– Нельзя пускать их в огород! – набросилась Ядвига на Инги, на что тот, защищаясь, ответил:
– Так они и не в огороде.
После чего продемонстрировал более тесное знакомство с козами, добавив:
– Пока.
Девушка вжала голову в плечи.
– Как бы там ни было, мама говорит, что никогда отсюда не уедет. Я однажды слышала, как она говорит об этом Вадиму и Борису. Она думала, что мы спим, а мы не спали. Она говорила, что хочет быть похороненной в своем доме. А если так, где же мы будем тогда жить?
– Еще она говорила Вадиму, – вступил Инги нерешительно, – что старый граф Петер велел всем оставить ее в покое. А Вадим сказал – если те, кто помнил это, умерли, как она это докажет? Мама не нашлась с ответом.
И через мгновение добавил:
– Правда, потом она отвесила ему подзатыльник. Ясно, ей не понравилось то, что он сказал.
Катриона продолжала терпеливо расспрашивать подростков. Ядвига была старше, зато Инги – смышленее, и он мог знать больше.
– И когда мама Роджи здесь поселилась? – спросила она.
– Она живет здесь все время, – повторила Ядвига, хотя и не так уверенно. И вдруг, словно вопрос Катрионы ударил ее, вздрогнула и добавила:
– Борис должен знать. Он много чего знает.
Но тут вмешался Инги.
– Вы всего-то туристы из города, – заявил он, явно теряя терпение. – И вы тут никто.
И, повернувшись к Ядвиге, сказал:
– Ты не должна им ничего говорить.
Не успела Катриона решить, чем бы снять агрессивность мальчика, как Ядвига ответила ему:
– Не беспокойся. Придет Борис и прогонит их. Помнишь, как он прогнал того плохого охотника?
Инги прикусил губу.
– Заткнись! – зашипел он на девушку. – Молчи – и все!
Ядвига, обиженная, втянула голову в плечи.
Что это за история? Наверняка ничего хорошего. Катриона не без труда заставила себя опустить руку в загрязненной перчатке, которой она хотела потереть лоб. Свербило в носу.
– Вадим вас часто навещает? – спросила она.
О Вадиме дети говорили безо всякого страха, что, в свою очередь, смягчало гнев, который вызвало в душе Катрионы поведение смотрителя.
Ядвига с готовностью закивала.
– Он приезжает, когда у него выходной, – сказала она. – Хотя и не каждый раз. Он научил Инги читать. Но Вадим не хочет покатать нас на своем флайере.
По кислой мине Инги Катриона поняла, что это и его больная мозоль.
– Можешь попросить его покатать тебя на твой следующий день рождения, если…
Он резко замолчал.
Если не умрешь?
– Так вы никогда не летали? – спросила Катриона. – И никогда не видели сверху ни зону, ни весь Округ?
А что, это было бы неплохо – хитростью забрать эту парочку в госпиталь в Хассадаре. Но Катриона отложила в сторону эту мысль. Пока отложила.
Инги поневоле вновь оживился.
– А летать – это интересно? – спросил он.
– Это как волшебство? – поинтересовалась и Ядвига.
Катриона моргнула, неожиданно осознав: для кого-то самые обыденные вещи могут показаться фантастикой – и наоборот. Мы слепы к тому, к чему привыкли.
– Да, очень интересно, – сказала она. – Я люблю летать.
И добавила:
– Мой муж подарил мне новенький флайер недавно.
Подростки были ошеломлены.
– Он, должно быть, очень тебя любит, – сказала Ядвига.
– Да, это так, – признала Катриона.
– Он богатый? Как принц?
– Никаких принцев больше нет, Ядди, – презрительно хмыкнул Инги, который опять начал терять терпение. – Принцы были на Старой Земле.
– Неправда! – возразила девушка. – Вадим сказал, что в Форбарр-Султане родился маленький принц. Это за тридевять округов отсюда, там, где в золотом дворце живет сам император.
Последняя фраза была произнесена Ядвигой нараспев, в волнующем ритме сказочного зачина.
– Это так? – спросила девушка Катриону.
– Не вполне.
Инги удовлетворенно фыркнул.
Катриона вздохнула.
– Столица лежит всего за три округа отсюда, на севере, – объяснила Катриона. – Императорская Резиденция построена из серого камня. Там живут два принца и принцесса, но она еще маленькая.
Она увидела, как Энрике под маской одобрительно вскинул брови. Очевидно, ему пришлась по душе почти научная точность описания, данного Катрионой.
Подростки молчали, переваривая сказанное.
– И это действительно так? – спросил наконец Инги.
Энрике посмотрел на мальчика. Они вполне могли бы подружиться, подумала Катриона, тем более что, похоже, доктор уже не так злится на Инги, да и жуки вроде нашлись.
– Да, – сказала она.
Ядвига устроилась поудобнее с самым довольным видом. Еще бы! Она живет в мире, где существуют самые настоящие принцессы! Катриона вспомнила ту совершенно безоблачную радость, когда во время ее последнего визита в Резиденцию Грегор и Лаиса показывали ей свою малышку. А что чувствовали родители Ядвиги, когда оставили ее в зоне, просто выбросили, обрекая на смерть?
В Дендарийских горах в суровые времена Периода Изоляции существовал обычай перерезать горло младенцам-мутантам – обычай, который некоторое время тайно поддерживался и в современную эпоху, пока не был запрещен окончательно. Там, в лесу, есть место… А здесь, где ландшафт не так суров, и обычаи были помягче. На первый взгляд. Но, похоже, от них так и не отказались. Где этот лес, видений полный… приют младенцев, брошенных в чащобе. Катриона отчаянно нуждалась в фактах. Но они могли оказаться и пострашнее ее фантазий.
– Инги! – прозвучал грубый голос, эхом прокатившийся по лесу. – Да где этот шалопай? Инги! Твои козы опять гуляют где ни попадя. Уж я надеру тебе одно место!
Кричавший, судя по голосу, слишком устал, чтобы немедленно привести угрозу в исполнение. Он приближался и, насколько можно было понять, как раз подходил к хижине на столбах.
Будь осторожна и не выдавай своих желаний…
Из лесу показались двое людей, ведших в поводу пони, нагруженного мешками, свисавшими по обе стороны крупа. Один из них, юноша среднего роста, придерживал рукой кое-как закрепленное на спине животного старое выцветшее кресло, обивка которого местами прорвалась, обнажая поролоновое нутро. Увидев белые одежды непрошенных гостей, юноша набычился и сделался, казалось, еще более приземистым.
Позади него шла женщина, выглядевшая гораздо старше своего спутника. На ней была юбка из грубой ткани, кофта и тяжелые башмаки. Ростом чуть пониже юноши, а фигурой посуше, она отличалась также более цепким и суровым взглядом. Пони воспользовался общим замешательством и попытался сбросить плохо закрепленную ношу, которую юноша подхватил и мягко опустил на землю.
