- Соболев… мне ещё одеться нужно…
Кирилл машет головой, и щелкает за её спиной застёжкой чёрного кружевного бюстгальтера. Бросает вещицу на стул, оставляя девушку в одних трусиках.
- Не нужно… – Благодаря про себя свою бабушку, что захотела забрать к себе внучку на все выходные.
- Мы опоздаем на свадьбу твоего друга, Кирилл… – Хихикает Камилла, когда брюнет разворачивает её с себе спиной, и проводит ладонью по бархатным ягодицам, вызывая на коже полчища мурашек.
- Авдеев поймёт меня… – Шепчет ей в затылок, и давит на поясницу, вынуждая прогнуться, и опереться ладонями на деревянный стол в столовой. Сдвигает в сторону полоску белья, и проводит пальцами между женских бёдер. Улыбается, когда слышит её тихий стон.
Камилла слышит звон пряжки ремня, и в нетерпении переминается с ноги на ногу.
- Люблю тебя. – Шепчет, целуя спину.
- Давай уже… – Поторапливает, оглядываясь на него.
- Нетерпеливая. – Хмыкает парень, и медленно входит, скользя между влажными складками, и вырывая из брюнетки протяжный стон.
Она была так красива. Словно ангел. Белокурые волосы струились по обнажённым плечам, белоснежное платье в стиле ампир струилось в ногах, спускаясь позади шлейфом. Окутывало ноги, словно морская пена. Неброский макияж, и улыбка.
Захар поверить не мог, как это неземное создание досталось ему. Стало ЕГО. Полностью и безраздельно. Через несколько месяцев она подарит ему малышей. Да, именно. Близнецы. Или двойняшки. Мальчики или девочки. Совершенно неважно. Такая хрупкая, неземная. Она смотрела на него влюблёнными глазами, а когда-то пускала искры ненависти, и кусалась, словно оса.
- Жена моя… – Шепчет на ухо, медленно кружа её в свадебном танце. – Ты такая красивая. – Озвучивает свои мысли, касаясь губами её уха.
Девушка прячет улыбку, прижимаясь к крепкой груди шатена, и проводит ладонями по его шее. Чувствует, как внизу живота, словно лопаются мыльные пузыри, и прижимается щекой к белоснежной рубашке своего теперь мужа.
- Горько, Авдеев! – Выкрикивает Горький, и сжимает под столом бедро Варвары. – Горько!
Смотрит, как Харыч целует красавицу-невесту, и переводит горячий взгляд на свою невесту. Через месяц. Через месяц он тоже назовёт свою Варю женой. Своей. Теперь уже официально. Ловит на себе её взгляд, и мысленно переносится в комнату Соболева, куда утащил её несколько месяцев назад. Помнит её испуганный взгляд, когда он щёлкнул дверным замком, и сделал к ней несколько шагов.
- В чём дело, Антон? – Хлопала длинными ресницами, и кусала губы, не понимая, что он хотел от неё.
Хотел ведь дома, где никого нет. Где родные стены дают уверенность в своём поступке, добавляют смелости дрожащим губам. Ведь, когда дело касается её… у него напрочь сносит крышу. Так будет всегда?
Тянется в карман тёмно-серых брюк, и вытаскивает маленькую деревянную коробочку ручной работы в виде сердца. Ладони вспотели, руки дрожали, пока открывал. Сердце своё вновь чувствовал на уровне глотки. Бля…
- Что это? – Варя зажимает губы зубками, и изумлённо смотрит на удивительной красоты и нежности колечко, что лежало дне. Конечно же, она знала, что это. Но его слова, должны были быть подтверждением того, что ей это не снится. Подтверждением того, что Горький сейчас в здравом уме и твёрдой памяти. – Ты же выйдешь за меня? – Это был вопрос? Или утверждение? Он нервно проводит языком по губам. – Только попробуй сказать, что нет… – Выжидающе раздувает ноздри, пока Варя приходит в себя. А у самого уже поджилки трясутся. На колено? Ему нужно было встать на колено?
Брюнет оглядывается на дверь, слыша снизу весёлых смех, и паникуя, что кто-то идёт их искать.
- Варя? – Сводит брови, и перехватывает её руку. Вытаскивает колечко, усыпанное крошечными бриллиантами, и нанизывает на её тоненький пальчик. – Вот так.
- Я люблю тебя. – Шепчет Варя, обхватывая его лицо и, проводя большими пальцами по гладковыбритому подбородку. – Очень сильно.
Он суёт коробку в карман, и наклоняется. Чтобы впиться в пухлые губы. Такие сладкие. Невыносимо. Как в первый раз.
- Я сильнее…
Кирилл
Мы проводили новобрачных, и теперь дружной компанией сидели на ярко освещённой и большой кухне Авдеевского дома.
Камилла устало полулежала на моей груди. Я видел, как она прикрывает ротик, скрывая свою зевоту.
- Пойдём спать? – Уже сам мечтаю оказаться в выделенной нам комнате, и прижать мелкую к себе покрепче.
- Минут через десять пойдём. – Мурлычет в ответ и отпивает из своего бокала маленький глоток шампанского.
Я киваю, и провожаю взглядом спины уходящих Ритки и Гарика. Первые сдались. Ритка изменилась так. Кто вообще мог подумать, что эти двое будут вместе? Он с ней словно оживает. Его привычная манерная ленца, испаряется, когда рядом эта бойкая девчонка. Они движутся вперёд. Марго переехала к Игорю, а глава Авдеевского семейства, после долгих разговоров, всё же отпустил дочь под крыло Горького, взяв с того слово о женитьбе. Да ему деваться, в принципе, некуда. С одной стороны, будущий тесть, с другой Захар. Хочешь не хочешь, а жениться придётся. Да, и против он точно не будет. Гарик детей хочет. Не раз уже говорил. Когда выпивал чутка лишнего. Его так легко разговорить, когда он в хмельном состоянии. А иногда и заткнуть невозможно.
Арина красивая сегодня была, как никогда. Похожа на ангела. Перевожу взгляд на Ками. Моя дьяволица. Маленький чертёнок, поселившийся в моём сердце. Срослась со мной. Не отпущу.
- Покурим? – Антоха толкает меня в плечо, и кивает головой в сторону окна.
Да… хорошая мысль.
- Кам. – Целую её висок. – Поднимайтесь. Мы покурим и придём.
Камилла встаёт и поправляет на фигуре платье. Окидываю её неравнодушным взглядом, и мой кадык дёргается в предвкушении ночи.
На улице ледяной ветер срывает с Горького шарф. И тот тихо матерится, поднимая его, и наматывая на кулак.
- Дай мне. – Вытягиваю из его руки тёплую вещь, и оборачиваю шею. Ненавижу холод.
- Дружком будешь. – Тоха протягивает мне сигарету, и трёт рукой нос, скрывая улыбку.
- Да ну на хуй? – Не сдерживаюсь от внезапной новости.
- Я сдерживаю обещания, Кир.
- Я знаю. – Прикуриваю сигарету, и выпускаю струю дыма другу в лицо, стирая с него напускную важность.
