- Посмотрим, - отозвался более спокойный Анвер.
Ясвит ничего не сказал, но встал так, чтобы перекрыть проход.
Незнакомец был высок, строен, можно даже сказать - худ и с ног до головы закутан в одежды, оставляющие только глаза.
Глаз этих никто из "лучших" не опознал, но, вместе с тем... что-то в них было, в этих глазах. Чужое - и все же неуловимо знакомое. Чуть побольше бы света, чуть поменьше подозрений и предубеждений, и любой из четверки узнал бы... себя.
Да, именно эти глаза, или очень похожие увидел бы каждый из них в самом обычном зеркале. Самые древние и богатые семьи кесарии вели свой род от Шарияров, легендарных царей-оборотней.
Во всяком случае, глаза у них были здорово похожи.
Незнакомец подошел, коротко поклонился и спустил на плечи шамайту.
- Кто вы? - резко спросил Шер, - мы должны вас знать? Вы из армии мятежников Хаммгана, которая стоит под стенами.
- Не совсем так, - ответил незнакомец, продолжая вежливо улыбаться и не опуская глаз. Под этим взглядом Рагаю отчего-то стало неуютно, словно он забыл важное, или нарушил слово. - Я возглавляю эту армию. Там, под стенами, мои люди. И они готовы стереть Шариер с лица земли.
- Даже так, - Анвер, не скрываясь, обнажил саблю, - А вы, уважаемый, простите, не знаю, как вас по имени - решили предать своих и договориться с нами, пока не поздно? Потому что Железные перемелют ваше беспородное войско, как мельница - пряности и даже не вспотеют.
- Нет, уважаемый, прекрасно знаю вас по имени, но еще не решил, стоит ли оказывать вам такую честь, - подчинившись быстрому движению плеч, хафан упал на пол и незнакомец остался в легком доспехе. Очень легком - всего лишь из подкольчуженного жилета и узких наручей. Но отчего-то беззащитным он не выглядел.
Может, виной был острый взгляд этих очень странных глаз?
- Я решил дать вам шанс первыми принести мне присягу. Как новому царю.
- Это шутка? - подозрительно спросил Ясвит.
- Это - хорошее предложение, - вздохнул Томани. - Железные не будут сражаться против него.
- Да кто он такой? - вскипел Темный.
- Шариер, - просто ответил евнух, - Царь - ястреб. Династия не прервалась. Дамир Шарияр, которому мы все присягнем завтра на рассвете.
- Если, согласно завещанию Священного Кесара я сяду на трон и останусь в живых, - подтвердил Дамир.
Глаза его, серые с золотом, не щурились, словно полутьма ничуть не мешала видеть. Кожа была, пожалуй, излишне светлой... как почти у всех знатных семей. Волосы - затянуты в хвост и перевязаны тонким кожаным ремнем.
От него пахло не дорогими благовониями, а песком, конем и железом.
Четверка слаженно переглянулась. Что бы не писал в своих Небу противных виршах бездарный рифмоплет Решви, дураков здесь не было. Не выжили. Эти четверо сразу, после первого ушедшего по Облакам, сообразили, что с троном что-то не чисто. А после второго - уверились в этом.
Две ночи назад в тронный зал привели раба. В глубокой тайне - чтобы не пришлось, случись чудо, делать его кесаром. Чудо не случилось - раб помер до рассвета, сказав лишь, что золототканая парча "царапается"...
Мог ли царь - ястреб не знать об этом? Ой, вряд ли. особенно, если привел его сюда Томани. Хитрый евнух своего не упускал никогда, а сделать должником царя - это было очень неплохое вложение.
А Шарияр повел плечами, хитро подмигнул и прямо на глазах опешивших "подданных" обернулся хищным клинохвостом.
Птица хлопнула крыльями, взлетела под потолок, сделала небольшой круг и опустилась на деревянную спинку трона, вцепившись в нее огромными, мощными когтями.
Что ж... формально условия завещания были выполнены. Претендент на кесарские регалии сел на трон. А уж куда именно - об этом никто не говорил.
...Такого позора - или триумфа древний Шариер еще не видел. Улицы были заполнены народом, высыпали все, включая рабов и незамужних женщин - замужние чинно восседали на балконах, вытягивая шеи и стараясь уловить, что происходит на главной улице города.
А происходило странное. На восходе город разбудили вопли глашатаев, от которых проснулись даже те, кого не будил грохот камнепадов: Шарияр вернулся!
То, о чем кричал гонг, свершилось.
Столица открывала ворота армии Хаммгана. Такое уже случалось, но во-первых это было давно, а во-вторых, тогда все было понятно. Шариер завоевали и он сдавался врагу: плаха на площади, ключи на золотой подушке, женщины и дети, запертые в дальних комнатах и "Лучшие люди", выгребающие золото на выкуп.
Сейчас город готовился к празднику.
Озадаченные горожане толкались в проулках, подпрыгивая чтобы, хоть поверх голов, углядеть "немытое войско" царя-ястреба, которое двигалось по улице Шариера, направляясь ко дворцу.
Никаких стройных колонн тут не было и в помине - хичины вели себя как самые настоящие дети пустыни: таращились по сторонам - особенно на апельсиновые деревья, кое-кто даже выскакивал, чтобы нарвать плодов в полу хафана. На конях ехали, как привыкли - толпой, останавливаясь у каждого фонтана, чтобы попить и поглазеть. Верблюдов вели в поводу, и вскоре главная улица приобрела весьма характерный вид и запах.
Неприхотливым животинкам никто не объяснил, что украшать мозаичные мостовые вонючими лепешками не принято.
"Немытое войско" прошествовало на площадь и остановилось перед террасой дворца, где уже стоял последний из Шарияров - признанный царь Дамир. Пока не коронованный. Отчего-то Ястреб с этим не торопился.
За ним, полукругом, расположились жрецы, раэды, евнухи и "лучшие люди". Эти выглядели не в пример лучше полудикой орды, да и пахли приятнее.
Но ветер дул в сторону от царя и тот не морщился. А, может, просто привык.
- Народ кесарии, - площадь загомонила, но тут же смолкла, повинуясь движению руки Шарияра. - Кто из вас еще помнит историю своего города? Кто умеет читать древние свитки? Столетия назад мой предок, Шарияр Амирей, погиб, защищая не свой народ от захватчиков. А свою супругу и новорожденного сына от вероломных подданных, решивших сменить династию...
Если царь Дамир хотел привлечь внимание и запомниться своему народу, то ему это удалось. На площадь упала тишина, которую нарушали только кони, переступая с ноги на ногу.
- Мой предок погиб не на стене города, сраженный стрелой в грудь, - Дамир обвел толпу серо-желтыми глазами, - Он погиб, загораживая тайных ход, где скрылась женщина с ребенком. Он был не в кольчуге, а в домашнем хафане. Его убили пятеро предателей.
- Царственный, - попробовал встрять один из "лучших", - что толку теперь, в этот великий день, вспоминать прошлое.
- Что толку? - Дамир, как тот самый ястреб-клинохвост, хищно развернулся к говорившему. - Кровь Амирея на этих камнях. А кровь тех, кто его убил - все еще течет в жилах тех, кто сегодня собрался здесь, чтобы венчать меня на царство. Сколько вы даете мне времени на этом троне? Смогу ли я привести в свой дом жену и взять на руки своего сына? Как скоро моя кровь прольется в одном из потайных ходов дворца.
