— Если все хорошо, это даже вредно, — прокомментировал Фар мой скрип. — А кого бы ты тут запрягла, если не секрет?
— А сам-то ты как думаешь? — Нан скорчил морду и замолчал, поэтому я переключила свое внимание на нашего проводника. — Расскажите нам о вашем теперешнем жреце, — попросила я.
— Ну... он сильный. Вес его примерно... метр восемьдесят. Он управляет Кур-куром...
— Это еще кто?
— Это то чудовище, про которое я тебе рассказывал, — встрял Фар.
Проводник снова замолчал, а с ним и я. Киюдард, значит, управляет той огромной и сильной махиной! Недолго музыка играла... Надеюсь, в их испытания не входит состязание в силе... Неужели он так вырос? Метр восемьдесят! Что-то большое и полое появилось у меня в области желудка. «Героями не рождаются, ими становятся». Надеюсь, не посмертно...
Когда солнце начало приближаться к полосе горизонта и впереди показалось обиталище Фирру, мне запоздало пришла в голову мысль, что было бы неплохо изменить внешность, прежде чем идти к Киюдарду в гости. Как-то не в дружеской обстановке прошла наша последняя встреча... Еще припомнилось, что обед я безнадежно пропустила, а ужином нас могли не накормить. Настроение испортилось окончательно. В поселении нас отвели в небольшой шалашик и велели ждать. Обстановка данного «жилья» состояла из пары ковриков, плетенных из какой-то травы, вероятно служивших здесь постелью, и еще одного между ними — столом. Пока я придирчиво оглядывала интерьер, вернулся «экзаменатор» и коротко изложил, что испытание на право быть верховным жрецом начнется завтра в полдень. Он ушел, и мы остались одни.
— Весело. Дашь подсказку, что там за испытания?
Фар пропустил мой вопрос и задумчиво произнес:
— Удивительно, почему Киюдард не вышел взглянуть на соперника?
— Может, ему доложили, что соперник женщина, и он не посчитал меня конкурентом?
Нан демонстративно зевнул и стал укладываться на один из ковриков.
— Эй, уж не хочешь ли ты улечься спать? — возмутилась я.
— А что?
— Во-первых, я хочу есть! Во-вторых, я сильно хочу есть! Ну а в-третьих... я не собака и не привыкла спать на коврике!
— Что ты предлагаешь?
— Накормить меня, напоить, а потом комфортно спать уложить!
— Хорошо.
— Хорошо? — засомневалась я в его покладистости.
Пушистый товарищ ничего не ответил, а быстро выбежал из наших «роскошных апартаментов» и вскоре вернулся с жареным куском мяса. В то время когда я его приканчивала (то бишь мясо), Фар деловито бросил свой коврик на мой, а сам улегся на землю.
— Издеваешься, да? — уже сонно проговорила я и принялась подтягивать «комфортное ложе» к его тушке. После этого мне оставалось только улечься на жестко-колючую постель, подкатиться под мягкого нана и мгновенно уснуть.
Утро началось с противного чувства, что по мне пробежало стадо гелов. Все болело, ныло и возмущалось полным безразличием к нормальным условиям ночевки. Мой шерстяной телохранитель уже проснулся и сидел с каким-то отстраненным выражением морды у входа в нашу келью.
— Что, тоже пробуждение более приятное, чем сам сон? — позевывая, спросила я.
— Да нет, спал я нормально. Мы тут... Как бы тебе сказать?..
Я поднялась на локтях и, ощутив, как сухая солома впилась в них, быстро села.
— Что-что ты там бормочешь?
— Нас заперли, — кратко выдал Фар.
— Не смешно. Как, интересно, можно запереть этот шалаш?!
— Водной магией. Вокруг шалаша вырыта маленькая канавка, я еще вчера на нее обратил внимание, ночью кто-то заполнил ее водой, и вот...
— И вот? Кто-то? — Я привстала. — То есть подлый Киюдард окружил нас водой, чтобы мы не имели возможность выйти и сместить его с занимаемой должности! Вот гад!
— Что будем делать? Нам еще до испытания необходимо осмотреться и найти трубы.
— Да-да, а еще позавтракать и по возможности пообедать, — поддержала я нана. — Давай подумаем. Окружил, говоришь, водой? Требуется прорвать блокаду и вырваться на свободу! И делов-то...
— Как? Канавку трогать нельзя.
— Да и незачем. Теорию о сообщающихся сосудах знаешь? — По морде нана я поняла, что физику у них не преподавали, ну, или он ее прогуливал. — Надо в доступных нам местах рядом с канавой вырыть немного более глубокие ямки. Вода перетечет в них, и круг перестанет быть замкнутым.
— Ты думаешь? — удивился Фар.
— Вот именно! Я — думаю, ты — копаешь. Приступай.
Нан очень быстро сориентировался, так сказать, на местности и под моим чутким руководством произвел подкоп. Водичка медленно, но непрерывно потекла в вырытые ямки, и через пятнадцать минут мы спокойно вышли из нашей темницы.
Насладиться видом и бытом Фирру я имела возможность впервые. Если кто в свои времена смотрел в «Клубе путешественников» про какие-нибудь племена Африки, то... В общем, тот может представить, ЧТО примерно открылось моему взору! И я еще должна стать здесь верховной жрицей! Надеюсь, у них тут хоть жертвоприношений нет. Брр.
— И они еще говорят, что на неволшебном берегу живут дикие племена! Сюда правительство этого мира, похоже, вообще не заглядывает... — резюмировала я. — И что они могут такого сделать, чтобы завоевать мир?!!
— Ну, свои владения они уже увеличили раза в три...
— Превратить, значит, мир в сплошное болото? Резонно. Стоит побороться. Не люблю сырость!
— Для начала пойдем поищем местное чудовище.
— Может, это оставим напоследок? — с надеждой спросила я.
Фар выразительно на меня посмотрел, и я поняла, что нет. Что ж, нет так нет.
— По нашим данным, оно находится примерно там. — Нан кивнул в сторону небольшого каменного кряжа, и я уныло поплелась за ним.
К слову сказать, нас здесь воспринимали вполне нормально: не пялились, не показывали пальцами, не отпрыгивали в сторону, завидев на дороге. Удивительно! То ли у них это обычное явление, в смысле явление посторонних, то ли народ оповестили заранее о наших персонах. Как бы там ни было, мы беспрепятственно прошли к камням и стали оглядываться в поисках «наших братьев, томящихся в неволе». Никаких труб, торчащих из земли, нигде не было видно.
— Надо спросить кого-нибудь! — заключила я.
— С ума сошла! Да нас сразу в такие же трубы закатают!
— Ничего подобного. Я же их будущая жрица. Вон идет один. — И я резво кинулась наперерез.
— Ты не жрица, а только кандидатка, — услышала я позади возражение своего телохранителя, а потом чуть тише, — идиотка.
От возмущения я чуть не вернулась и не подняла бучу против нерадивого нана, но абориген, к которому я понеслась, уже почти поравнялся со мной, и я решила повременить с разборками. Изобразив на своем лице самую передовую улыбку, я спросила:
