И придумали. Решили создать иллюзию императора. Хорошо, что Ниэла знала тело Генриха как свое собственное. Недаром столько времени его эксплуатировала как вместилище души.
– Заклинание сложное, – предупредила меня она. – Надо создать голема, а потом придать ему императорскую внешность.
– А интеллект? – забеспокоилась я.
Ар’ахат широко зевнул, продемонстрировав набор острых зубов, свернулся калачиком, а потом вовсе взял и бессовестно задрых!
– Об этом я предпочту подумать позже. Все по порядку, – прищелкнула пальцами неунывающая блондинка. – Сначала нужны ингредиенты для работы. Я даже знаю, у кого они есть.
Ей стоило только пошевелить бровями, как я уже открестилась.
– Ниарон ничего не даст.
– Тогда, может, ты ему это самое, – предложил мохнатый предатель. – Задобришь?
– Сёма! – возмутилась я, а ведьме объяснила: – Мы не слишком-то хорошо недавно расстались…
– А кто сказал, что я его спрашивать буду и просить о чем-то? Украду, – хихикнула она.
– Если гора не идет к Магомету, – важно заявил Сёма. – Это по-нашему, девы. Это я понимаю. Не дают – сама бери. Напарник нужен?
– Сам по кривым заповедям живешь и других учишь, – фыркнула я. – С такими напарниками только на провал нарваться.
– Обстоятельства вынуждают крутиться, – закатил глаза кот. – Ой, что тебе, темной, объяснять-то?
– Вообще-то светлой, – напомнила я. – От корней волос до магии, что неожиданно появилась.
Ниэла в нашей словесной дуэли участвовать не стала, она даже ее не слушала. Порталом умчалась исполнять задуманное. Самостоятельная!
Я бы весь маникюр сгрызла от переживаний, имей такие пагубные наклонности! Но я их не имела. Меня останавливало напоминание, что маникюр гель-лаком слишком дорогое удовольствие, особенно в чужом мире. А услуги стоматолога тем более.
– Ха! – Первым был звук, а потом появился котел со всякой дребеденью внутри и довольная Ниэла. – Это оказалось даже проще, чем я рассчитывала.
– Не поймал? – жадно подалась вперед я.
– Его там даже не было, и охранки удалось обойти. В них и мой слепок ауры есть, – улыбнулась ведьма. – Недаром же совместные эксперименты частенько проводим.
– Какие такие эксперименты? – заинтересовалась я. – Натурой?
– Сугубо на благо империи, а натуры мне дома хватает, драконьей, – тут же расставила все точки над «и» она. – Не ревнуй.
– Да я как-то и не собиралась, – заколупала пальчиком стеночку я.
– Ага-ага, – подмигнула ведьма, явно не поверив.
– Врать у тебя выходит еще хуже, чем колдовать, – отвесил сомнительный комплимент мой наглый фамильяр.
– Не перестанешь нарываться – превращу тебя в таракана. Тогда тело осьминога покажется сказкой! И свой драгоценный хвостик ты опять долго-долго не увидишь.
– Шантажируешь? – зло прищурился Сёма.
– Предупреждаю, я и магия – горючая смесь. Намагичить смогу, а расхлебывайте сами, моя щедрость возвращению не подлежит.
Кот зашипел, но язык прикусил. Наконец-то!
– Волшба с меня, – сразу предупредила Ниэла. – С тебя только сила. Я буду тянуть потихоньку, на своих запасах могу далеко не уехать. Недавно сильно потратилась…
– Да без проблем, – заявил Семен, словно свое отдавал. – Бери, сколько понадобится. Только выручи.
Отказываться я не стала, поворачивать назад из-за страха было поздно и откровенно стыдно.
Ниэла ведь бесстрашно ринулась в бой, пытаясь разгрести последствия моей несдержанности. Недаром говорят, что все болезни от нервов… Сбои в магии, оказывается, тоже того же рода… Вот и я дрогнула, не все железной бабой быть: кони здесь не скачут, избы не горят, лишь некроманты надежд не оправдывают, магия дает сбои и на сувениры растащить могут.
– Вино тоже необходимо? – удивилась я, увидев бутыль.
– Нам – да, – уверенно заявила ведьма. – Отметим, если выгорит. Не выгорит – подлечим нервы.
Мне определенно нравился ее настрой.
– А валерьянку ты не захватила? – поинтересовался Сёма. – Мне тоже нужно подлечиться.
– Прости, – развела руками Ниэла. – Как-то не подумала.
– Так и знал. Все для себя да для себя, – фыркнул фамильяр. – Эгоистки! И как только я вас терплю?
– Из-за большой шкурной любви, – напомнила я ему. Тоже мне мученик, прямо святой Семён гладкошерстный.
Я застыла за спиной девушки, наблюдая за последними приготовлениями, как ведьма аккуратно смешивала ингредиенты, рисовала магические знаки на полу вокруг котла и расставляла кристаллы. А в груди у меня волнение смешалось со страхом и предвкушением. Как ни крути, но магия завораживала.
– Готова? – спросила Ниэла, отряхнув ладони.
– Нет, – честно призналась я. – Но начинай.
Ведьма хмыкнула, подмигнула, взяла меня за руку и… уступила дорогу настоящему волшебству. Ниэла бормотала заклинания, плела сложные магические узоры свободной рукой, вокруг искрило, шипело и гудело от вливаемой силы.
Буквально сразу из котла стала подниматься горка глины, потихоньку формируясь в мужскую фигуру.
Я чувствовала, как моя энергия вливается в голема, и он приобретал узнаваемые черты. Сила из меня уходила, но меньше ее словно бы и не становилось. Никакого дискомфорта от процесса отдачи не было.
– Фух, – вытерла пот со лба Ниэла. – Дело сделано.
Перед нами предстал Генрих. Во всем своем обнаженном императорском великолепии.
Ну то есть копия Генриха, да. Почти неотличимая от оригинала, разве что с пустым безразличным взглядом. Ар’ахат заинтересованно поднял морду, повел носом и вновь спокойно закрыл глаза, продолжая дремать.
У императора было великолепное тело, словно вылепленное заботливой рукой самой богини. Луноликая явно знала толк в мужчинах. Я не смогла удержаться от внимательного рассматривания и…
– О! – не сдержала впечатления я. Так и рвалось наружу гласными, согласными и непечатными выражениями.
«Вот где крылось настоящее богатство империи!» – восхитилась ехидна.
А меня в жар бросило.
Ниэла хмыкнула.
– Ты просто представить не можешь, как с таким ходить тяжело. Болтается, мешает, по ногам бьет. Я-то знаю, – сделала страшные глаза она. – Ох и намучилась!
– Для настоящего мужчины это не помеха, – фыркнул Сёма. – Эх, женщины. Ничего-то вы не смыслите в этой жизни.
Я лишь отмахнулась от его теорий.
– А интеллект? Как мы заставим всех поверить, что это и есть настоящий император?
Молчаливый, спокойный, безразличный ко всему. Даже Грут из «Стражей Галактики» по сравнению с големом покажется королем эмоциональности.
