Взять бы ей тогда все свои восемь шкатулок, да бежать в Реарн. Небось, не прогнали бы принцессу крови с таким-то приданым. Но кто же мог знать?..
Кто мог предвидеть, что власти Священного Кесара Азара отпущено лишь четыре полных дня? А на исходе пятого случится страшное. Она до сих пор не могла это вспоминать спокойно - горло перехватывало яростью и ужасом.
Ни с кем здесь она об этом не говорила, никто бы ее, просто, не понял... Не осталось тех, кто мог понять. Ни человечка. Ни одного из тех, кого она долгие годы заботливо ловила в свою паутину.
...На исходе пятого дня правления кесара Азара золотоволосый демон из-за моря взял на шпагу неприступный Шариер всего с тремя сотнями воинов - и утопил дворец в крови. Кровь была повсюду, кровь текла по узорным плитам, скапливаясь в желобках между ними.
Проклятый маршал уничтожил всех ее людей, не пропустив ни одного. Он называл это - зачисткой. Зара - концом света.
Она ждала армию. Ведь есть же верные генералы, должны же они защитить столицу и отомстить за убитых. И армия пришла, но... не вошла во дворец. Просто - не вошла.
Каким-то невероятным образом в руках у маршала Монтреза оказалось завещание Священного Кесара, его последняя воля. Палач и богоотступник пришел, чтобы восстановить законную власть в кесарии. Можно бы посмеяться - если бы не душил гнев!
Святой Каспер - за что? Больше тридцати лет интриг и такой жалкий конец. Может быть, стоило уйти за своим золотым мальчиком? Но быстрого и безболезненного яда у нее не было, а воспользоваться кинжалом не хватило духу.
Зара осталась жить, сама себе напоминая старую змею Шисс, потерявшую зубы.
Хвала Касперу, только зубы. Не ум и не память. Перебирая драгоценности Зара не жалела себя. Она просто прощалась. Прощалась с прошлым, которое ей придется предать, чтобы сыграть еще раз, скорее всего - последний.
Вот эта изящная тика подойдет. Золотые цепочки сложного плетения будут неплохо смотреться в черных волосах этой красивой дурочки, Шекер.
Новый Священный, кажется, любит танцы. Что ж... У старой Шисс вырвали зубы, но этого мало. Змеям нужно разбивать голову. Вы этого не знали? Да примет вас ад!
Глава 19. Уд и бубны
...Для Росомахи до сих пор было неразрешимой загадкой, как такая ритмичная музыка может убаюкивать? Или секрет в благовониях, щедро добавленных в жаровни? А, может, в подушках, подсунутых под спину так удобно, что невозможно не растечься желе?
Кесар с супругой располагались на небольшом возвышении, а внизу кружился пестрый хоровод из нереально подвижных грудей, бедер и яркого шелка.
Наложницы танцевали для повелителя. Чтобы облегчить... или, наоборот, затруднить ему выбор.
Жены прежнего кесара, прозванного Великим, сюда не допускались. Они вообще не показывали носа из своих комнат. Но Равноправная и коронованная малой короной могла появляться везде, где супруг.
Алессин осторожно, из под ресниц, смотрела на Янга. Сын пустыни был совершенно не похож на мужчин Империи, особенно - на одного...
Вместо безукоризненно прямой осанки военного - небрежно растекшееся по подушкам тело, в котором, кажется, не хватало нескольких костей, настолько оно было гибким. Как у кошки или змеи.
Вместо огромного огненного дара - полное отсутствие магии. И такое же полное отсутствие сожалений по этому поводу.
Вместо знаменитой на весь подлунный мир внешней мягкости, за которой пряталась беспощадность - прохладное, немного равнодушное, но зато - подлинное сочувствие.
И - довольно заурядная внешность хичина - пустынника. Вместо ослепительной, разящей как меч красоты.
Алессин довольно быстро разобралась, что в Школе Янг обратил на себя внимание, потому что был экзотической новинкой. Здесь, на его родине, таких было двенадцать на дюжину и никто бы не различил его в толпе... Разве по глазам, редким, темно-серым. Но это если очень сильно приглядеться. Издали даже глаза казались обычными, черными.
Янг смотрел на танец с легким интересом. А о чем он в этот момент думал - можно было гадать до второго пришествия Чужих. Мысли белого ассасина были исключительной собственностью белого ассасина. На которую даже Равноправная никаких прав не имела.
Ритм барабанов ускорился, в него вплелась новая нота. Шорох маракасов. Шорох... змеи по песку? Девушки разбежались по сторонам, освободив середину и застыли, чуть покачиваясь в такт музыке.
А в центре осталась танцовщица в простом сером платье до пят, перехваченном на бедрах ярким алым платком.
Черные блестящие волосы змеились по плечам, золотая тика с крупным камнем подрагивала в ритме барабанов. В руках, вскинутых над головой - тростниковая тарелка.
Сперва казалось, что девушка ничего не делает, просто стоит, вытянувшись струной, и держит тарелку. Но потом Лесс уловила частые, мерные удары маленькой, крепкой ладони и с изумлением поняла, что танцовщица стоит на носках и ее тело... нет, не качается, тут было иное. Неподвижные ноги, раскачивающиеся плечи и кольцо рук, которое раскрывалось все шире.
- Кобра! - Осенило Лесс. Царица Хаммгана. Это ее опасный и завораживающий танец, ее шорох, ее ритм, ее убийственная грация. Ее неподвижность и ее стремительность.
Танцовщица была хороша! Даже если отбросить редкую красоту - хороши были ее движения: текучие и стремительные настолько, что не уловить, где начинается одно и заканчивается другое... Алессин несколько раз моргнула и почти привстала, с изумлением глядя на девушку. Росомаха была уверена, что танцовщица не сделала ни одного шага - тонкий, паутинный шелк ее одеяния не позволял ошибиться. Но с начала танца она ощутимо приблизилась к коронованной паре, и сейчас "капюшон" рук с тростниковой тарелкой, зажатой в вытянутых пальцах, покачивался совсем близко.
Алессин еще раз моргнула и уставилась на ноги "кобры". И - все равно не поняла! Ни колени, ни бедра не шевелились, но девушка двигалась, легко и свободно, вперед, взад, вбок... Что за колдовство?
Янг уловил напряжение супруги, повернул к ней голову, чуть сощурился и одними губами шепнул: "Стопы. Смотри на ее стопы, несравненная".
Лесс уставилась на босые ноги танцовщицы и на грани восприятия уловила легкую дрожь. Она перебирала пальцами, быстро-быстро, настолько, что движения казались невидимыми, да и были такими, потому что стопы "кобры" двигались намного быстрее, чем эти движения мог улавливать глаз.
- Разгон? - опешила Росомаха. - Но как?
- Так же, как и я. Наших девочек обучают танцам с рождения. Но у нее еще и талант.
- Откуда она?
- Не знаю. Раньше я ее не видел, - Янг сделал движение кистью, подзывая к себе худого, как жердь, мужчину с гладким лицом. Он немедленно приблизился, выражая готовность достать для повелителя столько лун с неба, сколько ему понадобится, и без разницы, что их там всего одна. Прикажет - будет сотня! Подвесим. Приколотим. А потом достанем!
