И чего, спрашивается, их принесло? Покричать, да своей великой доблестью похвастаться? Похвастались...
В тронном зале чинно рассаживались евнухи, главы родов и военначальники-раэды. Не было среди них главного жреца, того как раз оборачивали в белые покрывала. Не было и Агара - над тем еще колдовал лекарь, пытаясь определить яд, от которого закончился старый интриган.
О том, что пропала неведомо куда почти коронованная царица, здесь пока знали единицы, и те предпочитали помалкивать. Девчонку - наложницу искали, но не очень рьяно. Решили сообща, что со страху она удрала из своих покоев и затаилась где-то на женской половине, среди рабынь, может быть. Куда еще она могла деться, ведь из дворца не уйти! Найдется...
- Сколько у тебя молодых воинов покинуло Шариер, ссылаясь на зов крови? - тихо спросил один раэд другого.
- Почти полторы сотни, - тот вздохнул, - весь молодняк ушел. И аскеров-то, которые под присягой ходят, корчило.
- И что же это значит?
- Что-что... словно сам не понимаешь. Значит, что и впрямь их родовичи клятву дали кому-то, кто на самом деле царской крови. И не пустынного царька. Тому, кто имеет право на Золотой Трон.
- Выходит - правда?.. Царь-ястреб... Шарияр вернулся?
- Демоны знают. Только если и дальше так пойдет, аскеры воевать не станут. Взбунтуются. Не смогут они воевать против законного царя.
- И кто же воевать будет? - прошипел раэд, - жрецы да евнухи?
- Еще шане на стену выгоним, - покивал его приятель, - и рабов. Среди тех родовитых нет, их кровь никуда не зовет. Дай лепешку с рыбьей головой, да пообещай свободу, они зубами в хичинов вцепятся.
- Они-то вцепятся, да толку с этого. Раб - он и есть раб, сражаться не обучен, оружия в руках не держал сроду. И, я тебе так скажу - хорошо это. Если рабов сражаться научить, да оружие им в руки вложить и, Небо огради, дать им вкус победы попробовать... конец придет Шариеру быстрый и бесславный. И никаких царей-ястребов не понадобиться. Сами управимся.
В стане "лучших людей" тоже шептались, но о своем. О том, что давно пора отправлять караваны, чтобы до зимы миновали Хаммган, что набег совсем не ко времени, что главного жреца теперь придется торжественно провожать по облакам, а это такие расходы, такие расходы... И на крепость Шери придется отжалеть серебра, а то и, прости Небо, золота.
...Этого человека не любили и не ненавидели. Он не был богат, не был особенно родовит, хотя и плебеем не был. Просто один из секретарей нового кесара, которому была доверена тайна, и он - вот ведь удивительно, ее сохранил.
- Дети Святого Каспера, - начал он. По давней привычке спокойно, не повышая голоса. Не то, чтобы Кэде не умел кричать, просто секретариат Священного - это не поле боя, где нужно перекрикивать ржание коней, вопли идущих в бой аскеров и взрывы огненного зелья. Здесь громкий голос без надобности. Кому нужно услышать - прислушается.
Похоже, голос его, негромкий, немного гнусавый обладал своеобразной магией. Потому что все иные голоса потихоньку стихли. Первыми замолчали евнухи. За ними пришел черед раэдов, а там и до "лучших людей" дошло, что происходит что-то важное.
- ... Жемчужина Шариера, любимая наложница Священного Кесара скончалась до утренней звезды. Лекарь подтвердил смерть от неизвестного яда.
Люди крутили головами, пытаясь осмыслить, что сейчас произошло. Так-то, смерть наложницы - не событие. Умерла - и умерла, закопали и забыли. Но смерть той, что, если верить дворцовому менталисту, носила последнюю кровь правящей династии...
Кто бросил кости? Чей род решил, что настало время поспорить за Золотой Трон? Эти вопросы первыми возникли бы в головах и евнухов, и раэдов, даже если бы наложница умерла от простуды. А уж смерть от яда была четким и однозначным указанием на заговор.
- И... что теперь? - громко спросил Ясвит Темный, глава рода Агалаев, - У кесара остались еще наследники? Может быть, братья... От рабынь или случайных женщин.
- Остались, - на половине раэдов послышались невеселые смешки. - Можно и пригласить. Он ведь и явится.
- Поясните же, что вы хотите сказать, уважаемый?
- Ну, как же... тот, кого звали "почти братом" ушедшего Сагриса, тропою Неба облака ему под ноги - он же подойдет? Целый герцог. И красавчик, каких мало!
- Шуточки у вас, господа, - передернуло Ясвита. Маршала Монтреза здесь боялись и даже не скрывали этого.
Секретарь прокашлялся:
- Дети Святого Каспера, у меня в руках документ, который, вполне возможно, разрешит все наши затруднения.
На этот раз он был услышан сразу. И настойчивых призывов к тишине не понадобилось.
- Уважаемый... э-э-э...
- Кэде, - поклонился секретарь.
- Уважаемый Кэде хочет сказать, что у него хранится Завещание Священного Кесара? Но разве Янг позаботился об этом?
Удивленный шепот полетел с одного конца зала до другого, усиливаясь по дороге и перерастая в гул.
- Озаботился, - так же ровно и уважительно ответил секретарь.
- Почему о Завещании никто не знал?
- Такова была воля завещателя.
- И... как мы теперь удостоверимся в подлинности этого документа? - Хромой Анвер встал, чтобы было удобнее говорить от своего многочисленного рода, далеко не последнего в Шариере. - Вдруг это завещание - подделка? Там есть подписи двенадцати свидетелей и благословляющего жреца?
- Да, господин мой, все честь по чести. И свидетели живы и готовы принести клятву. И благословение подлинное, любой жрец это подтвердит не сходя с места.
Гул затих.
- И... что же говорится в Завещании? Кому должна присягнуть кесария? - Анвер так и не сел, похоже, чтобы лучше слышать.
- Я рад, уважаемый, что мы до этого дошли, - невозмутимый секретарь на глазах блистательного собрания с хрустом сломал печать на шнурке и развернул свиток.
"Милостью Высокого Неба и госпожи моей, Рауши, я, Янг Шамель, признанный и коронованный владыка кесарии, в присутствии двенадцати уважаемых людей и жреца объявил свою волю... - Кэде читал размеренно, четко, выделяя окончания слов, как и положено оглашать такие важные документы. Высокое собрание слушало. - В случае моей гибели от любой причины трон Святого Каспера и регалии оставляю своему наследнику".
