Комендант закрепил факел недалеко от двери, отступил назад, и лишь теперь, когда свет факела перестал бить в глаза, Роман смог его как следует рассмотреть. Больше всего он походил на снежную бабу. Лунообразное лицо существа сияло постоянной нестираемой улыбкой.
Он доставал Роману едва ли до пояса и вряд ли мог представлять какую-нибудь серьезную угрозу, хотя Роман давно понял, что внешний вид здешних существ ничего не говорит об их силе и ловкости. Но, похоже, комендант специально был создан с таким расчетом, чтобы его личность не внушала излишних опасений.
— И давно вы здесь комендантствуете?
— О, много лет! Много этих чертовых здешних лет! Сотни заключенных входили в эту камеру и навсегда покидали ее, а я всегда был здесь.
— И что же с ними стало, с этими заключенными?
— С ними случились разные вещи, совершенно разные, знаете ли. Все зависит от тяжести совершенных ими в прежнем мире преступлений.
— Значит, вы по совместительству исполняете и роль палача?
— Ну что вы, что вы! За кого вы меня принимаете! Для этого здесь есть совершенно другие сущности! Моя обязанность состоит лишь в том, чтобы сделать пребывание заключенного в этой камере максимально удобным!
— Ну, тогда делайте! — не сумев сдержаться, рявкнул Роман. — Делайте мое пребывание максимально удобным! Я чертовски устал за этот долгий день и хочу отдохнуть! Койка здесь имеется?
— Койка, разумеется, имеется. Но появляется она лишь тогда, когда зажигают верхний свет. Ненадолго, но все же появляется, а когда свет выключают, койка вновь убирается в стену. Так что вам придется научиться спать короткими промежутками.
— Я уж лучше буду спать на полу!
— На полу нельзя, что вы! На полу у нас хозяйничают крысодухи, и лучше им не попадаться. Когда зажигается свет, они прячутся, и тогда вы сможете отдохнуть в полной безопасности! Кстати, это произойдет совсем скоро. А сейчас не желаете ли поесть? У меня тут кое-что осталось от завтрака… — Комендант пошарил на полке у себя за спиной, достал керамическую тарелку с какими-то сухими объедками и с грохотом водворил ее на каменное кубическое возвышение посреди камеры, выполнявшее здесь роль стола. — Вот, не бог весть что, конечно, но скоро принесут ужин. Тогда и попируем. Ужины здесь неплохие, гораздо лучше завтраков.
Глядя на эти сухие объедки, Роман почувствовал внезапный острый приступ жажды, есть ему уже совершенно не хотелось, несмотря на то что с утра у него во рту не было и маковой росинки.
— Где тут у вас можно попить?
— С водой плохо! Очень плохо с водой! — завздыхал комендант. — Но вы должны понимать, что при такой высокой температуре воду добывать очень сложно, и она в большом дефиците. На ужин получите обычную порцию, двести граммов, а пока придется потерпеть.
Все это Роману весьма не понравилось, но, помня о золотом правиле не пытаться изменить то, что ты изменить не можешь, он лишь тяжело вздохнул и, скрестив руки на груди, прислонился к стене в позе терпеливого ожидания.
ГЛАВА 6
Вскоре Танаеву представилась возможность убедиться в том, что дорога, которую он выбрал к подземным этажам крепости Арха, была далеко не самой лучшей. Температура медленно, но неуклонно повышалась, и это впечатление еще больше усиливалось сильным ветром, дующим навстречу.
С каждым шагом противостоять изнуряющей жаре становилось все труднее, он уже использовал рукава от собственной куртки, разорвав их и соорудив нечто вроде маски, хоть немного защищавшей лицо от раскаленного воздуха, к сожалению, у него не было очков, чтобы защитить глаза, и они постоянно слезились. Окружавшие Глеба предметы то и дело превращались в туманные, смазанные образы.
Все сильнее хотелось пить, но воды во фляге оставалось уже на донышке, хотя он вошел в туннель едва ли больше часа назад, и в тот момент у него на поясе висела полная фляга. Если туннель не закончится в ближайшие полчаса, он не сможет продержаться в этой раскаленной атмосфере. Потеряет сознание, и жара очень быстро высосет из него остатки жизни.
Ощущение безнадежности его предприятия усиливалось одиночеством. Никто из его рогатых спутников не рискнул перешагнуть порог туннеля.
А Тала издевательски пожелала ему счастливого пути.
Глеб не сомневался, что его завели в ловушку, но был вынужден пойти на это. Без помощи рогатых он не смог бы выбраться из каменного леса. Правда, и лабиринт туннелей, в котором он теперь находился, был ненамного лучше. Но здесь у него появилась надежда пробраться в логово Арха с той стороны, откуда его не ждали. В том случае, разумеется, если его рогатые «дружинники» не сотрудничают с древним богом.
Но он в это не верил. Арх принадлежал к совершенно другой эпохе. У него собственные слуги, и ему подчиняются собственные демоны. Если Арх получит полный контроль над этим миром, то его исконным обитателям придется несладко. Возможно, как раз здесь и крылась причина, заставившая Рила пойти на сотрудничество со своим бывшим врагом. А его разглагольствования насчет желания покинуть свой мир — не более чем маскировка. Жаль, что их совместные действия не продолжились дальше порога магистральных туннелей. Рил выполнил поставленную перед собой задачу — столкнуть Танаева с Архом впрямую — и покинул его в самый ответственный момент. Одному сражаться с Архом — дело безнадежное, и оставалось лишь полагаться на Его Величество Случай, не раз выручавший Глеба в безнадежных обстоятельствах. Это происходило так часто, что Танаев начал серьезно верить — случайным течением событий в его жизни управляет чья-то невидимая и умелая рука.
Вот и на этот раз Случай не заставил себя ждать слишком долго. За очередным поворотом Танаев наткнулся на логово какого-то оборванца, малопригодное для жилья. Логово или скорее лежбище — состояло из груды плотно сложенных кусков пемзы, предназначенных, видимо, для защиты от жары.
Изнутри логово было забито ворохом грязных тряпок.
Танаев остановился в двух шагах, внимательно разглядывая это необычное жилище.
— Чего надо? — не слишком дружелюбно осведомился человек из глубины своего укрытия. Он не собирался вылезать из кучи тряпок, и оттуда теперь поблескивали только холодные, настороженные глаза.
— Да вот хочу разузнать, нет ли здесь прохода к подземным горизонтам крепости Арха.
— Проход был. — Человек закашлялся нехорошим сухим кашлем, и по звуку этого кашля можно было сделать вывод о том, что житель этой норы стар и болен. Танаеву пришлось ждать минут пять, пока тот снова смог говорить. — Заложили этот проход!
Слуги Арха и заложили, чтобы к ним кто попало не шлялся.
— Взорвать его можно?
— Взорвать все можно, было бы взрывчатки побольше. А ты откуда взялся такой прыткий, что к самому Арху собираешься незваным гостем явиться?
— Я из верхнего мира, который вы когда-то называли Землей.
