— Прекрати сию минуту! — не выдержал Роберт, резко остановившись и с силой сжав мои плечи. — Какого демона ты ломаешь эту комедию? Для кого, Оливия?! Или кто ты на самом деле?!
Переиграла. Надо было молчать.
Что тебе на это ответить, старший следователь столичного следственного комитета мистер Роберт Коллинс?
Соврать?
Так, наверное, было бы лучше всего. Прикинуться дурочкой, мол, переоделась, чтобы не портить свою репутацию ночными прогулками в одиночестве.
А что? Очень даже правдоподобно получилось бы!
На компаньонку-то денег нет. Да и захочет ли какая дама солидного возраста в такую погоду сопровождать меня куда-нибудь даже за деньги? А мне ещё замуж сходить не помешает. Хотя бы к двадцати годам. Если ещё кому-нибудь такой перестарок будет нужен. И сидела бы я дома. А так… захотелось прогуляться на ночь глядя и выпить знаменитого столичного горячего шоколаду… ну и коньяка немного. Что уж тут скрывать? Вот и разоделась.
Где научилась? А что тут удивительного? На парах по криминалистике и научилась. То есть учили нас тому, что и как преступники применяют для грима, но что мешает разобраться, как применить знания для обратного эффекта.
Почему сразу не призналась, что это я? Вот потому и не призналась. К чему столько сил тратить на то, чтобы остаться неузнанной, чтобы потом — раз, и выложить всё и сразу? Вот то-то же.
И мистер следователь если и будет и дальше сомневаться, задавать каверзные вопросы, ловить меня на неточностях, то уж точно засомневается в своих подозрениях. А человек, который сомневается — всегда лёгкая добыча. «Заставь торговца засомневаться в честности его счетовода — и ты запустишь руку в его сбережения», — любила повторять тётя Роза.
В общем, у меня были пути отступления. Но!
Мне нужен союзник. Не просто человек, который будет терпеть моё присутствие в участке и половину сил положит на то, чтобы опровергнуть или подтвердить свои догадки. А именно союзник. Иначе у меня не получится не только найти убийцу деда, а и дожить до того страшного возраста, когда замуж уже не очень хотят брать. Да что там, мне хоть до весны бы тогда дожить.
Потому я выбрала второй вариант и, глубоко вдохнув, словно перед прыжком в воду, выпалила:
— Я «лицо» шайки Серебряной Розы! — о мать Окаш, хорошо хоть тётя Роза этого не слышит. Её бы удар хватил повторно. — И зовут меня действительно Оливия. И тётя Роза ненавидела серебро, как старый упырь.
Роберт замер, продолжая держать меня за плечи — крепко, не вырвешься, если бы и захотела. Что он думал, я не могла даже предположить. Луна снова скрылась за густыми тяжёлыми тучами, а свет от ловчих сетей остался довольно далеко позади. И всё же мне жутко хотелось увидеть его глаза. И в то же время страшно.
Что он там себе думал? Ненавидел меня? Скорее всего — да. Какому следователю да или просто мужчине понравится узнать, что его водила за нос пигалица малолетняя.
«Хочешь нажить себе врага? Обмани друга», — тут же напомнила память голосом тёти Розы.
С другой стороны, он не может мне быть другом. И тут же горько сама себе усмехнулась — но ведь я ему могла бы…
Тьма. Что ж он молчит-то? Накричал бы. Или поволок за волосы в участок… Да что угодно, только не это гробовое молчание.
Позади, там, где остались стоять посреди переулка неудачливые похитители, послышались голоса, выкрики, отдающие команды. Вот и патруль пожаловал.
Я задержала дыхание, ожидая решения Роберта. Сейчас. Если сейчас мы вернёмся встречать патруль, то дорога мне на плаху. И выкрутиться мне уже не удастся.
И он отмер.
Резко отпустил правую руку, левой, впрочем, продолжая сжимать моё плечо, и начертил в воздухе какой-то знак. Завоняло склепом, но мне было как-то не до запахов и страхов. Просто потому, что вокруг нас начала закручиваться воронка из тех же ядовито-зелёных магических нитей.
Я бросила осторожный взгляд на лицо Роберта и… пожалела. Лучше бы не видела. Поджатые губы, прищуренные глаза, раздутые ноздри… м-да. Кажется, мистер Коллинс едва сдерживается, чтобы меня из этого переулка не отправить в гости к мистеру Адамсу. Вот он рад будет меня видеть. Он, по-моему, к трупам относится лучше, чем к живым людям.
Не промолвив ни слова, не обронив ни звука, Роберт щёлкнул пальцами — и, казалось, я окунулась в парное молоко. На один-единственный миг. И тут же, окатив обжигающим холодом, нас выдернуло из него. Закружилась голова, но Роберт придержал меня, дабы не свалилась с ног.
— Это сейчас пройдет. Всем дурно после первого перехода через портал. Тем более если его строит некромант.
Портал. Мы перенеслись.
Я осторожно огляделась. Небольшая гостиная, освещённая несколькими магсветильниками. Явно не комнатка в съёмной или ведомственной квартире. Такое убранство даже не в каждом доме потомственных лордов встретишь. Добротная мебель, выдержанная цветовая гамма. Да только выпивка на угловом столике стоила столько, сколько моя съёмная квартира вместе со всей мебелью.
Тьма. Я ведь сразу почувствовала, что старший следователь непрост. Оказалось, что более чем непрост.
— Уже всё хорошо, — соврала я, чувствуя себя так, словно напилась воды из болота.
— Очень рад! — радости в его голосе было столько же, сколько невинности у куртизанки. — Располагайтесь, нам предстоит долгий разговор, — процедил сквозь зубы Роберт, отпустив меня и указав на одно из кресел рядом с двуместным диваном. — И от его результата зависит то, куда вы попадёте, выйдя из этой квартиры.
— Хорошо! Что именно вы хотите знать?
— Всё! — прошипел он. — Абсолютно всё, Оливия. Даже то, что вы считали неважным.
Кажется, эта ночь будет долгой.
ГЛАВА 22
Я перевела дыхание и всё же опустилась в кресло.
Итак, потанцуем, мистер Коллинс.
— Не всё сразу, Роберт, — тяжело вздохнув, обронила я. — Для начала я бы хотела оговорить условия нашего с тобой сотрудничества.
Слава Окаш, голос меня не подвёл — спокойный, ровный, даже немного надменный и безразличный, словно и не мой. И мне вспомнилась тётя Роза на деловых встречах. Она всегда была собрана и готова к любым неожиданностям. Ну мне, по крайней мере, так казалось. На деле же… сейчас я не была уже так уверена в её непоколебимости. Ибо у меня в тот миг внутри сердце совершало такие кульбиты, что я уже побаивалась, как бы оно не оборвалось или не выпрыгнуло в Бездну.
— Мне кажется, ты не настолько в выгодном положении, чтобы диктовать условия.
— А ты слишком равнодушен для человека, который только что узнал, что его обманывают.
Роберт выдержал театральную паузу, опустился в кресло напротив и спокойно сообщил:
— Допустим, то, что ты не совсем та, за кого себя выдавала — я знаю уже давно. Чуть не с первого дня твоего пребывания в участке. Так что это не новость для меня.
