркивать при этом. – Гложут меня тут некоторые сомнения…
Я окинула взглядом правителя, помолчала, покумекала и…
– Генрих? – осторожно поинтересовалась, надеясь на красноречивую реакцию.
А ее не последовало. Даже рычания, которым хищник ранее со мной общался, больше не было.
– Ой, мама…
– Еще одна статья к нападению на императора в твою копилочку, Светка, – известил меня Сёма. – Какие радужные перспективы нарисовала нам твоя карма неудачницы. Нужно было при переходе в другой мир характер оставлять дома. Что за привычка такая дурацкая тащить все, что плохо лежит?
– Здесь я согласна. Ты-то явно лишний притащился.
– Да ты без меня и часу бы здесь не прожила, болезная.
– Короткая же у тебя память, Сёмочка, – прищурилась я.
– Зато список других достоинств длинный, – задрал нос фамильяр. – Твоими стараниями нам даже способ казни не дадут выбрать. Ты войдешь в историю как иномирянка с уникальным даром и самым коротким сроком жизни в империи. Растащат на батарейки и забудут, помяни мое слово.
– Не сгущай.
А тревога тем временем уже нарастала. Но я все еще пыталась сохранять спокойствие и держать лицо.
– Вот удружил кошачий бог с хозяйкой, – застенал Сёма. – Вот это я попа-а-ал…
– Ха! Можно подумать, ты в этой истории главный мученик, – закатила глаза я и тут же взмолилась: – Что делать-то, а?
ГЛАВА 15
Мы вновь скрестили взгляды на Генрихе. Точно каким-то волшебным образом тот вдруг перевоплотится обратно в мужчину и решит все наши проблемы.
«Ха! Скорее наоборот, – фыркнула ехидна. – Тебе какой способ умерщвления больше по душе? Повешение, плаха, яды?»
Самое интересное, что хищник не обращал на Сёму никакого внимания, хотя тот прохаживался перед самой мордой зверя. Видимо, не считал за конкурента.
«Мне смерть, вообще-то, не к лицу, – мысленно постановила я. – Поэтому я еще долго не собираюсь прощаться с жизнью».
«Ну-ну», – вставила свои пять копеек моя внутренняя пакость, посеяв зерно сомнений.
– Ваше величество? – предприняла еще одну попытку я. – У вас, конечно, специфическое чувство юмора, но пошутили – и хватит.
– Думаешь, придуривается? – тут же прищурился Сёма, чутко улавливая малейшие изменения в моем настроении.
– Я-а… – договорить не успела, поперхнулась невысказанным.
Хищник вдруг задрал заднюю лапу и стал вылизывать свои… фаберже.
– Все, Светка, – выдал Семён. – Кранты.
– И даже крыть нечем.
– Мы лишили империю правителя, нам здесь жизни не дадут, – мрачно добавил фамильяр. – А я кот в самом расцвете сил, я даже ни одну кошку еще не осчастливил, не оставил после себя мохнатое потомство, не передал гениальность…
О том, что я планировала весной кастрировать этого пылкого любовника, даже заикаться не стала.
– Нет. Бежать! – затребовал Сёма.
Меня даже уговаривать не пришлось, сразу согласилась. Словно в бреду я заметалась по комнате в поисках чего бы прихватить и что поможет, как тут раздался требовательный стук в дверь.
– Уже вычислили? – зашипел кот. – Живым не дамся!
И он встал дугой.
– Светлая, открой, – потребовал некромант по ту сторону двери.
Словами не передать, что я испытала в тот момент, как услышала его голос. И облегчение, и огорчение, и, конечно же, гнев.
– Света! – не унимался Ниарон. – Я знаю, что ты меня слышишь.
Сёма блеснул глазами.
– Может, он поможет разобраться с нашей маленькой проблемой?
Генрих повел носом, встопорщил усы, по его шкуре пробежала дрожь.
Если учесть, как некромант реагировал на трудности… Нет, у него помощи я точно искать не стану. Он скорее шумиху поднимет и собственноручно меня на плаху отправит, чем устроит побег.
– Уходи, – громко заявила я.
– Нам нужно поговорить.
– Давно таким разговорчивым заделался? – фыркнула я. – У тебя был шанс еще в лаборатории. Ты его профукал.
– Света!
– Все равно не открою.
– Так, да? Ну тогда я сейчас снесу дверь и все равно войду, тебе от меня не спрятаться.
Сёма выпучил глаза.
– Ваше величество, не хотите ли пройти в купальню? – предложил мой находчивый фамильяр. У Генриха на загривке шерсть встала дыбом. – Понимаю, это и для меня тоже противоестественное предложение. Ненавижу воду, но…
– А кто сказал, что я прячусь, господин верховный маг? – прильнула к двери я. – Нам с вами просто не о чем разговаривать. Вы сказали, что будет лучше принять предложение императора, я поступила, как вы и хотели. Что вам все неймется-то?
