— Чтоб подохли все хрустальные шары! Тебе обязательно надо спрашивать вот так в лоб?
— А тебе обязательно надо употреблять «подохли» и «шары» в одном предложении? Такое сочетание слов заставляет меня нервничать… как и мамаша-кошка, кстати. И, разумеется, спрашивать вот так в лоб обязательно. Разве можно спросить об этом как-то по-другому?
— И что, не мог хоть капельку походить вокруг да около?
— То есть дать тебе время придумать отмазку?
Елки-палки! Он уже успел ее изучить.
— Ну, типа того. Иногда это… Видишь ли, Пэкстон, ты совершенно голый. Классные мышцы, между прочим.
— Только мышцы?
— Вообще-то нет, не только они. На меня серьезное впечатление производит твой чл…
— Секундочку, — опять вставил Пэкстон. — Не меняй тему. Ты, между прочим, тоже не в шубу укутана. «Ты для нее — просто игрушка», чтоб я сдох. По мне, так то же самое, что и «Посмотрите, у нее классная задница». Неважно. Ведьм не существует.
— Как не существует и привидений? Твоя левая булка явно с этим не согласится. Как ты можешь жить рядом с Салемом и не верить? Ты когда-нибудь раньше был в городе? Там полно ведьм, которые думают, что они… ведьмы.
— А ты?
— Абсолютно уверена, что ведьмы существуют. Да.
— Считаешь себя одной из них?
Хармони тяжело вздохнула.
— Есть вещи, которые я не могу отрицать. И это одна из них: да, я ведьма.
— Почему ты не сказала мне раньше? Это чертовски веская причина не становиться твоим работодателем.
— Ты и так не мой работодатель. Я независимый консультант, помнишь? Так, в какой вере ты воспитывался?
— В методистской
[24]
. А какая разница?
— Ты когда-нибудь представлялся другим людям так: «Привет, меня зовут Кинг Пэкстон, и я методист»?
— Разумеется, нет.
— Вот и я не представилась как-то вроде «Привет, меня зовут Хармони Картрайт, и я ведьма».
— Это не одно и то же.
— Вообще-то как раз одно и то же. Ты всегда так негативно настроен или только когда находишься в замке?
— О чем, черт возьми, ты толкуешь?
— Я всего лишь подумала… если сравнить негатив, который Гасси распространяет по замку, с холодом, то ты давно успел превратиться в ледяное изваяние.
— А ты все по-прежнему неисправимая оптимистка. У тебя иммунитет, потому что ты такая же, как она?
Хармони рассмеялась.
— Ты еще не понял? Мы с ней полные противоположности. Мой дар — приносить мир, а ее проклятие — сеять раздоры. Ведьмы бывают разные, как и методисты. Одни нарушают закон, другие — нет. Одни творят добро, другие — зло. Я белая ведьма. Я верю: что бы я ни сделала, это вернется ко мне, умноженное на три. Поэтому стараюсь творить добро. Я живу и не мешаю жить другим. Отдаю и беру взамен только то, что мне причитается. При этом я никому не причиняю вреда.
— Выходит, Гасси и близко нельзя назвать белой ведьмой?
— Да, елки-палки, именно так я и думаю.
— И ты умеешь вытворять всякие фокусы-покусы с помощью заклинаний и всякой магической фигни?
— Могу сделать так, что твой член станет еще больше.
Глава 17
ХАРМОНИ решила, что Пэкстону стоит узнать побольше о ее способностях и ведовстве вообще, однако он еще не был готов к тому, чтобы услышать о ее экстрасенсорных телепатических талантах. Попытки превратить его в нормального человека потихоньку увенчивались успехом, но, узнай он всю правду о ней, это отбросило бы Хармони на несколько шагов назад от намеченной цели.
Она вздохнула и заговорила:
— Я потомственная пиктская ведьма. Корни моей семьи уходят в традиции друидов и кельтов. Мои предки из Шотландии. Пиктский — значит, имеющий знак, изображение, проще говоря — татуировку. А пикты — значит, татуированные люди.
— А ты?
— Я же только что сказала.
— Ты тоже татуированная? — уточнил Пэкстон.
— А-а, да. А ты?
— Конечно. И где же?
— Ну нетушки, — запротестовала Хармони. — Мы всего сутки знакомы, чтобы уже играть в игру «Ты покажешь мне свое, я тебе — свое». Мы уже далеко зашли за черту страсти с первого взгляда. И сейчас я не готова пробовать на прочность еще какие-то границы.
— Значит, завтра? — спросил он и неожиданно нахмурился. — Трудно сосредоточиться на том, на ком висят живые пушистые украшения. Твои кошки меня отвлекают.
— А меня отвлекает твой член.
Пэкстон уселся на койку рядом с кроватью.
— И что?
— Говорю тебе, он меня отвлекает.
— Минуточку. Ты покажешь мне завтра свою татуировку?
— Татуировки, во множественном числе. И завтра наступит уже через несколько часов, а я устала.
Хармони умостилась поудобнее в мягкой кровати Пэкстона и повернулась набок лицом к нему. Пушистые урчащие аксессуары тем временем пытались приспособиться к ее новой позе. Она закрыла глаза.
— Спокойной ночи.
— Ты видела мой зад через пару часов после знакомства, — проворчал Пэкстон.
— Повезло же мне.
Он медленно, как ленивая пантера, подошел к своей койке.
— Ты так и не ответила на мой вопрос.
— Ничего подобного. Я ответила на все твои вопросы.
— Один пропустила. Ты умеешь вытворять всякие фокусы-покусы или нет?
— Слушай, я немного устала. Завтра превращу тебя в жабу, договорились?
— Приехали. И почему ты хочешь это сделать?
Хармони села в постели.
— Вот даже не знаю. Может быть, в благодарность за эту великолепную спальню? Смешно, но когда я задавала тебе вопросы о разных мелочах, мне даже в голову не приходило, что в комнате может не быть стен! Ты окружил себя километрами защитных стен, а вокруг твоей же кровати нет ни одной. И что же это говорит о тебе?
— Ну да, стены. — Пэкстон зевнул. — Спокойной ночи.
— Свинья, — обозвала его Хармони, снова легла в постель и закрыла глаза.
Тем не менее, уснуть в странной кровати, да еще и в одной комнате со зрелым мужчиной, переполненным энергией, было нелегко. Постельное белье хранило его запах, поэтому некоторые из его чувственных фантазий по-прежнему вползали в сознание Хармони и без всякого чтения мыслей. Может, ей стоит посчитать… свиней?
