– Можно, но невкусно. – И с некоторой мстительностью очистил клубешок госпоже на пробу.
– Вы просто не умеете его готовить, – не менее мстительно заявила Ольга, прожевав. Как есть морковка, ну, может, не такая сладкая, так в корейском рецепте все равно сахар есть. – Будете себя хорошо вести – научу.
Мужики поджали губы, давая понять: они ни за что не поверят в умения барыньки и уж точно не попросят.
Раим ухмыльнулся, сглатывая, – попросят, еще как попросят. Потому что в воспоминаниях Ольги это очень вкусно. Она задумала приготовить образец, угостить и промолчать. Как ни было скучно-нудно Раиму на кухне, но кое-что интересное он для себя узнал. Укрощенные второй и третий повара невольно сдали шеф-повара. С потрохами. Просто и честно ответив на простой вопрос:
– А почему на месте нет главного повара?
– Так господину Жвальсу ужин уже отнесли…
– И завтрак, надо полагать, тоже отнесут? – Интуиция опять не подвела, подсунула правильный вопрос: оказывается, все, что не супы, готовят они, Емкун и Генас, при поддержке подмастерьев. Шеф же, эр-туэ Жвальс, участвует только в приготовлении жидких блюд. Госпожа туэ резко насторожилась: ага, велик труд – помытое-почищенное-нашинкованное в кастрюлю с водой закинуть и помешать. У лавэ ни за что и никогда бы не хватило смекалки понять – почему. А Оля сообразила влет. Сообразила и наметила себе первую жертву. Все равно кого-то надо было. Для показательной порки. Желеобразного шефа Ольга невзлюбила с первого взгляда. А нечего было жадничать казенный продукт голодным людям. Не сработаться им с жириком, нипочем не сработаться. Эр-туэ будет уволен, ибо бесполезен.
Тучный, кило на сто пятьдесят, человек просто неработоспособен, он инвалид. Ладно бы сидел в сторонке, руководил и учил. Так нет. Супчики он стряпает! А почему? Да потому, что основа рациона в крепости – мясо. Большинство блюд из мяса традиционно готовят с использованием открытого огня в печи или на плите-жаровне.
У Ольги так и маячила перед глазами картинка – стоит человекоподобная гора желе у раскаленной плиты, тянется стейк перевернуть на сковороде. И не дотягивается, потому что для этого нужно пузом в плиту упереться, иначе – ручки коротки. Потому и супчики. Для них отдельная плита – магическая. Вот сейчас возмущаться настала очередь лавэ – кристаллов с магией для запитки охранных артефактов не хватает, а тут – супчики! Совершенно невкусные, кстати. Может, Ольга и с этим что-то сделает? Раим, как и все наездники, не слишком привередлив, но хотя бы дома хотелось питаться вкусно…
– Ребят, – как-то по-семейному обратилась Ольга к поварам, – придется пока без Жвальса справляться. Разберетесь между собой, что и как? – Последовал синхронный кивок. – Очень хорошо. Дайте мне пару дней, а там посмотрим, как вам жизнь облегчить. Только, пожалуйста, чистоту наведите, пока нагрузка минимальная. Это теперь ваша кухня.
– Пойдемте уже, госпожа туэ, – потребовал попечитель.
– В кабинет? – Нужно же им когда-нибудь обсудить и согласовать.
– На тренировочную площадку. Мой нгурул просто неприлично доволен. Я тоже хочу!
На плацу было многолюдно и многонгурульно. Пашка вывел всех шипастых, а пастухи сами подтянулись поглазеть на небывалое. Лавэ потерял не только способность говорить, но и, кажется, дышать. А Ольга расхохоталась. Легко и свободно. Даже голову запрокинула.
Нгурулы выстроились в шеренгу. По росту. Свап, потом три Наф-Нуфика и Тыря. Дистанция – метр. А Пашка расхаживал перед и между ними с видом лектора из общества «Знание». Он говорил и жестикулировал, а звери ВНИМАЛИ. Вся эта милота живо напоминала какой-то добрый старый фильм про колхозную романтику. Оля через весь плац чуяла, как им всем шестерым нравится происходящее.
На хохот Пашка обернулся и обрадовался.
– Чем вы тут занимаетесь? – осторожно поинтересовался Раим, видимо, Свап не снизошел поделиться.
– Слова учим! – гордо отрапортовал Пашка. – У порядочного пса, то есть нгурула, должен быть словарный запас. Иначе как их командам учить? – Дескать, что непонятного? – Уже выучили бивень, ногу, руку и лапу. Но лапа – это передняя. А как назвать заднюю, я не знаю, – покаялся юный собаковод и тут же воспрял духом. – Мы сейчас покажем, господин лавэ, хотите?
Впрочем, в разрешении никто не нуждался. Последовала четкая команда:
– Бивень, ап! – Все пятеро дружно втянули свои костяные штыки.
– Лапа, хоп! – Подняли переднюю лапу, Свап и Тыря левую, прям как симбионты. Неразлучная троица – правую.
– Молодцы! – гаркнул Пашка, но Оля чувствовала, что он недоволен. Синхронность ему подавай. – Надо будет попробовать им лево-право растолковать. Мой Буно не различал, – пояснил парень начальству. – Нет, надо как-то заднюю назвать, – бормотнул он себе под нос, но Оля услышала и подсказала, давясь смехом:
– На русском. – Подсказывала на местном, чтоб лавэ из разговора не выпадал.
– На русском я их и так учу, не дурак, – пробурчал Пашка обиженно. – Все команды дублирую. Вдруг нужно будет тайную команду дать? Издалека? Это же ты с ними молча общаешься. А я только вслух.
– Ну скажи на английском, – продолжала подкалывать Ольга. – Как там? Фут?
– Ну не издевайся, тёть Оль! Как я этот «фут» буду командовать, если они «фу» уже знают? Но ты права! «Leg» будет правильнее, но не звучит. Попробую «шуз».
Ольга опять закатилась в хохоте. Наверное, стресс от общения с поварами выходи́л смехом. Потом опомнилась и принялась просвещать Раима, что «шуз» на одном из языков Земли – это ботинки. Ну или обувь. Для нее, Оли, команда «подними заднюю лапу», или «шуз хоп» на англо-нрекдольском, будет звучать как «подними ботинок». Очень актуально для нгурулов, да-да.
Пашка даже чуточку пообижался на тетушкино легкомыслие и тут же воспрял духом – не все команды еще продемонстрировал. Нгурулы ошеломительно быстро учатся!
Приказ «сидеть» в исполнении Свапа потряс Раима до глубины души. Кажется, он ревновал.
– Почему вы считаете, что эти команды нужны, Павел? Наездники общаются со своими нгурулами мысленно. Так было всегда!
– Но как же? – возмутился Пашка, аж о правилах титулования забыл. – Зверю нужна не только физическая, но и интеллектуальная нагрузка! Это же основы!
Мужики заспорили. Заслуженный нгуруловод напирал на опыт поколений – так не делается, потому что не делается. А пацан – на то, что нгурул – это такая большая усовершенствованная собака с вооружением на борту и не очень хорошим характером. С нгурулами заниматься надо, а не держать их за решеткой, как арестантов на бесконечном предварительном следствии. От этого у любого характер попортится и мозги от скуки отсохнут! Он, Пашка, конечно, не кинолог, но пес у него призы брал среди нечистопородных. Зоопсихологию никто не отменял!
Пока умники спорили, Тыря подкатила мяч к ногам Оли, вызвав у той еще один приступ веселья. Со стороны это выглядело уморительно. Бивень вместо клюшки, кожаная дыня вместо шайбы. Тыря нетерпеливо трявкнула, и Олю окатило ее эмоциями: кидай, чего стоишь, раз чесать не хочешь. Хохочет она. Один вкусненького забыл дать, другая пришла и стоит без дела.
