Спорить Влада не стала – отправилась на кухню. Да и у Бурова получилось заинтриговать ее.
Под окнами стояла его машина, а сам он привалился к капоту, задрав вверх голову.
– И что вы тут делаете? – поинтересовалась Влада, встречаясь с ним взглядом, когда он ее вычислил в окне.
– Не вы, а ты. Забыла?
Ох, ну точно! Они же договорились, что когда она не исполняет обязанности репетитора его сына, должна говорить ему «ты». Только вот, таких моментов в жизни Влады и не было – в доме Бурова она работала, а вне дома с ним не пересекалась. До сегодняшнего вечера…
– Не забыла, просто, не привыкла, – отозвалась Влада. – С Павликом все хорошо?
– А ты спустись ко мне, и я все тебе расскажу.
– В этом есть необходимость? – уточнила Влада.
– Острая, – довольно серьезно ответил Буров, и она моментально испугалась.
Быть может, с Павликом не все в порядке, и Буров не хочет говорить об этом по телефону. Влада окинула себя быстрым взглядом и поняла, что ее домашний костюм вполне годится для выхода во двор. Если кто и осудит ее внешний вид, то только бабульки, сидящие на лавочке неподалеку.
– Сейчас спущусь, – бросила она в трубку.
– Жду с нетерпением, – получила в ответ.
Судя по голосу Бурова ничего катастрофического не случилось. Но зачем-то же он приехал… Все эти мысли мелькали в голове Влады, пока шла от квартиры до машины. И когда она распахнула дверь из подъезда, картина несколько изменилась. А Влада растерялась… Потому что как реагировать на Бурова с огромным букетом роз она понятия не имела. И улыбался он так, словно только что выиграл джек пот.
– Еще раз привет! – не стирая улыбки с лица, проговорил он, когда Влада приблизилась к нему.
– Привет! – ответила она, все еще теряясь в догадках.
– Это тебе, – протянул ей Буров цветы.
– Спасибо! – взяла их Влада и невольно зарылась носом в источающие тонкий аромат бутоны. – И по какому поводу? – посмотрела на Бурова.
– Ни по какому. Просто так. Поужинаешь со мной?
– Нет.
Ответ вырвался быстрее, чем она успела его обдумать. Реакция была непроизвольной.
– И почему же? – сошла улыбка с лица Бурова, а в его глазах мелькнула обида, которая показалась Владе детской.
– Потому что я не хочу в ресторан, – невольно улыбнулась она.
Отчего-то ей нравилось стоять возле Бурова с охапкой цветов и вести этот разговор. А предстоящий вечер уже не казался унылым.
– Предложи свой вариант, – снова засветился он.
– Могу пригласить тебя в гости… ненадолго, – добавила Влада. И как же непривычно было тыкать этому мужчине.
– Не думаю, что это хорошая идея. Вряд ли твои родители ее одобрят.
– Родители, может быть, и не одобрили бы, но их нет дома.
– Даже так? И ты не боишься оставаться со мной наедине? – лукаво прищурился Буров.
– На этот случай у меня под рукой будет тяжеленая статуэтка, которую папе когда-то вручили на конкурсе скрипачей. Сама по себе она мне не нравится, но в качество холодного оружия вполне себе сгодится, – сообщила Влада и развернулась к подъезду. На середине пути остановилась и бросила взгляд на продолжающего стоять у машины Бурова. Во взгляд вложила: «Ну ты идешь?» И лишь тогда он соизволил отлепиться от капота. Видно, здорово она его озадачила, пригласив к себе в гости. Ну и теперь ей незваного гостя предстояло как-то развлекать. А еще чем-то кормить, ведь наверняка он голоден, если звал ее в ресторан. Глава 35
Все пошло наперекосяк и совсем не так, как он планировал. Хотел сразить пианистку наповал, добив природной харизмой, а вел себя как идиот на арене цирка, не хватало только клоунской раскраски на морде.
Нафига вот он напустил тумана таинственности? Нет бы сразу взять цветы, чтобы она увидела его такого еще из окна. Так нет же, решил зайти издалека, выставив себя полным дураком. Вот и приглашение на ужин получилось клоунское какое-то. И единственный приятный момент во всем этом, который хоть немного примирял Кирилла с самим собой, был тот, что сейчас он смиренно шествовал за Владой, все еще не в силах поверить, что она пригласила его к себе – в святая святых, в обитель богемы в чистом виде, в дом «небожителей», как привык Кирилл презрительно называть про себя всю музыкальную братию. Впрочем, пианистка никак не вписывалась в это сборище. Она была особенная, и с каждым днем Кирилл в этом все больше убеждался.
– Можно не разуваться, – впустила его Влада в квартиру. – Ты проходи, – махнула в сторону гостиной, по всей видимости, – а я пристрою в вазу этих красавиц, – любовно посмотрела на розы, которым Кирилл вдруг позавидовал. На него она смотрела по большей части скептически или осуждающе. И зародился вопрос – что нужно сделать для того, чтобы заслужить такой вот ее взгляд?
В квартире пианистки было очень чисто, до стерильности прямо. Мебель вся простая, из дешевых, но добротная – на века, как говорится. Ну и с первой же минуты пребывания тут становилось понятно, что за семья тут обитает. На стенах висело множество портретов, на которых изображены были, скорее всего, родители Влады. Мужчина со скрипкой – это ее отец, должно быть, а женщина за роялем – мать. А вот и девочка с длинными белокурыми волосами и в пышном платье сидит за роялем с прямой спиной и с улыбкой смотрит на фотографа. В ней Кирилл без труда узнал пианистку.
Один простенок между книжными шкафами был увешан дипломами и грамотами – сразу становилось понятно, что семья тут живет не просто музыкальная, а титулованная.
– Еле нашла для них подходящую вазу, – появилась Влада, удерживая в руках большую хрустальную вазу, в которой розы смотрелись иначе – как-то еще шикарнее. – Зачем же так много?.. – с улыбкой посмотрела она на Кирилла, поставив вазу в центр стола.
Это еще не много. В попытке поразить пианистку была мысль купить корзину роз. Но ее он счел слишком пафосной.
– Ну и чем ты меня из всего этого хотела приложить? – кивнул он на полочку в шкафу, уставленную всякими статуэтками на музыкальную тематику.
– А! – быстро приблизилась к нему пианистка, обдавая едва уловим ароматом своих духов. – Вот этим пузаном, – открыла она дверцу шкафа и достала статуэтку под бронзу. Увидев ее, Кирилл едва сдержал смех. Ну это же надо! Если автор этого шедевра хотел внести струю юмора в область классики, то получилось у него это неплохо. А иначе, как относиться к тому, что пузатый коротышка на кривых худых ножках, обутых в башмаки на три размера больше и с острыми загибающимися носками, держал в руках неестественно большую скрипку, смычок от которой был длиннее его, должно быть? И на голове у этого «пузана», как выразилась Влада, красовалась круглая кепка-блин, а-ля, мы с Кавказа.
– Правда, он смешон? – спросила Влада.
– Скорее, карикатурен, – вернул ей Кирилл статуэтку, которую, несмотря на нелюбовь, она аккуратно поставила в шкаф. – А у тебя есть награды? – в упор посмотрел он на нее.
