А потом появился он. Терпел мои выходки, мои грубые слова. Незаметно прокладывал тёплую дорожку к моему сердцу. Наши с ним глупые, но такие отчаянные перепалки, возвращали меня в реальность. Клешнями вытаскивали из трясины злобы на весь мир. Он перетягивал одеяло на себя, принимал все мои ядовитые выпады на себя. И я сама не заметила, как неприязнь и раздражение превратились во что-то большее. Во что-то тёплое, что так и рвалось наружу.
Я поднялась с постели и достала из сумки телефон.
Включив его всего лишь раз, вчера поздно вечером, и на пару минут, я позвонила бабушке, чтобы предупредить её о том, что останусь на ночь в доме у Соболевых. Отзвонилась и пролистала сообщения. Увидела, как минимум шесть оповещений о том, что мне пытался дозвониться Денис, и снова выключила телефон.
Сегодня ночью, в ответ на его откровения, я поделилась своими. Я рассказала всё, что происходило между мной и Денисом за последние пару месяцев. Я рассказала ему о том, как мой бывший меня ударил. Впервые за несколько лет, что мы были вместе. И о найденных наркотиках тоже рассказала.
- Значит, я оказался прав… – Подытожил Соболев, видимо, вспоминая, как сам стал свидетелем его неадекватного состояния.
- Я сегодня куплю тебе новую сим-карту, Ками. А как только мы закончим ремонт… – От нечаянного напоминания мне становится стыдно. Я недобросовестно выполняю свою работу… делаю для себя вывод: нужно работать с теми людьми, с которыми тебя не связывает ничего, кроме рабочих моментов. Иначе… о профессионализме не может быть и речи… – Ты переедешь ко мне.
Я не стала спорить и портить момент. Хотя, эта идея не кажется мне такой уж плохой, но я считаю, что говорить об этом пока ещё рано.
Он заманил меня в цирк, который я, к слову, не очень люблю. Из-за подневольных животных, которых мне всегда было жаль. Из-за клоунов, что всегда вызывали во мне неподдельный ужас. Но Соболеву удалось меня подкупить знакомством с его младшей сестрой, и тем, что ни животных, ни клоунов в программе не предвидится. Шоу акробатов.
За всю свою жизнь в цирке я была не более трёх раз. И этого мне хватило. Но предстоящий поход, я ждала с нетерпением.
Поставив телефон на зарядку, я скинула с себя тряпки, и, запаковав себя в тёплый халат, отправилась в душ. На сегодняшний день, у меня были планы. Я собиралась привести себя в порядок, выцепить Сашку, и затащить её с собой в интересное местечко.
Мой бывший одноклассник Лёня, который всегда увлекался живописью, работает сейчас в модном тату-салоне. В моей голове лет с шестнадцати засела мысль о маленькой и символичной татуировке. Но обстоятельства сложились иначе, и мне было не до того.
Но после сегодняшней ночи, я всё же решилась. Миниатюрная буква “Ж” будет красоваться на моем запястье. Она будет символизировать жизнь. Движение вперёд. И только я буду знать, что этот символ делится на две части. Ровно посередине, вырисовывая две буквы “К”. Кирилл и Камилла…
- Мы с Ритой съезжаемся.
Гарик, с довольной рожей, тянется за очередной порцией мясного салата, приготовленного лично Антоном полчаса назад.
- Да ну на хуй? – Удивляется Горький, тут же оглядываясь назад. Он обещал Варе не ругаться при ней. – Созрел?
- Я давно созрел. Ритка выделывалась.
- Я вообще не понимаю, почему ты с ней так возишься… ты же знаешь её, как облупленную. Её вообще спрашивать не надо… – Заключает Антон, снова оглядываясь. Захар отошёл с телефоном в соседнюю комнату. И некоторые вещи ему необязательно слышать. – Её надо, как котёнка… за шкварник, и потащил… – Шепчет Игорю и заходится смехом, когда лицо брата вытягивается.
- Вот именно таким образом у нас и состоится её переезд… – Гарик деловито поддевает вилкой кусок свинины и забрасывает себе в рот. – Только Авдееву не говори.
- Харыч?! – Тут же подхватывает Горький, и издевательски подмигивает блондину. – Ты тут кое-что интересное пропускаешь!
Гарик резко отодвигает свой стул, и, не задумываясь ни на секунду, бросает в брюнета вилку. Горький в последний момент успевает согнуться, уворачиваясь от холодного оружия. Слышит, как та звенит, сталкиваясь с напольной плиткой.
- Ты убить меня решил?! – Смеётся, и поднимается со своего стула.
- Дерьмовый у тебя салат. – Цедит Гарик и демонстративно отталкивает от себя пустую тарелку.
- Я вижу… – Антон подкатывает глаза и достаёт из кармана телефон. – Где Соболев?
- Позвони и узнай.
Игорь встаёт из-за стола и нехотя поднимает вилку. Бросает ту в раковину и включает воду. Моет за собой посуду, отмечая, что давно уже хочет вот так же. С Ритой. На кухне. Готовить. Дурачиться, есть. А потом идти спать. Или не спать…
- Что тут у вас было? Чего орали?
Вернувшийся Авдеев, забрал из рук Гарика вымытую тарелку, схватил вилку, что недавно летала по кухне, и уселся на место Антона.
- Семейные разборки… – Уточняет Антон, и прижимает к уху телефон. Смотрит, как Харыч накладывает себе в тарелку сразу две порции и прячет усмешку. Вечно голодный… – Приятного аппетита. – Бросает другу, слушая гудки. – Гарик сказал, что салат – объеденье!
Кирилл
Вот так день…
Решение поговорить за круглым столом с её роднёй, оказалось совершенно спонтанным. Но, как говорится, слово не воробей. Сказанного не вернёшь. И раз уж я предложил, а она, не раздумывая, согласилась, мы позавтракали и, одолжив автомобиль отца, отправились к её деду. И к бабушке, разумеется.
Я ждал чего угодно, но не такого тёплого приёма.
Я часто задавался вопросом, каков Пётр Михайлович вне стен больницы? Так вот… совершенно другой. Небо и земля. Ни тебе вечно сдвинутых густых бровей, ни недовольно поджатых губ, ни ядовитого сарказма. Удивил, так удивил.
Я сто лет не ел блинов. Да ещё с начинкой. С мясом, с творогом, с печенью, с рисом и яйцом… Пирог, от которого пахло яблоками и корицей. Зелёный борщ. Просто, какой-то гастрономический рай для такого, как я.
Мне пришлось отказаться от предложенных пятидесяти грамм, но я с удовольствием выпил травяной чай. Думаю, что проверку на пьянство я прошёл.
После обеда, я обещал и своей бабушке заехать в гости. И, кажется, сегодня у меня будет перегруженное меню.
Дружеские посиделки с Петром Михайловичем и его дражайшей супругой, мне понравились. Если честно, освоился я довольно-таки быстро. За столом мы даже ни разу не вспомнили инцидент на парковке, когда я по-свински расчищал себе путь, за счёт миниатюрной машины Камиллы. Сейчас стыдно…
