— Никто не знает этого в точности. Но, думаю, есть миры и намного хуже. Так что скорее это преддверие. То, что земная церковь называет «чистилищем». Но это всего лишь мое предположение. Однако ты не ответил на мой вопрос. Сюда не попадают без причины. В твоей прежней жизни наверняка имелись серьезные преступления. На суде тебе должны были о них рассказать.
— Вы называете это судом? Разве палачи бывают судьями?
— Здесь бывают! Ты, парень, не юли и, если хочешь говорить с нами, сначала выложи свою историю! — пророкотал самый высокий и широкоплечий из четырех его товарищей по несчастью, друзья называли его Фавеном.
Несмотря на свою незаурядную силу, он не был в этой четверке главным, скорее эта роль отводилась высокому и худому человеку, который первым заговорил с Романом.
— Моя история довольно проста, и в ней нет ничего примечательного, если не считать того, что на Земле меня подло убили выстрелом в спину во время атаки батальона «Изюбрей», в котором мне довелось служить.
— Без причины людей не убивают.
— Возможно, причина имелась, только я о ней не знаю. Конечно, у меня не со всеми сослуживцами складывались дружеские отношения, но оснований убивать меня из-за угла ни у кого не было.
— В таком случае причина твоей смерти может быть связана с какой-то очень важной миссией! — неожиданно вступила в разговор женщина, впервые взглянув прямо в глаза Роману, и он невольно похолодел от ее проницательности и от этого взгляда. Вот только об этом он не мог говорить. Не было дано ему такого права, и он пожалел, что вообще затеял этот разговор. Чтобы как-то выйти из неловкого положения, он перевел разговор на более важную для всех присутствующих тему:
— Я не знаю, почему здесь очутился, но зато знаю, что мне поручено убить человека, который собирается нас освободить.
— И кто же этот человек?
— Мне известно только его имя. Его зовут Глеб Танаев!
Молчание, последовавшее вслед за этим заявлением, показалось Роману угрожающим. Все четверо вскочили со своих лежанок и окружили его плотным кольцом, словно собираясь немедленно разорвать на части.
Неизвестно, чем бы закончилась эта немая сцена, если бы каменный блок, закрывавший вход в камеру, со скрипом не сдвинулся со своего места.
Существо, появившееся на пороге их камеры, мгновенно заставило забыть о назревающей ссоре. В дверь с трудом протиснулась небольшая башня на коротких ножках, под вращающейся крышей которой сверкала гирлянда разноцветных огней, словно на рождественской елке. А когда вслед за нею в камеру вошел человек, чье имя только что чуть не вызвало расправу над ничего не подозревающим Романом, вопль восторга и радости доказал ему, что ядовитые миазмы проникли в жилы его сокамерников еще не слишком глубоко.
Первой пришла в себя Карин.
— Но это не можешь быть ты! Ты же улетел отсюда, вырвался из этого проклятого мира!
— Не мог я улететь один, оставив вас на растерзание врагу, которого сам же и освободил. Так что можешь поверить — это я и есть. — Секунду Карин колебалась, а затем, забыв о присутствующих, бросилась на шею вошедшему.
— Кто это? — наконец осмелился спросить Роман у стоявшего рядом с ним Бартона.
— Тот самый Танаев, которого тебе поручено убить. Мы были уверены, что его нет в нашем мире, и решили, что ты выдумал это специально, чтобы втереться к нам в доверие. Но мы ошиблись. Так что добро пожаловать в нашу компанию, если ты, конечно, не собираешься и в самом деле убивать нашего друга.
Теперь уже и Танаев обратил внимание на Романа, и едва их глаза встретились, как Роман неожиданно ощутил легкое жжение в правой половине груди, в том месте, к которому прикоснулся монах, проводивший его в этот мир. Не тот ли это человек, которому он должен передать послание Александера? Но полной уверенности у него еще не было. Имя принадлежало тому самому человеку, которого он должен был отыскать в этом мире, но его именем мог назваться кто угодно. И Роман решил не спешить с признанием. Он знал, что подручные Арха умеют подделывать внешность человека. Так что и восторг друзей Танаева может быть результатом обмана или инсценировки. «Никому не верь в том мире, в который ты вскоре попадешь», — сказал ему Александер на прощание. Он и не верил.
Когда улеглись первые восторги от встречи и состоялся обмен самыми важными новостями, Танаев отозвал в сторону Литлбаша и на языке, понятном только им двоим, спросил:
— Что ты обо всем этом думаешь?
— О чем именно, навигатор? За последний день произошло столько событий, что мне трудно решить, какое из них имеет для тебя большее значение.
Постороннему наблюдателю могло показаться, что эти двое, такие не похожие друг на друга, играют в молчанку. Губы Танаева оставались неподвижными, только лампочки под крышей Литлбаша иногда вспыхивали разноцветными огоньками.
— Почему Арх решил отдать нам своих пленников?
— Ну, это мало похоже на подарок. Мы ворвались сюда силой, искрошив по дороге его лучшую гвардию. Помнишь тех скелетов?
— Это так. Но я имел возможность познакомиться с Архом достаточно близко и знаю, что он не отступил бы так просто. За всем этим кроется какая-то ловушка, и чем скорее мы разберемся в этой загадке, тем больше у нас появится шансов выбраться из нее невредимыми.
— В жизни часто возникают очень сложные, запутанные и опасные ситуации, и наибольший шанс выбраться из них с честью появляется у того, кто следует своему предназначению.
— А ты, оказывается, философ, мой друг. И если я правильно тебя понял, нам следует забрать наших друзей и возвращаться к кораблю?
— Именно этого и добивается наш враг. И в обычных обстоятельствах я бы тебе посоветовал поступить в точности наоборот. Но мне кажется, Арх недооценивает расу людей. Вы умеете находить выход из любого положения. Выяснить, как вам это удается, — одна из главных задач моей миссии.
— Так ты поэтому советуешь мне возвращаться на корабль?
— И поэтому тоже.
— Ну, так подскажи для начала, как нам отсюда выбраться? Двери ловушки захлопнулись. Идти обратно тем же путем мы не можем: если ты еще не забыл, в интерферентном защитном поле двигаться можно только в одну сторону. Если мы попробуем вернуться тем же путем, с нами случится то же самое, что случилось с надумавшими нас нагнать скелетами.
— У тебя есть два пути. Попытаться вернуться знакомым путем, а вдруг поле не сработает, не сможет действовать на человека, так же как подействовало оно на скелеты. Или, в надежде найти другой выход, идти в глубь крепости Арха, туда, где нас поджидают подготовленные засады и ловушки.
— Что значит «в надежде»?! Ты знаешь план крепости, так перестань вещать и лучше подскажи, куда именно мы должны идти?
— Но, если я это сделаю, я нарушу приказ своего Совета и не смогу наблюдать за тем, как ты справишься с безвыходной ситуацией, в которой сейчас находишься. Тем более что я предупреждал тебя о том, что Арх готовит нам ловушку, и тем самым уже частично нарушил приказ. Но ты меня не послушал, упрямо попер вперед, вот теперь и выбирайся.
