Эрик сглотнул слюну, ставшую вязкой, провел взглядом ее очаровательные округлости ягодиц. Встряхнулся.
Она права. Если станцию обнаружил кто-то, проживавший в то время на Идериксе, это нужная ниточка. Наверняка на планете есть архив, где хранятся такие данные. Нужно найти кого-то, кто работает в лаборатории, но еще не утратил разум. Поговорить с Нейлом, наконец. Он наверняка будет в курсе, кто мог заниматься подобными исследованиями.
Меган
На террасе, куда я вышла после душа, чтобы найти амеранина, меня напугал Пончик. Он так неожиданно появился перед глазами, радуясь моему приходу, что я даже заорала, когда он непонятно откуда сиганул к моей руке с привычным криком. В общем, шумиху подняли мы оба. Но тут появился Эрик и оглушительно рявкнул, успокоив нас двоих:
— Тихо! Что случилось?
— Он… он гуляет по комнате, — указала я на испуганного мингедра.
— Тарровы твари, я совсем о нем забыл.
— Так это ты его выпустил? — удивленно спросила я.
Эрик развел руками, затем быстро поймал животное и посадил в вымытую клетку. Выставил ее за двери, в коридор. Повернулся ко мне.
— Ты же сама его все жалеешь. Впрочем, ничего страшного не случилось. Зато я разобрался, где нужно поискать данные о той станции. Ты была права, это она и есть. Несколько лет назад дрейфующий в космосе объект обнаружили диссы с Идерикса, находку не стали афишировать, перегнали ближе к планете сквозь гиперпространственный коридор. Нейл в курсе, потому что работы велись через его компанию, он же занимается строительством станций, хоть и не таких. В общем, потом договор с ним разорвали, правительство ввело гриф секретности, а ему не заплатили всю обещанную сумму. Прежний префект Идерикса поручил контроль за этим делом Лэндону, а тот договорился с диссами — их ученые вели исследования. Больше Фостер ничего не знает, его отстранили от дел. Но с тех пор прошло достаточно много времени, он был уверен, что проект уже закрыли.
— Ааа… как же бывший префект? Ему ведь наверняка что-то…
— Мертв, — резко оборвал меня Эрик. — Убит во время захвата здания.
— Жаль, думаю, он мог бы поведать много интересного. Я полагала, он в тюрьме. Выходит, он и сам был замешан, — вздохнула я и подумала, что сотрудники ОСКБ многое не рассказали мне перед заданием. Уж кто-кто, а они точно должны были знать о станции. Или все-таки не знали?
— Я наведаюсь в архив предприятия, что занималось этим делом, и выясню все детали, — сказал Эрик после небольшой паузы.
— А как же я? Я с тобой! Мне тоже хочется знать правду.
— Маленькая, ты будешь меня лишь тормозить. Давай ты останешься здесь, в безопасности, — ответил амеранин, взяв меня за подбородок. После совместно проведенной ночи он вел себя по-хозяйски, ставил свои условия. Но ведь это мое дело, а не его! Это мне заплатят за информацию!
— Нет! Здесь тоже опасно! — возразила я. — Там мы будем вместе. Я не такая уж беспомощная, как ты думаешь! — добавила и обиженно надулась.
— Я не считаю тебя беспомощной. Слабая женщина не явилась бы за мужем на станцию, где содержатся опасные заключенные, не пошла бы одна на прием, не летала бы по всему космосу на своем корабле. Просто я сильнее, синеглазка, и хочу тебя защитить. Усвой эту истину.
Он склонился, целуя меня в губы. Я пыталась крутить головой, но все равно поддалась и ответила на его ласку. От прикосновения горячих рук по телу распространилась волна, вызывая приятную дрожь.
Но совесть принялась больно кусать меня с новой силой, раскаленными клещами впиваясь в сознание. Это я должна каким-то образом защитить амеранина, которого станут преследовать, если я не сдам его обратно. А если сдам… буду последней предательницей, ведь он столько для меня сделал. Да и нравится он мне, черт побери!
— Но все же, моя помощь не будет лишней, — прошептала я ему в губы, когда он разорвал поцелуй.
— Ладно, ты права. Вдруг за время моего отсутствия нагрянет полиция. Полетим вместе. Послезавтра. Думаю, успеем подготовиться.
— Правда?
— Да, — пожал он плечами. — Все будет хорошо.
От радости я обняла его за шею и потянулась за поцелуем. Вышло как-то неловко, а совесть, зараза, напомнила о себе новой силой. Я больше не могла ей сопротивляться. Если первые дни еще выходило, то теперь она терзала меня, заставляя думать о последствиях и способах их разрешения.
— Ну-ну, ты так бурно отреагировала, — промурлыкал Эрик, как огромный леопард. Его ладони легли на полушария ягодиц, нагло приподняв халатик, в котором я ходила по апартаментам.
Я вскрикнула, когда он подхватил меня на руки и усадил на стол, развел ноги и отодвинул в сторону тонкую полоску белья, играя с нежной плотью. Вторая рука обнимала меня за талию. Губы приблизились, и я жадно ответила на поцелуй. Язык внаглую протиснулся между зубов и принялся снова изучать мой рот, отчего все мое тело задрожало. Тем более, в этот же момент Эрик проник в меня пальцем, и мышцы лона судорожно сжались. Палец скользил по влажной плоти, и я почувствовала сильнейшее желание, охватившее все мое существо в ожидании продолжения. Еще ночью я была уверена, что утолила первый голод и теперь мое тело не будет так остро реагировать на этого мужчину. Но не тут то было: страсть только-только разгорелась, и потушить пожар мог лишь новый контакт, новое слияние.
У нас всего пару дней, чтобы побыть вместе. Потом мы можем никогда не увидеться. Космос огромен, даже на одной планете легко затеряться, а вот найтись слишком сложно. Не знаю, как так вышло, что я встретила подходящего мужчину именно сейчас. Поздно или рано — не знаю. Мне было мало тех дней, что мы провели вместе, и при мысли, что скоро придется расстаться, душа начинала бунтовать и ставить свои условия, переча разуму.
— Мне чертовски нравится, когда ты так сильно меня хочешь, Мэг, — хрипло произнес Эрик, прикусив мочку уха, и усилил напор, двигая рукой. — Ты заводишь меня, а ведь у нас есть и другие дела.
— Сам начал, — прошептала я, глядя на амеранина из-под опущенных ресниц. — Но ты ведь сам сказал, что очень быстрый.
— Хочешь быстро? Так не интересно, милая, — усмехнулся он, подтягивая меня ближе к краю стола. — Или ты имела в виду… ну же, отвечай! — грозно потребовал он, пытаясь скрыть шутливый тон.
Я почувствовала, как кровь прилила к лицу. Не хватало ему знать мои фантазии. Но любопытство кошку сгубило. Я собралась с мыслями и осторожно поинтересовалась:
— Ты можешь заниматься этим после трансформации? — И сглотнула.
— Надо же, какие интересные мысли бродят в твоей очаровательной синеволосой головке, — с легкой, будоражащей хрипотцой произнес амеранин, продолжая терзать, дразнить чувствительные точки.
— По-твоему, у меня развратные мысли? — жалобно спросила я, застонав от его напора.
— Любая другая на твоем месте задала бы это вопрос гораздо раньше, если судить по моему опыту, — усмехнулся он мне в губы.
