Неестественное и не необходимое – то, чего в жизни человека быть вообще не должно, иначе человек погонится за этим и просто проскочит мимо того, что сама жизнь есть радость. Это стремления к власти, к славе, к богатству. Эти вещи, считает Эпикур, не укоренены в человеческом естестве как таковом. Это скорее извращение человеческой воли, которое, в общем-то, не дает человеку по-настоящему радоваться. Потому что властолюбцу власти никогда не достаточно, он хочет больше власти. Человеку, ищущему богатства, никогда не достаточно того, что он имеет. Это потребности, которые ненасытимы. Это потребности, которые делают человека несчастным, которые делают его всегда недовольным тем, что есть. И этого быть, говорит Эпикур, в жизни человека просто не должно. Эти вещи, поскольку они не вытекают из естества, нужно просто отсечь, устранить и никогда к этому не обращаться и не возвращаться больше.
Эпикур говорит: «Лато биосас». Проживи в сокрытости, проживи незаметно. Не тщеславься, не старайся быть заметным в обществе. Не собирай себе богатства. Живи в сокровенной укрытости, радуясь каждому мгновению жизни, которая тебе отведена.
При этом Эпикур задумывается над следующей вещью. Да, человеку очень мешает погоня за излишним, погоня за неестественными удовольствиями, не вытекающими из естества. Но так же человеку мешает и страх. Страх – это еще одна вещь, которая не дает человеку в полноте прожить каждое мгновение жизни, прожить как удивительную переполняющую радость. И Эпикур размышляет над тем, что же страшит человека в этой жизни. И говорит: у человека есть два основных страха. Первый – это страх перед смертью. Ведь каждый человек видит, что умирают люди вокруг него, и знает, что сам он смертен. И каждый человек знает, что, чем бы он ни обладал, что бы ни было в его жизни прекрасного, доброго, светлого, все это закончится в тот момент, когда жизнь его будет завершена. Он может думать, что это перейдет в какое-то иное состояние, он может думать об этом как угодно, но отвратиться от мысли, что рано или поздно придет конец его земному существованию, он не может. И он не может этого конца не бояться, ему нужно что-то с этим сделать, иначе вся его жизнь будет так или иначе омрачена этим страхом.
И второй страх, говорит Эпикур, который мучает человека, – это страх перед тем, что есть некие силы выше его, мощнее его, которые могут неожиданно вломиться, вторгнуться в его жизнь. Есть боги, которые, в общем-то, если это греческие боги, могут и не заботиться о том, чтобы человеку было хорошо. Они могут с внезапностью, с какой-то неожиданной для человека и, может быть, разрушительной силой войти в его жизнь. И человек боится. Человек боится этих сил, человек пытается с ними наладить контакт.
Что противопоставляет этим страхам Эпикур? Он обращается к атомистическому учению Демокрита, с тем чтобы выстроить такое видение мира, при котором эти страхи уйдут, отпадут. Демокрит полагал, что все состоит из атомов, мельчайших неделимых далее частиц. И наши души также состоят из атомов – легких, подвижных атомов огня, которые приводят наше тело в движение.
Если человек всерьез посмотрит на мир такими глазами, он совершенно определенным образом увидит смерть. Что такое смерть, согласно Демокриту? Это момент, когда в состоящих из атомов системах, составляющих наше тело, накапливается столько нарушений, сбоев, что легкие атомы души уже не могут свободно двигаться в порах тела, делая тело подвижным. Наступает остановка. И разрушается тело, разрушается душа. Все распадается на эти атомы. Не остается ничего.
Эпикур говорит: смотрите. При таком взгляде, пока есть мы – смерти нет, когда приходит смерть – нет уже нас. Мы никогда не встретим смерть как таковую. Если мы есть – смерти нет, если есть смерть – нет нас. А значит, смерть не принесет нам страдания.
А с другой стороны, при таком взгляде оказывается, что каждое мгновение жизни совершенно не гарантировано. Мы не можем знать тот момент, когда вдруг это скопище атомов, составляющих нас, рассядется, развалится, разрушится, когда наступит смерть. Это может произойти когда угодно. Из того, что мы живы сейчас, никак не следует, что мы будем живы в следующий момент.
Но отсюда у Эпикура возникает не страх, а умение каждое мгновение жизни воспринимать как совершенно неоценимое везение, счастье. Как здорово, ведь никто не гарантировал нам, что мы проживем еще этот миг. А вот он есть. Это же очень здорово, что он есть! Это же великий дар, великая радость!
Эпикур начинает одним из первых практиковать такую память о смерти, которая побуждает человека ценить каждое мгновение. Но, в отличие от христианских подвижников, практиковавших память о смерти, Эпикур не мыслит смерть как подведение итога жизни. Смерть мыслится как абсолютный конец жизни и как то, что делает негарантированным каждое новое мгновение. Как постоянная возможность, которая нависла как дамоклов меч над человеком. Но этот дамоклов меч учит человека не отчаиваться, а радоваться.
И в отношении богов Эпикур говорит следующую вещь: если мы посмотрим на мир глазами атомиста, мы не найдем в этом мире места для вмешательства богов. Все происходит естественным путем. Но Эпикур не считает, что боги не существуют. Боги, говорит Эпикур, конечно, существуют. Ведь человеку в принципе свойственно искать идеал, размышлять об идеале. И этот идеал должен существовать, считает Эпикур. Есть боги. Но что являют собой боги? Они являют собой образ и образец мудрой жизни. Жизни, которая есть радость и сполна проживает эту радость. Жизни, которая не вмешивается во что-то вне себя, не ищет власти над миром, над людьми, не проявляет желания что-то в этом мире менять. Эта жизнь исполнена собой. Эта жизнь живет себя в полноте каждое мгновение.
Да, говорит Эпикур, боги бессмертны. Но что такое это их бессмертие? Это мудрость, позволяющая богам – а они тоже, согласно Эпикуру, состоят из атомов, – каждый раз, когда в их организмах, телах, наступает какой-то сбой, так его скорректировать, что смерть никогда для них не наступает. Они могут постоянно не просто подлечивать себя, как подлечивают врачи человека, который все равно рано или поздно умрет, а по-настоящему исцелять себя от всего, что с ними приключается как некая болезнь, нарушение, и т. п.
При этом Эпикур не случайно так акцентирует внимание на существовании богов как некоторого образца. Для него эта мысль не побочная. Почему? Мы сказали, что для него радость – это жизнь как таковая. Но речь идет о человеческой жизни. А человеческая жизнь – это не просто некое примитивное проживание момента, в котором ничего невозможно различить. Человеческая жизнь, исполненная собой как чистой радостью, имеет целый ряд очень важных граней, каждая из которых являет собой образ чистой радости. Это и способность дружить, вообще общительность. Человек – это существо, которое способно дружить и общаться, и это – чистая, истинная радость. Это и способность мыслить. Радость от размышлений – это чистая радость. И это способность искать совершенство, идеал, как бы предчувствовать, провидеть то, каким это совершенство может и должно быть. И как раз с этой способностью, с этой гранью человеческой жизни связана эпикурейская радость о богах – об этих образцах совершенства. И Эпикур показывает, что если мы так смотрим на человеческую жизнь, если мы видим в ней не просто данность, но видим в ней способность дружить, мыслить и созерцать идеал, то мы понимаем, что человек способен радоваться жизни даже в тех ситуациях, которые хочет избежать, но которые часто бывают неизбежны: ситуациях телесного страдания, и, возможно, очень сильного. Когда Эпикур в старости болеет и переносит тяжелейшие боли, он пишет удивительно проникновенные письма, например, своим друзьям. Он вспоминает то доброе, что было и остается между ними, испытывает глубочайшую благодарность и показывает, что, даже когда ему очень тяжело телесно, ничто не может отнять у него радости от этой дружбы, радости от памяти об их общении и совместных размышлениях. Ничто не может лишить его и радости от того предчувствия, какой в идеале должна быть жизнь человека, в идеале, который проходил через его мысль и через его дружбу. Оказывается, если вы чувствуете жизнь как радость, если вы чувствуете жизнь достаточно глубоко, эту радость ничто не может отнять.
