Если бы Рами в тот момент кто-то сказал, что этому его убеждению жить осталось меньше клепсидры... он бы посмеялся и не поверил. Такой неодолимой казалась вставшая перед ними задача.
- Высочество, давай, подключайся к линзе...
Вода упала на руки адской тяжестью, словно не магией в воздухе держал все эти тары, растянутые над кораблем, а в ведрах, на вытянутых руках. В первое мгновение принц едва не отпустил силу, показалось - сейчас его раздавит, когда расслышал хриплый голос Маркиза:
- Как, выдержишь? Я площадь убавил, должно нормально быть, ты как бы не в три раза сильнее меня... Держишь?
- Да, - кивнул Рами, сосредоточенно распределяя тяжесть линзы по всему телу, как учил Марк. - Нормально, отдыхай.
Разрешение "отдыхать" Маркиз воспринял как-то уж слишком буквально - рухнул, где стоял и, бросив на него обеспокоенный взгляд, принц чуть не упал. Маркиз... спал. Прямо на мокрой палубе, посреди всего этого бардака, под небом, готовым рухнуть на головы.
- Во дает!
Услышав его Рой обернулся, проследил глазами за обалделым взглядом принца. Невозмутимо кивнул, спрятав в глубине глаз улыбку.
- Поднимаем! - махнул рукой Обжора.
И в этот момент снова тряхнуло землю. Вода за бортом выгнула спину, как напуганный кот, ахтеркастль почти лег на борт. Князь Дамиан вцепился в весло, команда метнулась на противоположный борт, несколько отчаянных моряков уцепились за него снаружи, как обезьянки, и повисли, пытаясь не дать кораблю перевернуться.
Рами приложился спиной о мачту, взвыл, но каким-то чудом контроль над линзой не выпустил. Матрос в сумасшедшем темпе потравливал лебедку.
Наконец, все вроде бы успокоилось...
- Вытягивай дальше. Медленно. Один фут - один стук сердца, не быстрее...
- Да я ж разве помню, сколько я вытравил? - рявкнул матрос.
- Не волнуйся, - как-то очень спокойно сказал Обжора, - я помню. Пока все хорошо, ты нигде не ошибся.
То, что это было голимое вранье, можно к гадалке не ходить. Но действовало, как лошадиная доза успокоительного.
Наконец, "тавальетта" показалась на поверхности, ее немедленно открыли и сразу стало ясно, что все плохо. Все настолько плохо, что придется всем демонам скопом постараться, чтобы стало еще хуже.
Обжора был единственным, кто, взглянув в лицо Марка осмелился спросить:
- Милорд?
- Потом, - через силу бросил стратег, - потом будем говорить, пить и плакать.
Князь Дамиан не спросил ни о чем, только глаза на миг зажмурил, словно ослепило его вспышкой недоброго огня. А потом спокойно, деловито спросил:
- Малец ведь дно видит. Может, получится корабль на какую мель выбросить?
- Не получится, - коротко и, пожалуй, излишне резко отозвался стратег, - нет здесь мелей. Такое место и выбирали. Маркиз, выспался?
- Сферу вокруг корабля? - мгновенно отозвался тот, словно и не спал.
- Не удержим. Малую левитацию, футов на... пожалуй, что и пятьдесят, тогда точно хорошо будет. Высочество, бросай шаманить и двигай ко мне. Задача такая: милорд, герцог Монтрез позовет огонь. А нам - проложить ему русло и не дать вырваться наружу, пока вода не загасит лаву.
Маркиз сглотнул и с безумной надеждой посмотрел на стратега:
- Он... Когда он начнет?
- Он уже начал, - сообщил со своего места Рой. - Разве не чувствуете? Котел пробит...
- Держим!
Все остальное слилось для Рами в нескончаемый кошмар. В какой-то момент он понял, что расклад изменился и не в лучшую сторону, самый сильный из них, но и самый уставший, просто упал в обморок, не выдержав адского напряжения.
Маркиза даже не оттащили в сторону, не проверили - потерял он сознание или мертв. Никто бы не удивился... Рой продержался дольше, и выдержал бы до конца... только не до конца огненного шторма, а до своего собственного. Заметив это, Обжора толкнул его в сторону, направленной силовой оплеухой гася сознание - и вовремя. Еще немного, и мальчишку было бы не спасти.
Сам он выстоял почти до конца, и уступил чудовищной силе, которая сминала волю, как бумагу только тогда, когда понял - все получилось. Огненная река под толщей воды остывает, а земля уже не содрогается в спазмах и корабль можно опустить.
Понял... только сделать не успел.
- Я не чувствую огня, - прошептал Рами, оседая на доски палубы, - что это значит? Все хорошо? Мы справились? Огонь погас...
- Все хорошо, мы справились, - подтвердил Марк.
Как ни удивительно, стратег выглядел... просто усталым. Очень усталым, но в забытье сваливаться не спешил.
- Но почему я совсем не чувствую огня?
- Ты устал, сынок. Почти надорвался.
- Выгорел? - прямо спросил Рами.
- Не знаю. Нужен целитель, чтобы сказал точно. Сейчас тебе колдовать вообще нельзя, даже по мелочи, даже пробовать.
- Чтобы остаться магом? - с непонятной горечью спросил принц.
- Чтобы остаться живым.
- А...а. Ну да. Истощение. А почему ты такой? Бодрый?
- Я уже давно не строю контуры внутри тела и не пользуюсь своей силой. Ее очень мало, хватит только воздух бросить. Смысл заводиться?
- Перстень Эшери? - как-то сразу догадался принц.
- Он самый. Как раз хватило.
Рами помолчал. Сказать, что ему было плохо - не сказать ничего. Он был наполовину мертв и вполне искренне жалел, что лишь наполовину.
- Как думаешь, у него... был шанс?
- Хочу надеяться, - ответил Марк, усаживаясь рядом. - Был бы это кто другой, я бы и скорлупы от яйца не поставил на то, что он мог выжить, но Ри... Он мог.
- Мы его будем искать?
- Обязательно. Как только океан немного успокоится. Мы будем его искать, пока не найдем. Или пока не выясним точно, что поиски бессмысленны.
- И вы исскали его еще месссяц, - прошипел змей, - пока в столице не закончился траур по маршалу Монтрезу. - Что ж, не худшшший способ удрать от ссветских обяссссанностей...
- У него даже могила есть? - шевельнул бровью Рами.
- Ага. Шшшикарный кенотаф. С золотой надписью на белом мраморе: "Где б ты сейчас ни был, там страшно весело..."
Рами не выдержал и прыснул. Это было, действительно, смешно.
- Кто автор? Погоди, дай сам догадаюсь. Шаари слишком положительный для таких тупых приколов, Маркиз никуда не уходил. Волк - отравитель, при его профессии хочешь - не хочешь, а к смерти будешь относится серьезно. Келли... точно не она. Данкен! Его секретарь.
- Ссс логикой у тебя порядок... - змей снова свернулся кольцами и положил голову на пол.
