А, главное - чего им ждать? Только бы не повысили налоги!
- Люди Шариера, - голос жреца в церемонных золотых одеждах был негромким, но умудрился мгновенно завладеть вниманием всех, кто был сейчас в зале. - Благодарю за то, что пришли разделить горе и надежды кесарии.
По залу словно пробежал ветерок, легкий и зябкий, как недоброе предчувствие. В следующий миг оно оправдалось.
- Скорбную весть принес я вам. Священный кесар, избранник Святого Каспера и Равноправная супруга его покинули этот мир и пребывают ныне в небесных чертогах. Облака им под ноги...
Жрец опустил голову и начал молитву, которая полагалась по случаю ухода правителя.
Шекер ее не знала, но, похоже, она здесь одна была такая несведущая. Волна удивления, охватившая зал, быстро схлынула, обернувшись знакомым и успокаивающим речитативом. Голос жреца то поднимался к самому потолку, то опускался вниз и почти шептал, рассказывая, как тяжела доля правителя, какой нелегкой тропой идет он к Небу, как много на ней препятствий и соблазнов - и как радостно встречают преодолевшего их все там, где заканчиваются земные дороги.
Священный кесар Янг Шамель и Равноправная супруга его, вне всяких сомнений, дошли до Врат и были приняты...
Девушка не заметила, как жрец отступил в тень, уступая слово незнакомому сухопарому мужчине преклонных лет:
- Святой Каспер не оставил свой народ, - заговорил он. Его голос был совсем другим, сухим, словно надтреснутым. Он никого не завораживал, не успокаивал и не убеждал. В нем слышалась усталость. Но была и сила, с которой следовало считаться. - Нас ждут нелегкие времена, но, Благословением Неба, смуты не будет. Ибо, уходя облачной тропой, Священный оставил на земле свое продолжение, плоть от плоть и кровь от крови. Маг подтвердил, что вот эта молодая женщина, любимая наложница Священного, носит ребенка. Это - сын, и в положенный срок он придет в мир, чтобы принять кесарские регалии.
Шекер кожей чувствовала прожигающие ее взгляды: заинтригованны, прикидывающие, опасающиеся, безразличные - и задним числом порадовалась, что одежда ее так прочна. Похоже, Зара, сама не зная, оказала ей вторую услугу.
Может быть, стоит поблагодарить ее за это? Например, оставить в живых... Или - нет, это слишком много за такую мелочь. Мавзолея из золотистого мрамора будет достаточно.
Шекер все утро готовилась к тому, что церемония будет долгой. Сейчас они все расскажут, как искренне скорбят по безвременной кончине правителя, ушедшего так внезапно... Потом, по одному, будут подходить к Шекер и, в присутствии жреца, на амулете клясться в верности будущему кесару.
Клятвы длинные, условий много... До полудня, а то и до вечера.
Царевна с иронией подумала, что, будь она и вправду в тягости, ребенок всего этого действа мог и не пережить... может, в этом и смысл? Чтобы еще в утробе матери отбирать для трона самых выносливых.
Голоса сливались в неясный гул. Ночью Шекер почти не спала... теперь расплачивалась за это. Узорные колонны покачивались в такт плавным речам, в которых меду и яду было поровну.
Громкий и звонкий удар гонга разбил полусонное состояние, как камень, брошенный уверенной и сильной рукой разбивает цветной витраж - с шумом осколки ссыпались на пол.
Шекер встрепенулась, считая удары. Один - все спокойно и безмятежно в Шариере, жители могут заниматься своими делами. Небо не падает, твари из Бездны не лезут. Два - молитесь о здоровье и благополучии правителя, ибо он болен или в плену. Три - Священный кесар завершил свой земной путь и надлежит терпеливо ждать, что станет с кесарией... Четыре - избран наследник. Пять - объявлена война. Шесть - войско вернулось с победой...
А гонг все звонил и звонил. Шекер потеряла счет ударам и терялась в догадках - что происходит. О таком Зара не рассказывала, даже в редкие часы откровенности, когда вторая набивка в ее кальяне подходила к концу и она начинала путать Шекер со своей матерью, сестрой или даже нерожденной дочерью.
Слуха ее достигло тихое, как вздох, но исполненное благоговения и ужаса:
- Шарияр... Шарияр вернулся. Царь - ястреб!
Глава 57. Правило трех "не": не торопиться, не бросать и не бояться.
С неба сыпался пепел. Густо, так, что трудно было дышать. Земля обдавала холодом, костры помогали мало, люди на равнине мерзли. Кто-то догадался прихватить с собой теплую одежду, а кто-то выскочил, в чем был.
Маркиз растянул над равниной тонкую водную линзу, чтобы немного обезопасить людей и собрать побольше здешнего неласкового солнца - это помогло, но держать такие щиты долго не удавалось еще никому. Кроме Святого Древнего Натана, конечно, но это было давно и неправда. Священные тексты - сплав поэзии, морали и тонких манипуляций, а не инструкция по применению.
- Разместиться в городе тоже нельзя? - уточнил Марк.
- Города, считай, нет. Домов нет, теплой одежды нет, продуктов нет. И лодок тоже нет. Землю тряхнуло, прибой был сумасшедший. Разбил все, что болталось у берега. Сети, которые сушились - тоже смыло.
- И сколько здесь таких... ошеломленных перспективами?
- Навскидку - больше пяти тысяч. И многие из них ранены. Верна с ног падает, держится на стимуляторах. Объяснил бы ей, что все это бесполезно. Как только у меня кончится резерв на линзу - все эти люди на равнине - трупы, без вариантов. Здесь ведь... может и дождь кислотный пойти.
- Я могу подключится к линзе, - Рами был тих и чувствовал себя виноватым, но... не слишком. Упрямства в высочестве было гораздо больше, чем вины. - Ночью подержу. И подогрею, сил хватит.
- Сила есть, ума не надо, - Марк шевельнул пальцами, подзывая Нари. - Скажи, зеркало у вас где было? В подвале?
- Под стеной, - мгновенно сообразил Нари, - и не зеркало, а зеркала. Два. Одно еще не устанавливали.
- Хоть одна хорошая новость... Два зеркала, даже если первое выработало свой ресурс процентов на восемьдесят, а так оно и есть, иначе бы нового зеркала никто не заказывал... Все равно, должно хватить. Правда, по самой границе, но тут уж ничего не поделаешь, придется рисковать. Снимай эту свою тряпку!
Нари вздрогнул, но к платку, закрывающему лицо, не потянулся. Марк закатил глаза.
- Руку давай. Левую.
Давить голосом, силой и политическим весом, как старший Дженга, Марк не умел никогда. Но приказывал так, что ты сначала подчинялся, и только потом начинал соображать, что же такое отмочил.
Перехватив его за запястье, Марк шевельнул локтем и на ладонь скользнул тонкий нож - юкка, почти точная копия той, прежней.
- Что вы собираетесь делать, ваше высочество?
- Да ничего особенного, - "высочество" Марк пропустил мимо ушей, - просто немного облегчить нам всем задачу.
Ладони украсилась глубокими царапинами. Кровь смешалась и тонкой струйкой стекла на землю.
