- Она детей иметь не могла. После болезни.
Прокатило на "ура". Больше принц о его личной жизни не спрашивал, и слава богу. Рассказывать о том, как отказал всемогущему Санину и на следующий день вылетел с работы, а потом загремел под суд, у Руслана не было ни малейшего желания.
Да и сложно одновременно делать три дела: грести, думать и трепаться.
А над дворцом Священного Кесара вот-вот должно было подняться солнце. Оно уже согрело воздух и чуть-чуть, совсем слегка подкрасило край неба малиновым.
Солнце никого не разбудило. Но не потому, что было деликатным. Так вышло, что в эту ночь во дворце никто не спал.
- Ищут, - величественная старуха во вдовьем покрывале с неудовольствием наблюдала со стены, как толпа воинов прочесывала сад, тыкая по кустам палками. В окнах крыла напротив метались огни ламп. Внезапно послышался сухой, жалобный звон, словно что-то разбилось и следом над темным садом полетели проклятья...
- Ищут, - согласился Агар. - Но никого не найдут. Второго дня двое рабов упились и подрались. До смерти.
- Священный...
- Госпожа моя, это были всего лишь "нижние" рабы. Никто не стал беспокоить священного такой малостью, отрывая от важных государственных дел, - последние слова евнуха прозвучали, как издевка.
- Хорошо, - кивнула Зара, - надеюсь, змею поймают. Этой имперской твари словно демоны ворожат! Трижды она избегла ловушки...
- В четвертый раз непременно попадется.
Уверенность Агара была заразительна. Старуха кивнула, уже спокойнее.
- Священный приказал принести ему списки всех, кто жил в "женском" крыле при Великом, - сказал Агар, - и всех, кто живет здесь сейчас. Я писал их весь день.
Зара смерила его нечитаемым взглядом:
- Надеюсь, ты написал их хорошо. Разборчиво.
- О да, госпожа моя. Очень красивыми рунами. Священный разберет все... что мы позволим ему разобрать.
- Куда их понесло? - спросила Зара, наблюдая, как открываются ворота и выпускают небольшую кавалькаду всадников. Один конь был заседлан дамским седлом. Он бежал рядом с черным жеребцом Священного, стремя в стремя, и кесар сам держал его поводья, правя своим конем только коленями.
В первый раз в голосе женщины прорезалось глухое раздражение. Или это была зависть? К Равноправной, которой было позволено гораздо больше, чем обычной женщине Шариера, пусть даже знатной, возлюбленной - и матери первенца.
- В крепость. Не переживай, госпожа моя. Ничего они там не узнают. Мошенник связан клятвой. Он будет молчать.
В крепость Шери, выстроенную у моря и сторожившую порт Шариера, женщины не допускались. Но для Равноправной закон и обычай делали исключения. Кесара, венчанная малой короной, вообще была здесь исключением из правил, так что комендант крепости не удивился, когда Священный протянул руки и снял с коня кокон из кучи покрывал.
И ничего не сказал, когда правитель направился к U-образному корпусу тюрьмы, выстроенному рядом с куполом бани для воинов и длинным зданием верфи.
Тюрьма в Шери была небольшой, всего двадцать восемь камер и то, половина из них пустовала. И - нет, не потому, что в кесарии царила несказанная благость. Просто большая часть преступлений расследовалась на месте и там же выносился приговор - как правило, какое-то количество плетей, на усмотрение десятника. Получил, сумел уползти - Святой Каспер тебя любит. Не повезло - отвезли за город и закопали.
А в крепости содержали лишь тех, кто был зачем-то еще нужен Священному.
Сбежать отсюда, наверное, не сумел бы и принц без титула - это было первое, о чем подумала Росомаха. Не полагаясь на охрану крепости, комендант пустил патрули по внутренней стене самой тюрьмы.
Решетки на окнах внушали почтительный трепет своей толщиной и малым расстоянием между прутьями. А сами камеры были вырыты в земле, под ногами, и запирались сверху. Пахло сыростью, из-за близости моря даже стены сочились влагой, а кое-где в ямах вода стояла по пояс взрослому мужчине.
- Наш не здесь, - сказал Янг, словно прочитав мысли кесары, - я приказал его поберечь. Через клепсидру достанут и доставят сюда. Садись пока.
Росомаха любезным приглашением не воспользовалась.
Привели заключенного. Лесс с трудом узнала нагловатого разбойника в это оборванном, сутулом, кашляющем несчастном, со следами побоев и рукой, на которой не хватало пальцев.
- Палач одевается, - отчитался смотритель, - сейчас будет, но... Бесполезно это, Богоравный, палача уже применяли.
- Вижу. Палача не нужно, сам справлюсь.
Смотритель тюрьмы подобрал челюсть и с сомнением посмотрел на юношу.
- Прислать пару аскеров? Поздоровее. Какие-нибудь э-э-э... инструменты?
- Благодарю, у меня все есть. Никто не нужен. Оставьте нас.
Тяжелая дверь пыточной захлопнулась с таким скрипом, который был слышен, наверное, на той стороне Великого Моря.
Бывший наемник взглянул на Янга как на... не очень умного человека. Немного же ему понадобилось, чтобы снова обнаглеть.
- Не боишься руки запачкать, Богоравный? - сипло спросил он.
- Нет, - отозвался Янг. - К небу грязь не пристанет, сколько в него не плюй.
Наемник, морщась, выпрямился. И оказался почти на голову выше Янга и шире в плечах. Настороженность из его глаз уходила, уступая место превосходству. ...На что он рассчитывал? Сбежать отсюда нельзя. Если он поднимет руку на кесара - немедленная казнь. Или просто для того, чтобы чувствовать себя хозяином положения, парню хватило одних суток без боли?
- Зачем вы напали на женщину? - спросил Янг.
- Так то не женщина была, - быстро отозвался наемник. Видно было, что линию защиты он хорошо продумал. - Демон - то, в обличье женщины. И это он на нас напал. Разве могла женщина отправить по облакам двоих храбрых и умелых воинов, а на третьего, - он чуть усмехнулся, - наслать паралич. Я до вечера шевельнуться не мог.
- Печальная история... А если я скажу, что есть свидетели, которые видели другое?
- Так демон глаза и отвел! Поймать его нужно, Священный. И сжечь. Нечего демонам землю святого Каспера поганить - и на том перед жрецом стоять буду. - Наемник уже скалился не скрываясь.
- Жрецу солгать - не велика доблесть. Святому Касперу, как предстанешь перед ним, тоже болты отливать будешь?
- Как можно? - наемник распахнул глаза... Совиные, наглые.
- Ну, его наместнику на земле ты врешь лихо.
- Да ни единой буквой. Шенгу поцелую! - наемник истово осенил себя кругом, морщась от боли в покалеченной руке. - Демон и был. Морда жуткая, клыки - с палец, глаза адским огнем горят. Ни за что с человеком не перепутаешь!
Янг прохладно улыбнулся.
