- Ну, вставай уже, неженка! - голос был насмешливый, а пощечина - обжигающей. И обидной.
Себастьян нехотя приоткрыл глаза и посмотрел из-под подпаленных ресниц на Иду Стокер. Немного угловатое лицо, оценивающий взгляд, усмешка в уголке губ. И тут он понял, что случилось. Вспомнил.
Сверкнула сталь в руке одного из головорезов. Лезвие тонкое, острое - глаз не отвести. Оно ловит алые искры, так похожие на кровь. Но это не кровь, это огонь. Он взревел, выводя Себастьяна из оцепенения. Обжигая веки. Пламя ударило в спину мужчине, а его опалило жаром, откидывая назад. Вздрогнула земля, посыпалась каменная крошка.
Себастьяну ткнули коленом в висок, это пытался выбраться из-под него второй преступный элемент. Вот от этого тычка Себ и отрубился. Судя по всему, ненадолго.
- Ты убить меня могла, женщина! - с чувством возмутился он, проводя рукой по саднящей щеке. Кровь.
- Больше того, я этого даже хотела, - и разогнулась, встав в полный рост. - Но, к сожалению, без предупреждающего файербола в воздух бить на поражение беглых преступников нам запрещено. А выпустить таковой времени не было.
Улыбка у нее была хищная и до отвращения самодовольная. Но Себастьяну неожиданно понравилась. Уж не контузило ли его? Скорее всего, то-то мысли в голове путаются. Он сел, стряхнул с лица на грудь крошево и пепел. Что-то подсказывало, что тот самый пепел еще несколько минут назад был вполне живым человеком. Захотелось вымыться. Раз пять. В горячей воде, пахнущей розовым маслом и мускусом.
- А этого вот... можно было? - спросил охрипшим от крика голосом. - Без предупреждающего файербола?
- Кого? - женщина-сыскарь огляделась, пожал плечами. - Не вижу никого. Ты, наверное, бредишь, красавчик.
- Наверное, - кивнул он и спохватился.
Красавчик!?
Руки были мужские, его. И тело обтянутое, разошедшимся в некоторых стратегических местах, платьем тоже его. И локон каштановый, упавший на глаза. Его.
- Личина хлипкой оказалась. Не выдержала.
Себастьян выругался, поминая Охрума и все его девять хвостов. Мучение цветосветом, побег, ужасная подворотня и двое головорезов - все было напрасно. Он схвачен и раскрыт.
- Я буду жаловаться! - он поднялся не без труда. - На халатность, на то, что ваши действия могли привести к гибели высокопоставленной персоны! На все ваше отделение, в котором разлад и попустительство. На то что меня, пока я был женщиной, поместили в мужское крыло!
Ида стояла, подперев стену плечом, и просто смотрела. Обожженные глаза слезились, и он не мог рассмотреть выражения ее лица. Даже магический шар в ее руке не помогал.
- Может, сделаем вид, что не встречались? - предложил так, на всякий случай, не сильно веря в успех.
- Может и сделаем.
Она оттолкнулась от покрытого пеплом камня и скользнула к Себастьяну, слитным, плавным движением. Заглянула в глаза. Взгляд ее был полон сдерживаемого презрения и... чего, названия чему Себ дать не мог. И против воли снова втянул полной грудью дурманящий запах вербены.
- Я зайду завтра. Обсудим условия, - и протянула ему серебряную монетку. - Это тебе на повозку.
И, не оборачиваясь, двинулась прочь.
Себастьян тер кожу розовым мылом, пока она не покраснела и не начала болеть, но запах сточной канавы, казалось, так и витал в воздухе. И Охрум с ним! Лицо ныло. Зеркало подсказало, что причина для этого была. Щеки раскраснелись и начали шелушиться, а вдоль одной вообще пролегла длинная царапина, нос был багровым, а ресницы укоротились раза в два. Не худший на самом деле исход прошедшего дня, он, по крайней мере, остался жив. И если отец ни о чем не узнает, то, скорее всего, в обозримом будущем на тот свет Себастьян не отправится.
Надо только узнать, что надо этой Иде. О том, что будет шантажировать, догадался сразу. Деньги? Скорее всего. Что еще у Себастьяна взять? Ну, кроме него самого. А что, он бы не отказался. Сыскарша очень даже ничего.
Натянув халат, направился в комнату сестрицы, где устроил ревизию косметички. Крем от солнечных ожогов толстым слоем лег на лицо, приятно охлаждая кожу.
Ну что, завтра ему надо быть во всеоружии, поэтому, предварительно выпив стакан успокаивающей настойки, Себастьян завалился спать. Лег на спину, на глаза довершающим штрихом уложил две тоненькие дольки заморского редкого овоща - огурца и руки на груди сложил. Спал он крепко и снов не видел.
Государственный маг Ида Стокер заявилась под вечер - к тому времени он часа два как встал, успел отобедать и даже выдержать экспресс-заживляющую маску для лица. Теперь он выглядел совсем неплохо. Почти хорошо.
На гостье была все та же форменная одежда, строгая, оставляющая простор для фантазии. Себастьян пригласил ее в кабинет отца, стены здесь была вплетены заклятия полога, а так же блокирующие заклятья, не позволяющие использовать любые записывающие артефакты. Ида уселась в кресло напротив стола и вальяжно закинула ногу на ногу. На Себастьяна, присевшего на краешек стола, смотрела она все так же пренебрежительно и чуточку снисходительно. На едва тронутых помадой губах играла знакомая уже улыбка.
- Я слушаю, - прервал молчание Себастьян.
- Нет, это я слушаю. И хотелось, чтобы рассказывать ты начал с самого начала.
- С начала?
- С того, что толкнуло наследника одного из богатейших людей королевства на занятия... не столь благовидные и благородные. Да еще и в женском обличье. Уж точно не недостаток денег.
Ей правда интересно или просто играет? Набивает цену своему молчанию.
- Это семейные дела.
- То есть советник Медора, ваш отец, все знает? - демонстративно вскинутые брови. Себастьян понял, что хмурится:
- Ты ведь не собираешься выдавать меня сыску?
- Зачем? - она подалась вперед. - Как только поняла, кто ты, поняла и чем грозит нашему Управлению это дело. Будет скандал, и полетят головы. Нет не твоя и твоих родственничков
- таким всегда и все сходит с рук. Нет, в грязь макнут нас и поедем мы в глухую провинцию кражи репы расследовать... да и то, если повезет. На рудниках свободных рук всегда не хватает.
Она вознамерилась шантажировать его тем, что расскажет все отцу - а это удар ниже пояса. Подло. Умно. Достойно уважения. Точно контузило, иначе с чего эта короткостриженая выскочка так ему нравится.
- И что ты хочешь?
- Выпить нальешь.
Себастьян не пожалел ларосского белого. Передавая бокал, коснулся ее прохладных пальцев. Руку Ида не отдернула, подняла взгляд и, встретившись с нем глазами, проговорила:
- Я разговариваю с тобой сейчас только потому, что вчера в той подворотне ты неплохо себя показал. Папенькины избалованные сыночки вроде тебя в штанишки писаются при малейшей угрозе.
- На мне юбка была, - буркнул Себастьян.
