Он не лукавил, так все и обстояло. Почти все пилоты "болидов" из 107-го полка учились летать или у них двоих, или у их учеников.
- Господа офицеры!
Виктор встал, приветствуя командира полка кавторанга Никифорова.
- Вольно! - скомандовал кавторанг и прошел на возвышение рядом с картой.
- Доброй ночи, господа офицеры! - приветствовал он их и тут же перешел к делу:
- По данным разведки, на рассвете противник начнет на нашем участке фронта генеральное наступление тремя колоннами: на Мемель, Ковно и Вильно. Нас эти направления не интересуют, но знать о происходящем, хотя бы в самом общем виде, следует.
- Далее, - продолжил Никифоров, сделавший короткую паузу, пока офицеры штаба не обозначат на карте направления главных ударов. - На морском ТВД предполагаются удары 2-го шведского флота и Экспедиционного датского флота на Ригу, Пернов и Ревель, а так же на наши базы на островах Готланд и Саарема. Против них действуют 5-й и 8-й флоты Себерии, а также несколько отдельных эскадр. Зона нашей ответственности - треугольник Мальмё - остров Мён - остров Борнхольм. Там замечена ударная эскадра Великобритании в составе трех носителей - предположительно, от 250 до 300 штурмовиков, - семи линкоров и двух линейных крейсеров, пяти тяжелых и шести легких крейсеров, и порядка двадцати пяти эсминцев и фрегатов. Как видите, речь идет о полноценном флоте, но они называют это все эскадрой. Формально они все еще не объявили нам войну, но, по мнению разведки, объявят с одновременным ударом в глубину нашей обороны. Поэтому ждем. С нами 19-й и 34-й полки, оснащенные "кочами" одиннадцатой серии, и торпедоносцы типа "струг-максима" 53-го полка.
В тот момент, когда британцы атакуют, в игру вступаем мы. Задача номер один, она же главная - уничтожение носителей. Тактическую раскладку мы получим сразу по поступлении приказа, но две вещи могу сказать сразу. У нас от полутора до двух часов времени, не больше. Томми ждут, пока шведы, поляки и датчане нас измотают, тогда и ударят. Соответственно, у вас есть время привести себя в порядок, позавтракать и надеть противоперегрузочные костюмы. Не бойтесь катапультироваться над водой. Меня заверили, что у нас там довольно много субмарин и кораблей-спасателей. На базах находятся летающие лодки и геликоптеры. Прикрытие на низких высотах осуществляют истребители морской авиации. Это, во-первых. Теперь, во-вторых. Работаем группами по двенадцать-шестнадцать машин. Первая группа - позывной "Выпь" по номерам с первого по двенадцатый. Командир группы - капитан-лейтенант Якунов-Загородский, вторая группа - позывной "Гриф", шестнадцать машин, командир - лейтенант Бекетова, третью группу - еще шестнадцать "болидов" - поведу я сам, наш позывной "Лунь". Позывной командного центра "Щур". Всем пилотам подойти к господам штабистам и получить номера, позывные и частоты для связи внутри группы и с базой. На этом все. Все свободны.
Поскольку Виктор успел побриться и принять душ, он не стал возвращаться в свою комнату, а, забрав у штабистов карточку с данными, включая и код опознания, пошел в кантину. На дворе стояла ночь, но здесь уже было утро в том смысле, что кухня работала вовсю, и Виктор получил тарелку рисовой каши, два яйца вкрутую, кусок ветчины, два пластика желтого сыра и белый пшеничный хлеб. К кофе полагался шоколад с амфетамином и сухое пирожное. И все это следовало съесть. Пилотирование любого летательного аппарата требует от авиатора много сил и хорошей концентрации внимания. Расход энергии при полете на реактивном самолете еще выше, тем более, что они пойдут в бой, а это означает быстрое маневрирование на сверхзвуковой скорости. Виктор все это знал не только в теории, но и на практике, поэтому не отодвинул поднос, пока не съел все, что полагалось съесть на завтрак перед боевым вылетом. Варя, к слову, от него не отставала. Сидела за столом напротив Виктора и целеустремленно работала челюстями.
- По сигаретке? - спросила, покончив с едой.
- Ты же, вроде, не куришь?
- Вроде, не курю, - усмехнулась девушка. - А в охотку за милую душу. Да, и ты меня с сигареткой не в первый раз видишь.
- Тогда, держи! - протянул ей Виктор пачку византийских сигарет и зажигалку.
- Благодарствуйте, дяденька! - "пискнула" лейтенант Бекетова.
- Не издевайся! - отмахнулся Виктор. - Дело давнее. Я и сам толком не понимаю, как мог тебя с парнем перепутать!
- Да, я так, - улыбнулась Варя, - по-дружески. А кстати. Как там твоя любовь поживает?
- Нормально она поживает, - поморщился Виктор.
- Значит, не расскажешь.
- Могу и рассказать, - вдруг решился Виктор. - Только ты учти, подруга, это не мой секрет.
- С ума сошел? - вздернула Варя бровь. - Я не сплетница какая-нибудь. Не дура кухОнная. Я тебя по дружбе спросила и, ясное дело, никому ничего не расскажу. Еще не хватало!
- Настя, - сказал, тогда, он. - Ее зовут Настя. Была Берг. Да, да, Варя, это дочь Полины и Григория. Теперь она боярыня Селифонтова. Между прочим, моя первая любовь. Еще гимназическая. Недавно встретились... совершенно случайно... недалеко от нашего Бюро. В общем, сошлись снова, и, знаешь, словно бы, не было всех этих лет порознь... Тем не менее, приходится быть осторожными. Муж у нее хороший человек и ее любит. Обижать его не хочется, да и не за что.
- Дети есть?
- Сын.
- Понятно, - кивнула Ара. - Тяжело вам.
- Можно подумать, тебе легче!
- Мне легче, - неожиданно усмехнулась Варя. - Олег перешел на должность заместителя командира дивизии. Больше в торпедные атаки не пойдет.
- А ты пойдешь.
- Пойду, но ему сообщать не стану. Пусть думает, что продолжаю служить инструктором.
- Обман, однако, - ухмыльнулся Виктор и пыхнул сигареткой.
- Ложь во спасение, - пожала плечами девушка. - Зачем я буду его грузить? Кому от этого будет легче?
- Твоя правда, - согласился Виктор. - Я Насте тоже ничего не сказал. Наврал, что нас куда-то на север перебазируют...
Отношения с Анастасией пугали и радовали одновременно. Виктор был снова счастлив. Оказывается, без нее все в его жизни было не так хорошо, как ему представлялось. С ней мир наполнился красками и жизнью, и по контрасту Виктор вполне оценил то, чего был лишен расставшись с ней. Но одновременно, сила этого старого-нового чувства не на шутку его испугала. Все-таки он привык уже жить без драм и без никому не нужных страстей. Без "бурлящих и переливающихся через край" чувств. Без ревности к другому мужчине и прожитому с ним времени, без сожалений о несбывшемся и без выматывающей душу тоски, когда вновь приходилось расставаться с Настей, отпуская женщину в ее официальную жизнь. Все это было ново и необычно, но гораздо больше похоже на жизнь, чем то, как он жил прежде.
Вот обо всем этом он и размышлял, натягивая противоперегрузочный костюм и получая план задания от офицера-тактика. Думал, пока добирался на автобусе до капонира, выслушивал рапорт механика, обходил машину, проверяя на глаз, все ли в порядке, и устраивался в кокпите своего истребителя-бомбардировщика. Но в тот момент, когда надел летный шлем и, закрепив на горле ларингофон, подключился к радиостанции, все посторонние мысли оставили его, и он сосредоточился на боевой задаче. Сверился с полетной картой, переговорил с командным центром и, получив разрешение на взлет, дал отмашку водителю тягача, вывозившего его на взлетно-посадочную полосу. Там, впрочем, пришлось подождать, пока двойками взлетали и уходили на запад "болиды" Вариной группы. Самолеты отрывались от земли с видимым напряжением, неся на пилонах в перегруз по две двухсотпятидесятикилограммовые бомбы. Зрелище по всем статьям впечатляющее. Первыми стартовали "луни" комполка, теперь вот взлетали "грифы", а замыкали строй его собственные "выпи".
