- Я не знаю, где он сейчас, - недовольно говорил папа, - но в этом доме тебе его точно не найти. Ивана здесь нет.
- Пап, а что происходит? – Спросила, спустившись и смотря на отца, который скрипнул зубами.
Его гость был за моей спиной, и когда я услышала голос, выпучила глаза.
- Пап? – Тагир даже с кресла поднялся, пока я вся покрывалась липким страхом. – Вы серьезно? – Мужчина вышел вперед, удивленно поднял брови и захлопал в ладоши. – Да, у вас не семейка, а просто свора.
- Выбирал бы выражения, Тагир. Я ведь не всегда такой гостеприимный. – Процедил сквозь зубы папуля, а я приросла к полу, ощущая, как мерзкий холод перебирается по ногам и выше.
- Да, поэтому у тебя десять человек охраняют одну комнату. – Богучаров указал на охранников с пистолетами, рядом с каждым стоял незнакомец в маске и с оружием. От вида этой картинки меня немного замутило, и голова закружилась. Мама сидела на диване с глазами полными страха, и мне хотелось к ней подойти, чтобы прижаться к родному человеку и хоть немного успокоить дрожь в коленях.
- Ты тоже пришел не один. – Отец поместил руки в карманы и стоял посреди гостиной, смотря на меня слишком равнодушно.
- Потому что знал, куда шел. – Тагир наклонил голову и подошел ко мне, поднимая пальцами прядь волос, которые, наверняка, выглядели, как гнездо, ведь я завалилась спать сразу после ванной с влажными волосами. – Значит, это и есть Амалия Эдуардовна. – Он пошло улыбнулся, заставляя опустить глаза, вспомнив наши предыдущие встречи. – Лия Бонд.
- Не трогай ее, - грозный голос отца вынудил мужчину обернуться, но руку он не убрал, а продолжал перебирать пальцами прядь моих волос, - тебе нужен Иван. Амалия здесь не при чем.
- Эдуард Викторович, - Тагир криво улыбнулся, а я часто дышала, потому что чувствовала, что ничем хорошим приход Богучарова в наш дом не закончится, - твой сынок не ангел, да и доченька тоже. – Он снова перевел взгляд на меня, усмехаясь и поигрывая бровями. – Мне кажется, вы вместе провернули это дело. Одна написал статью, второй влез в мои дела, а что ты приготовил, Эдуард Викторович?
- Ничего, - процедил сквозь зубы папа и гневно зыркнул на меня, - это какая-то нелепая случайность.
- Сам-то веришь? – Брови Богучарова на лоб полезли, но он тяжело вздохнул и посмотрел на меня. В этот момент в дом вошел еще один человек в маске, подошел к Тагиру, что-то сказал ему и отошел в сторону. – Значит, виновника торжества здесь нет. Тогда, - мужчина убрал руку и потер ей подбородок, задумываясь, - у меня нет другого выхода. – Он развел руки в стороны, подходя к отцу. – Я забираю твою дочь, Эдуард Викторович.
- Что?! – Папа усмехнулся и фыркнул так, будто услышал что-то глупое. – Тагир, ты понимаешь, что несешь?!
Их тон постепенно переходил во враждебный, а по моей спине бегали огромные мурашки. Богучаров хочет забрать меня. Эта мысль красной строкой пробегала перед глазами, заставляя вцепиться в края пижамы пальцами. В комнате повышался уровень напряжения, и я сама натянулась, как струна, особенно от холодного дула пистолета, которое уперлось мне между лопаток. Выражения маминого лица вообще было плачевным. Она так побледнела, что казалось, передо мной покойник. Ее нижняя губа подрагивала, а глаза увлажнились. Еще немного и начнет истерично рыдать, а мне этого видеть совсем не хотелось. Нет, я иногда роняла слезу, но это случалось крайне редко. Я уже и забыла, когда плакала последний раз. Сейчас мной владел только страх за себя и близких. Судя по тому, как люди Тагира и отца вооружились до самых ушей, разборок с кровопролитием не избежать.
- Я понимаю, что говорю. Ты сам прекрасно знаешь, что я могу сделать с твоей семьей за то, что вытворил Иван. – Тагир смотрел отцу в глаза и даже не моргал. В мужчине было столько уверенности и силы, что я перестала дышать, но вот папа держался уверенно. Прямая спина, холодный взгляд. Вся поза говорила о том, что он не собирается уступать Богучарову. – Поэтому она, - мужчина, не смотря, указал рукой в мою сторону, - пойдет со мной, пока не объявится твой сынок.
Отец глянул на меня, а потом снова перевел взгляд на собеседника. Если он меня не отдаст, а папа не отдаст, то Тагир может устроить перестрелку, или еще что похуже. Часто задышала, когда увидела, что челюсти отца ходят ходуном. Нет, мне нужно что-то делать. Где же чертов братец? И что натворил этот олух?
- Амалия останется здесь. Я не дам тебе ее забрать. – Отчеканил каждое слово папа, а Тагир прищурился.
- Ты не понял, Эдуард Викторович, - мужчина криво улыбнулся, от чего я сжалась, - я не спрашиваю у тебя разрешения, а ставлю перед фактом. Я забираю девчонку. – Отец открыл рот, чтобы возразить, но Богучаров поднял руку, выставляя указательный палец. – Подумай, прежде чем действовать. Я не в бирюльки играть пришел.
- Она никуда не пойдет. – Отец стоял на своем, и они настолько приблизились друг к другу, что мне казалось, мгновение, и набросятся, цепляясь зубами в глотки, как дикие звери.
- Ребята, уведите Амалию Эдуардовну. – Тагир махнул рукой, и тот мужчина, что стоял позади, толкнул меня вперед, призывая к действиям, но дальше произошло самое ужасное.
Отец поднял руку, и раздался шум. Все охранники прицелились в того мужчину, что стоял рядом со мной. Люди Тагира тоже не остались в стороне. Половина выставила пистолеты на мать, а другие на отца. У меня ноги подкашивались от страха.
- Ты не понял, мальчик. – Папа скрипнул зубами. – Я свою дочь тебе не отдам.
- Тогда, - Богучаров пожал плечами и резко выхватил пистолет из-за ремня, приставляя его к папиному лбу, - ты сам сделал свой выбор.
Мама заверещала, и этот отчаянный вопль пронесся в голосе красным сигналом. Прикрыла веки и зажмурилась. Оставались доли секунда до непоправимого, и мне нужно было что-то делать.
- Я пойду! – Выдавила из себя и не узнала свой голос, который стал до жути писклявым и жалким. Тишина резала по ушам, и я открыла глаза, отмечая на себе все взгляды. – Пойду.
- Амалия, - папа с непониманием смотрел на меня, но я лишь пожала плечами, - что ты делаешь?
Наплевала на его слова. Состроила невинную гримасу, хотя внутренности скручивались в спираль, когда я ловила на себе холодный взгляд Богучарова, который так и держал дуло пистолета возле папиного лба. Есть ли другой выход? Тагир устроит перестрелку и все равно меня заберет, или я иду добровольно, и все остаются живы. Мужчина растянул по лицу довольную улыбку, от которой кровь похолодела в жилах, опустил руку и посмотрел на меня.
